Янтарный единорог
Шрифт:
– Ты что? – спросил Хог, отшатнувшись.
Дорн с окровавленным ртом очень напоминал вампира или какого-нибудь неряшливого мальчишку, объевшегося вареньем. Северянин со смехом сообщил ему об этом, но Котик остался серьезен.
– Не хочу тебя расстраивать, но нож, которым тебя ранили, был отравлен.
– Что?
– Очень редкий яд. Делается из цветов алолиста. Используется в основном эльфами. Особенно смертелен догадайся для кого?
– Для нейтрингов?
– Нет, для алди. Но тебе тоже придется несладко. Впрочем, этому горю я могу помочь, у меня есть
Котик внимательно посмотрел на Хога.
– Вот только захочешь ли ты принять его.
– Да что за противоядие-то? – спросил северянин, чувствуя, как неприятный холодок ползет по спине: ему было страшно, а алди размышляет, захочет ли он съесть противоядие.
– Сейчас принесу! – Дорн умчался. А Хог откинулся на спинку дивана и закрыл глаза, никакого действия яда, кроме небольшой слабости, он не ощущал. И вдруг в памяти словно какое-то окошко приоткрылось. Да он же слышал раньше это название – алолист, только чаще его называли вампирьей травой. Считалось, что алолист растет рядом с жилищами вампиров. И зелье из этого растения для алди было то же самое, что мерья для вампиров.
– Эй, Хог! – голос алди заставил северянина открыть глаза. В руках Дорн держал маленькую бутылочку из непрозрачного черного стекла.
– Что это? – спросил северянин, садясь прямее.
Котик скорчил рожицу.
– Кровь вампира. Единственное противоядие.
Хог лежал, бездумно глядя в окно. Ставни были открыты, позволяя видеть серое небо. Было светло, но солнца не было, вместо него небосвод украшали какие-то тусклые светящиеся точки. Он не знал, сколько уже лежит так. Хотя нет. До этого он лежал с закрытыми глазами. Что же заставило его открыть их? Что-то не так…
За окном кто-то тихо плакал, постанывая и подвывая.
От этого голоса у северянина волосы встали дыбом, сердце защемило от тоски и предчувствия чего-то ужасного.
Хог встал и подошел к окну. Всхлипывания доносились откуда-то снизу. Он перегнулся через подоконник. Чуть ниже окна на небольшом выступе сидела какая-то женщина и плакала, закрыв лицо руками. Ветер развевал ее длинные, черные, словно смола, волосы.
– Чего ты плачешь? – спросил он.
Женщина вздрогнула и, отняв руки от лица, посмотрела на северянина. У нее были прекрасные миндалевидные черные глаза с золотыми каплями зрачков.
Хог догадался, кто перед ним.
Бенши всхлипнула последний раз и вытерла глаза рукавом.
– Оплакиваю твою безвременную кончину.
– Но ведь я жив!
– Да вижу я, – у бенши была гладкая бледная кожа.
– Замерзла, небось, под окном-то на морозе плакать? – спросил Хог, видя, как бенши кутается в свою ветхую одежонку. – Залезай сюда, в комнате теплее.
Бенши ошарашено посмотрела на северянина.
– Ты первый, кто предложил такое! Остальные, к кому я приходила, умоляли пощадить их, осыпали проклятиями мою голову, ругали, но никто из них не мог подумать, что я могу мерзнуть!
Хог протянул руку, и бенши, ухватившись за нее, забралась в окно. То, что он принял за плащ, оказалось блестящими черными крыльями.
– Возможно,
Бенши пораженно застыла.
– Ты все знаешь…
Хог пожал плечами, садясь на кровать.
– А скажи-ка мне… как тебя, кстати, зовут?
– Марла.
– А я Хог. Скажи, а могут ли бенши, скажем, так… – северянин замялся, потом нашел выход из положения, – могут ли быть бенши-полукровки?
Марла изогнула темную бровь.
– Что за странные вопросы?
– Понимаешь ли, однажды я уже встречал бенши. Только после ее появления никто не умер, а наоборот, появилась девушка со странным прозвищем Бенши.
– И ты хочешь узнать, нет ли в ней крови таких, как я?
Северянин кивнул.
– Просто попробуй подойти к ней как-нибудь и попроси спеть, неважно что. Если она бенши, то ни за что не согласится.
Хог хотел задать следующий вопрос, но вдруг почувствовал, что его кто-то грубо трясет за плечо. Северянин уловил последний, слегка печальный взгляд Марлы и проснулся.
Безжалостным побудчиком оказался Котик. Лицо алди было встревоженным, под глазами залегли темные круги.
– У дверей стража!
Хог выругался, садясь на кровати и откидывая одеяло. Рана зажила, не оставив после себя даже шрама на память. Северянин мысленно поудивлялся и тут же, забыв об этом, начал натягивать штаны, их тоже кто-то успел залатать и выстирать.
– Они что-нибудь говорили? – спросил он, беря протянутые Котиком рубаху и куртку.
– Тебя спрашивали. Вельран в панике, думает, что раскрылось ваше с Волчонком приключение.
– Как там Андер, ожил?
– Давно носится, это ты у нас второй день валяешься.
Хог застыл.
– Я же вчера вечером должен был встречаться с Лэстриль!
Котик пожал плечами.
– От нее не было никаких известий…
Но тут же алди пораженно застыл, глядя северянину в глаза.
– Возможно, это и есть известия!
Стражей было трое, и все они были драконолюдами, так что Котику показываться было нельзя ни в коем случае. Хог вышел и тут же оказался в окружении.
– Я Хог Хогарсон, зачем вы искали меня?
Один из драконолюдов склонился к самому лицу северянина.
– Тебя ищет королева, человек с серыми глазами.
Хог не успел и пары слов сказать друзьям, предупредить их, как один из стражей подхватил его под мышки и троица взмыла в небо.
Сверху королевский дворец выглядел не так величественно, да и Хог не успел как следует рассмотреть его – на дикой скорости стражи влетели в ворота, расположенные в стене на высоте примерно пятидесяти локтей и предназначенные специально для них. Не снижая скорости, драконолюд разжал руки, и северянин покатился по каменному полу, он успел сгруппироваться и только поэтому ничего себе не сломал. Поднявшись, Хог огляделся и понял, что попал в тронный зал. Вдоль стен выстроились притихшие придворные, похожие на каких-то сказочных, хрупких мотыльков, а выше, над ними, на специальных карнизах пристроились стражи.