Янтарный пляж
Шрифт:
– Кайл связался с одной радикальной литовской группировкой, – сказала она. – Освободительное движение. Есть опасения, что янтарь предназначался для них. Для финансирования террористических акций.
Джейк и хотел бы ей не поверить, но увы…
– Идеализм, розовые очки и дурость, – добавила Эллен. – Вот их арсенал.
– Уж не о Мэрью ли ты говоришь? – спросил Джейк.
Эллен кивнула.
– Она внучка одного из колоритных персонажей Второй мировой. Дедушка сражался с немцами, русскими, советскими, а также со своими же соотечественниками, когда тем
Джейк с трудом удержался от того, чтобы не выругаться.
– Я говорил Кайлу, что от Мэрью можно ждать только неприятностей, но любовь слепа. Он видел себя в роли храброго благородного рыцаря в сверкающих латах.
– Не знаю, как насчет сверкающих лат, а вот храбрости ему и впрямь не занимать. Он убил литовца-водителя, забрался в грузовик с янтарем и умчался в ночь.
– Расскажи мне, что тебе известно.
– Сначала расскажи, что тебе известно, чтобы я потом не повторялась, – усмехнулась Эллен.
– Где вы его потеряли?
– Он не принадлежал нам, так что мы его не теряли.
Джейк не знал, стоит ли ей верить, но почти тут же решил, что это не важно.
– Я проследил за тем, как Кайл выехал из Калининграда в Литву, а упустил его уже в России.
– Мы тоже.
– А если бы я сказал, что он отправился в Таллин? – саркастически поинтересовался Джейк.
– Я тут же позвонила бы куда следует. Ради результата мы стали бы искать его хоть в аду. Так что?
– Ты насчет Эстонии? Нет. Он направился на восток, а не на север. Я потерял его, когда он уже удалился от русско-литовской границы километров на триста. Мне не дали проследить за ним дальше. Сначала я натолкнулся лбом на бюрократическую стену, а потом повстречался с ребятами, которые совсем не смахивали на бюрократов, но зато были вооружены до зубов. После этого мне официально предложили покинуть страну и больше там не появляться.
– А неофициально?
– А неофициально были согласны предоставить небольшой кусочек русской земли – три фута на шесть футов – в вечное пользование.
Она покачала головой.
– Господи, что стало с пышным византийским гостеприимством?
– То же, что и с самой Византией.
– Значит, дней десять назад ты вернулся сюда зализывать раны, одновременно питая надежду на то, что удастся темной ночкой пошарить в коттедже Кайла? – спросила Эллен.
Джейк только молча пожал плечами.
– А потом ты наткнулся на одно из объявлений, которые были расклеены по всему Анакортесу и в которых некая О. Донован приглашала на работу инструктора по рыбной ловле?
– Какая ты догадливая.
– После этого ты нацепил на лицо свою фирменную улыбочку и пошел наниматься.
– Насчет улыбочки неверно, а в остальном ты права.
– Ты сказал ей, что занят поисками ее брата?
– Эта тема как-то не всплывала в разговоре.
– Мы так и думали, – удовлетворенно цокнув языком, сказала Эллен. – Донованы, которые за границей, сумели намертво отгородиться ото всех, включая и тебя. И тогда ты решил пробраться к ним через черный ход, через младшую сестренку в Америке.
В ее тоне не слышалось
Джейк предпочел, чтобы она была шокирована. Но Эллен не относилась к слабонервным, которых спасают в этом мире розовые очки.
– Мы не будем стоять у тебя на дороге, – быстро сказала она. – Просто держи нас в курсе.
– Ты уже стоишь у меня на дороге.
– Привыкай, если не хочешь, чтобы я заглянула к твоей новой начальнице и не рассказала ей, какой ты на самом деле инструктор.
Джейк с минуту молча смотрел на Эллен, потом покачал головой.
– Ты это не сделаешь.
– Почему?
– Мне удалось пробраться внутрь клана Донованов, и я – ваш единственный шанс. Ты не дура и не станешь меня сдавать до тех пор, пока еще есть надежда как-то меня использовать.
Она вновь постучала ногтем по сумочке. На лес налетел порыв резкого ветра, потом еще. Кроны деревьев затрепетали. Джейку не нужно было поднимать головы, он и так знал, что на юго-западе медленно собираются облака. Возможно, еще до захода солнца польет дождь.
– Я говорила им, что с тобой будет трудно, – сказала Эллен.
Джейк молча ждал.
– Хорошо, – шумно выдохнула она. – Что ты хочешь знать?
– Отмечался ли Кайл в Штатах две недели назад?
– Его паспорт отмечался. Парень из таможни, с которым мы говорили, вспомнил, что лицо человека, предъявившего паспорт, вполне соответствовало наклеенной фотографии.
– Ну и что вы думаете?
– Бьюсь об заклад, это был не он. И фото не его.
Джейк прищурился.
– Прямо беда.
– Во всяком случае, для Кайла. Не исключено, что ему тоже предлагали кусочек русской земли в вечное пользование и он не успел отказаться. Но плохо ли это для нас? Неизвестно.
– А он…
– Теперь моя очередь спрашивать, дорогой, – перебила она. – Предлагал ли кто-нибудь из русских твоей конторе балтийский янтарь, скажем так, сомнительного происхождения? Я имею в виду не качество, а источник поступления.
– Обработанный или нет?
– Все равно.
– На янтарных разработках воруют. Это обычное дело. Причем воришки работают на то или иное правительство – я имею в виду российское или стран Балтии, – подчас они и есть само правительство.
– Добро пожаловать в бывший Советский Союз! – хмуро усмехнулась Эллен. – Психология все та же: где бардак, там и подзаработать можно.
– По поводу янтаря… Когда в стране такая тяжелая экономическая ситуация, когда нет даже собственной валюты, бартер среди граждан расцветает пышным цветом. Русские здорово насобачились в этом деле.
– Насобачились в бартере? – переспросила она, и по ее лицу скользнула тень улыбки. – Неплохо сказано. А из твоих людей имел кто-нибудь дело конкретно с русским янтарем?
– Так, по мелочи. Небольшие партии с российских комбинатов по переработке. Кое-что из предметов мебели, а также украшения, появившиеся в России в основном после Второй мировой в качестве завезенных трофеев. Наконец, неплохая копия углового столика из Янтарной комнаты.