Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир
Шрифт:
В результате завоевания Кинай выходцами с Кюсю сложилась синтетическая культура Ямато, основа которой была местной. Религия и быт знати занесены сюда с Кюсю. Эта культура Ямато распространилась по всей Японии уже из области Кинай [Kinoshi- ta, 1971]. Население Ямато в этническом отношении можно считать японцами, основываясь на параллелях между обычаями и этнографическими чертами средневековых японцев.
События, связанные с победой выходцев Северного Кюсю над жителями Кинай, нашли отражение в мифах, зафиксированных в «Кодзики». Имя правительницы Ематай Химико может быть расшифровано либо как «княжна» (химэко), либо как «жрица солнца» (хи-мико), слово «ва» — как часть выражения «вага куни» — («наша страна»). Миф о споре божеств Аматэрасу и Сусаноо может рассматриваться как
Миф положительно оценивает Аматэрасу, связанную с Кюсю (и с мечом), и отрицательно — Сусаноо, отождествляемого с Восточной Японией, и утверждает победу Аматэрасу (Кюсю) над Сусаноо (Кинай). Дзимму, возглавивший восточный поход, по одной версии, считался правнуком Аматэрасу [Nihongi, I, 62]. Приготовление к походу, вероятный объезд вокруг Кюсю напоминают сбор сил союзников Ематай. Поход сопровождался уничтожением местной знати, кото. рая в основном была жреческого происхождения… На это указывают применяемый к ним титул «хофури» (жрец), расположение их ставки на вершине горы, где зарывали и дотаку.
В III в. на Кюсю существовала федерация племен, говоривших на японском языке, развивавших культуру бронзы, связанных с материком. Центр в Кинай, враждебный первому, был слабо связан с материком. В конце III в. федерация на Кюсю разгромила федерацию в Кинай, истребив жреческую знать. Кинай стал центром складывающегося японского государства. Историко-религиозная, мифологическая традиция средневековой Японии восходит по преимуществу к вадзин с Кюсю [Sakazume, 1963].
Существуют и другие изложения этой же позиции, варьирующие частности. Многие высказанные положения безусловно справедливы, как, например, замечание о тесной связи культуры Ямато с культурой яёи. Более проблематично возведение происхождения квадратно-круглых курганов Кинай к китайским, а ханива из Кинай— к когоиси с Кюсю. Трактовка мифов об Аматэрасу допускает иной вывод. Последовательность и направление завоеваний с Кюсю на Кинай, из Кинай — на всю Японию, включая и Кюсю, безоговорочно не подтверждаются объективными данными.
Поэтому в 50-х годах XX в. распространилась новая теория, иначе объясняющая сложившуюся ситуацию. Она попала в том «Япония», изданный ЮНЕСКО в 1964 г., и, следовательно, твердо заявила права на гражданство [Japan… 1964].
В своем полном, развернутом, авторском виде она изложена Эгами Намио, развита его сторонниками [Egami, 1964, 1963]. Доводы СВОДЯТСЯ к следующему. Курганный период можно разделить на два этапа с разными по облику- культурами. Ранний сложился где-то в Кинай на базе культуры яёи (конец III — конец V в.). На этом этапе господствовали круглые курганы, гробы из двух выдолбленных плах, вертикальная камера; инвентарь уже нес ритуальную, символическую нагрузку; во всем чувствовались традиции культуры яёи. Магическо-религиозная окраска сближает раннекурганиое общество с обществом вожэнь, описанным в «Вэй чжи». Оно закономерно развилось на месте из предшествующего.
На позднем этапе (конец V — конец VII в.) появились квадратно-круглые курганы в виде замочной скважины, каменные и деревянные гробы материкового типа, зарытые в землю, а за ними горизонтальные камеры и даже фрески. В погребальный инвентарь включаются: оружие, упряжь, каменные имитаций бытовых вещей, а затем и ханива. Погребальный инвентарь принимает характер заупокойного. Большинство оружия, упряжь, одежда и украшения, включая и опознаваемое на ханива, аналогично тому, которое связывают с хусцами из Центральной и Восточной Азии, появившимися в III–V вв. за Китайской стеной. Культура хусцев предстает перед нами уже китаизированной. Развитие упряжи, лука и стрел, пригодных для стрельбы с коня, одежды и лат, удобных для наездника, приобретает практический, военный уклон. На ханива, изображающих воинов, можно опознать цилиндрический рукав куртки, расширяющийся кверху; широкие мешковидные шаровары, перехваченные кожаным поясом с застежкой; с пояса свисают цепочки. Этот обычный наряд
Различие в образе жизни, погребениях, в представлениях о будущей жизни наблюдается на стадиях ранней и поздней курганной культуры, но оно не ощущалось на стадии яёи. Магические, жреческие черты мирного земледельческого общества юго-восточного происхождения, присущие яёи и ранней курганной культуре, слабеют, а военные признаки наезднического аристократического коллектива североазиатского корня растут на поздней стадии курганной культуры. Это говорит о резком, скачкообразном переходе от ранней курганной культуры к поздней. Разумеется, кроме притока новой культуры из-за моря этот переход был обусловлен и важными внутренними причинами. Подобное различие в археологических комплексах наблюдается и на памятниках Кореи, Маньчжурии, Северного Китая, Центральной Азии, даже Южной России и Венгрии в III–V вв. В этих районах действовали воинственные кочевники центральноазиатского происхождения, чья культура напоминает культуру поздних курганов Японии.
В обозначение японских (кабанэ) и корейских (кольпхун) клановых званий входит один и тот же знак, означающий «кость» (яп. бонэ). Среди монгольских племен слово «бонэ» определяет патриархальный клан. Японское «удзи», или «уди» (патриархальный клан), обнаруживается в корейском в форме «ул»; уру-г (родичи) — в монгольском, ури (потомки) — в бурятском, уру (родственники) — в тюркском, ур (сыновья) — в тунгусском. Эти лингвистические сближения в недрах алтайских языков, несомненно, подтверждают родство указанных народностей.
В японских мифах выделяются две категории божеств: небесные (Аматэрасу) и земные, или местные, причем небесные пришли извне и стали властителями над местными. Возможно, это разделение отражает какую-то реальность в недавнем прошлом страны. Верховное божество называлось Такамимусуби, т. е. «Высокая троица». Центральное место в системе мифов занял миф о завоевании божественным внуком Ниниги «Срединной страны» (Японии) и о пожаловании ему трех священных регалий. Таким образом, миф обосновывает права клана тэнно на Японию. Очень похоже объясняет корейский миф о Танкуне условия основания древнекорейского Чосон. Сходство наблюдается и в деталях: упомянуты «три небесных знака», сошествие духа на дерево на горе; другое имя Такамимусуби — Такаги — как раз и означает «высокое дерево», японская вершина Кусифуру подозрительно похожа на корейскую Куси. Оба мифа, вероятно, одного происхождения [Kojiki, I, 38, 39]. Миф о пришествии в Идзумо по требованию местных богов является одним из таких примеров, а восточный поход «царя» Дзимму-другим. Согласно одной из версий, предок Дзимму по воле Аматэрасу спустился на гору в Кюсю, чтобы управлять страной, но аналогичное предание существует и в Южной Корее — в шести владениях кара. Основываясь на этом, некоторые ученые раскрывают японский миф о «сошествии тэнсон» — «небесного внука» Аматэрасу — с приближенными (народа тэнсон) как переселение на острова во II–III вв. выходцев из корейского образования Кара [Ким Сокхён, 1965].
В ходе восточного похода Дзимму сталкивается с местным божеством Утохико, который перевозит героя в новое царство через реку на черепахе. Аналогичная сцена есть в мифах у когурё и у пэкче. Дзимму носил титул «первого правителя страны», но аналогичным титулом обладал и «царь» Судзин, собственное имя (или второй титул) которого звучало как «принц Мима» (может быть, Мимана?). Возможно, Судзин (первая половина IV в.) и был в действительности первым царем Японии (см. [Kojiki, I, 63–68]).
В китайских летописях есть сообщение о пяти государях Японии, которые просили у китайского двора подтвердить их титулы государей Японии и Южной Кореи, ссылаясь на положение, существовавшее в эпоху трех хан в Корее. Но из истории мы знаем о двух объединителях хан — о царе Цинь (III в.) и о выходце из дома царя Фуюй (первая половина IV в.). Смещенный царь Цинь ушел из Махан до 280 г. н. э. и поселился в Пёнхан (Мимана). Возможно, последний царь Цинь и есть Судзин, н тогда понятны его претензии.