Японские народные сказки
Шрифт:
Так и не поверила.
112. Смена головы
Давно-давно жил на свете Хикохати, большой мастер рассказывать разные истории. Однажды пристали к нему с неотвязной просьбой:
— Хикохати-са, Хикохати-са, расскажи нам что-нибудь.
А он в ответ:
— Вы то и дело просите: расскажи, расскажи! А под конец говорите: «Ну что ж, все может статься». Не буду сегодня рассказывать.
— Нет, ни слова не вымолвим, только расскажи.
Уломали наконец Хикохати, и начал он
«В старину стародавнюю князь, правитель нашего края Нагато [166] , отправился в Эдо, согласно обычаю санкин-котай [167] .
От города Хаги до города Эдо далекий путь ведет через горы и долы. Князь ехал в паланкине под крики носильщиков: эсса, эсса!
Но пролетел по небу коршун и уронил помет на крышу паланкина. Какое несчастье! Старший самурай живо скомандовал:
166
Нагато — старое название края, совр. северо-западная часть преф. Ямагути.
167
В период Токугава (XVII в. — 1866 г.) княжеская резиденция находилась в г. Эдо. Князья — правители областей обязаны были раз в год являться в Эдо с определенными установленными дарами и жить там в течение длительного времени. Переезд совершался как торжественное шествие. Встречные падали ниц. Осмелившимся перебежать дорогу, даже детям, рубили головы.
— Сменить паланкин!
Принесли второпях другой паланкин, и князь поспешил пересесть в него. И снова процессия торжественно двинулась вперед, растянувшись длинной вереницей. Загремели крики:
— Ниц! Падайте ниц!
Но вот подул ветер, поднял занавес паланкина. А коршун, кружась в небе, возьми и урони помет на край княжеской одежды.
Новая беда! Старший самурай немедля отдал приказ:
— Сменить одежды князя!
Принесли великолепные одежды, князь облачился в них, и шествие снова тронулось в путь.
Но уж, видно, такой день выпал несчастливый. Без конца тянется дорога, и князь соскучился. Захотелось ему посмотреть, по каким местам он проезжает. Поднял он занавес, выглянул… и тут коршун уронил помет — подумайте только куда! — прямо на голову князя. Коршун — пакостник, а князь — несчастливец.
Свитские самураи заорали:
— Сменить голову!
Двое самураев прискакали из арьергарда со сменной головой. Один снял с князя загаженную голову, второй нахлобучил сменную.
Вот что случилось в старину, далекую старину».
113. Утиная похлебка
Деревенский хозяин подстрелил утку, сварил утиную похлебку и пригласил Китиёму на ужин. Китиёму-сан за день проголодался и пошел с надеждой сытно поесть.
Хозяин долго вел хвастливые россказни об утиной охоте. Наконец подали похлебку.
Китиёму немного нахмурился, но молча съел то, что подали. Прощаясь с хозяином, он сказал:
— Хозяин, последнее время недалеко от моего дома каждый вечер стаями собираются синешейки. Не хотите ли подстрелить синешейку из ружья?
Тот обрадовался:
— Значит, дичь водится в твоих местах? Что ж ты раньше не сказал? Приду, непременно приду. Завтра же вечером заявлюсь, а ты проводи меня куда надо.
На другой вечер хозяин пришел с двумя дзюбако, полными лакомств. Отправился он вместе с Китиёму в путь. Проголодались они по дороге и уселись на краю большого огорода поужинать. Китиёму набил себе живот и говорит:
— Хозяин, поглядите — синешейки! Вот они, великое множество!
Тот посмотрел кругом: нигде не видать ни единой утки-синешейки. Ни одна не прилетела. Стал он спрашивать: где же они?
— Как где? Повсюду! — засмеялся Китиёму и показал на огород. А там редьки растут, и у каждой шея синяя-синяя.
114. Посещение больного
Староста заболел и слег в постель. Все жители деревни поспешили навестить больного, только Китиёму не явился. Наконец вечером он лениво поплелся к старосте.
Староста начал выговаривать ему с недовольным видом:
— Все жители села не замедлили меня навестить. Тебе надлежало бы явиться первому, почему же ты пришел так поздно?
— Я услышал, что вы, господин староста, занемогли, и скорее побежал позвать врача.
Староста обрадовался:
— Значит, я зря тебя упрекал. Ты, Китиёму, умный человек. Спасибо тебе, спасибо.
Но время шло, старосте делалось все хуже. Жители села один за другим наведались к больному. Китиёму опять явился после всех.
Староста спросил еле слышно:
— Китиёму, привел ли ты врача?
— Нет, я решил, что вам уже не поможешь, и пошел к продавцу жареных лепешек и к гробовщику. Похороны готовить.
Староста от страха так и обмер.
Сказке конец, тян-тян, рисовый колобок.
115. Пожарная тревога
Однажды ночью в деревне, где жил Китиёму-сан, случился пожар. Китиёму-сан оделся, умылся, не спеша отправился к старосте и позвал тихим голосом:
— Господин староста, пожар! Господин староста, пожар!
Так тихо он говорил, что староста не проснулся. Но жена старосты случайно пробудилась и слышит: кто-то бормочет у ворот не поймешь что. Встала она поглядеть. А Китиёму все твердит одно и то же:
— Господин староста, пожар, пожар! Господин староста, пожар!
В испуге она разбудила мужа. Староста вскочил как сумасшедший и побежал на пожар. Но огонь уже погас. Дайкан сильно разбранил старосту за то, что тот запоздал. Пришлось старосте повиниться.