Японский городовой
Шрифт:
— Мой вам совет: собирайте вещички и готовьтесь валить отсюда, — обратился я к мастерам. — Ждите пока прибудут выжившие из остальных сект, а затем снимайтесь с места. Может вас больше не тронут, но слишком уж велик риск нового нападения.
— Но куда нам идти? — Спросил Ёкари. — Остальные секты разрушены, к властям обратиться мы не можем. А ведь осень уже вступает в свои права и начнутся холода. Мы либо умрём от голода, либо замёрзнем насмерть.
— За те пару дней, что вы будете собирать выживших, я договорюсь Тогисукава Мамору. Пускай выделит вам в помощь людей и найдёт место, где вы сможете
— А можем ли мы ему доверять?
— Выбора у вас всё равно нет. Лично у меня и моих людей нет ни ресурсов, чтобы помочь вам, ни желания. Чужие вы нам, мы и так вам сильно помогли. Всё, идите пообщайтесь со своими людьми и займитесь похоронами.
Мастера сект меня послушались. А что им ещё оставалось? Они оказались в поистине безвыходной ситуации и пока лишь я протягиваю им руку помощи и знаю, что нужно делать. Вот и остаёмся им следовать моим указаниям. Я же лишь из душевной доброты и жалости к этим ребятам согласен им немного посодействовать. Члены сект уж точно ни в чём не виноваты и их по-человечески жаль.
Когда мастера сект ушли, то ко мне обратился Потёмкин.
— Знаешь, ученик, пускай ситуация не самая приятная и мы не приблизились к разгадке, но я не могу не оценить, как ты справляешься. Действуешь уверенно, не боишься брать лидерство. Знаю, ты и раньше проявлял все эти качества и постоянно проявлял себя, но сейчас я вижу всё это своими глазами. Вижу, что можно оставить Империю на тебя.
— Вот не нравится мне ваш настрой, наставник, — прямо сказал я. — Как на смертном одре говорите. Почти всю работу Стража на меня свалили, всё имущество своего рода на меня переписали, часть слуг уже отдали мне. Меня и Романовых подобное поведение сильно напрягает.
— Это уже моё дело, — сказал князь сурово мигом став серьёзнее. — Духи-хранители уже объявили о том, что тебе быть Стражем, остальное касается лишь меня.
— Обойдётесь. Как Страж я более чем заинтересован в судьбе почти угасшего рода Потёмкиных. Решили лечь и сложить ручки в ожидании смерти? Вот вам! — Я сделал фигу и показал её князю. — Даже не найдетесь!
— Да что ты сопляк…
— Я светлейший князь! — Перебил его. — Не забывайтесь князь и обращайтесь ко мне соответственно.
Потёмкин явно злился. Как-то разговор зашёл совсем не в ту степь. И сейчас он был словно нашкодивший школьник, который должен отчитываться перед директором. Сам виноват. Может у наставника и тяжёлый характер, но у меня он ещё куда хуже.
— Я вас понял, ваша светлость, — чуть ли не сквозь зубы сказал Потёмкин.
— То-то же. Как один из сильнейших Архимагов в истории вы права не имеете умереть пока не прикажу я или царствующий род. А если я захочу, то вы по моему приказу ляжете в постель с какой-нибудь девушкой и начнёте делать себе наследников. Этим вы как раз и займётесь, когда вернёмся на родину. У Пожарского есть взрослая дочка, которой давно пора замуж. Вот её возьмёте в жёны и начнёте делать детишек. Решите сачковать или саботировать моё указание — объявлю вас изменником родины. Если будет нужно, то ещё получу бумагу с подписью Императора, который прикажет вам слушаться меня во всём. Вам всё ясно, князь?
— Да.
Ну вот. А то словно я не заметил, что он практически не участвует в нынешних событиях и просто
Ничего, он мне ещё спасибо скажет. Ну или его дети скажут, дай бог они у него вскоре появятся…
Интерлюдия 3
— Кастрирую! — Кричал Геннадий. — Кастрирую, а затем отправлю на северный полюс белых медведей и пингвинов сторожить!
— Пингвины же только в Арктике бывают, — заметил Иван.
— Значит, один будет на севере медведей сторожить, а другой на юге пингвинов! Вы что черти творите?! Приказ был крайне ясен и понятен — не трогать девушек из гарема!
— А мы что, их силой принуждали? — Тут же возмутился Виталий. — Между прочем, всё по взаимному согласию! Я бы даже сказал по любви.
При последних словах Геннадий схватил со стола какую-то статуэтку и замахнулся ею. Виталий тут же предпринял попытку увернуться, но мужчина всё же не кинул статуэтку, а со злостью поставил её на место.
Вот уже два дня ЧВК «Красная Армия» находится в Порт-Элизабет, он же город Гкеберха. Марш-бросок удался, им удалось преодолеть огромное расстояние и занять выгодную позицию на юге африканского континента. Благодаря нескольким артиллерийским установкам они подмяли под себя не только залив Алгоа и бухту Сент-Франсис. Оставалось превратит город в одну большую крепость и тогда их отсюда никто никогда не сковырнёт.
Но неожиданно появилась проблема, которую никто не ждал. Практически все девушки из гарема умудрились завести отношения с бойцами ЧВК. Иван и Виталий отличись тем, что взяли себе в «жёны» сразу по две девушки. Это уже не говоря о том, что имелись случаи, когда бойцы слишком тесно общались уже с местными девушками. И ведь был отдан приказ вести себя соответствующе!
— Какая нахрен любовь? — Поинтересовался глава СБ рода у двух горе-любовников.
— Как ни странно, но вроде самая настоящая, — включилась в беседу Кейт. — Могу подтвердить, что эта парочка и остальные наши бойцы ни причём. Инициаторами во всех случаях были именно девушки. Иногда это было исключительно удовлетворение физических потребностей, а иногда… Ну всё как у этих двоих. И отдельно хочу отметить — попытки соблазнения со стороны несовершеннолетних девушек пресекались на корню и наши бойцы даже бояться смотреть в их сторону.
— А что по поводу местных? — Спросил Геннадий. — Претензии или конфликты были?
— Нет. Тут опять же целью было с пользой провести одну-две ночи или же попытаться захомутать себе жениха?
— Жениха?
— Да-да. По нам же видно, что мы не какие-то залётные головорезы. Действуем с местным населением аккуратно, не разбойничаем, готовы компенсировать различные неудобства и всё в таком духе. А наше вооружение, экипировка и техника говорят, что у нас очень влиятельный и богатый господин, который заботиться о своих слугах. Для них найти себе мужа в наших рядах это большая удача.