Ярмарка невест
Шрифт:
Неужели это правда?
Если так, то следует успокоиться. Но слова сэра Литон-Джонса преследовали ее. Почему никто не сказал ей, что Сомерсби и Дафна так часто встречались? Ее тетя никогда ей об этом не говорила. И Оливия Притчард тоже, подумала она насмешливо. Но ведь Оливия не ходила вместе с ними в сады и не гуляла в Оранской роще.
Когда музыка начала затихать, Марджори снова извинилась перед своим кавалером и юной парой. Последние в один голос заявили, что все это пустяки, и, поговорив вежливо друг с другом минуту или две, расстались. Виконт отправился на поиски мисс
Видя, что ничто в поведении Дафны и Сомерсби не внушает ей ни малейшей тревоги, Марджи наконец избавилась от странного беспокойства и пообещала если не с восторгом, то вполне вежливо следующий вальс Раштону.
Когда он уже собирался взять ее за руку, то вдруг спросил, не желает ли она вместо тура вальса выпить миндального ликера.
— У меня что-то пересохло в горле. Я сам выпил бы немного мадеры.
Марджи удивилась и вопросительно посмотрела на него. Он выразительно сузил глаза и предложил ей руку. Она позволила отвести себя обратно в столовую, снова чувствуя необъяснимое беспокойство.
Если она хотела узнать, что он затевает, ей не пришлось долго ждать, потому что он заговорил:
— Я не мог не заметить, что вы невероятно дружны с сэром Литон-Джонсом.
Марджи почувствовала, как мурашки побежали у нее по коже. Она не могла себе представить, что он хотел сказать о человеке, которого она считала истинным джентльменом. Почему он вообще заговорил на эту тему? Несмотря на его намеки, она не желала объясняться с ним по этому поводу.
— Даже если и так, не понимаю, какое вам до этого дело.
Когда они подошли к двери столовой, он попросил ее на минуту задержаться. Он посмотрел на нее сверху вниз. Между его густыми изогнутыми бровями появилась складка.
— Я думал, стоит ли мне вообще говорить об этом, — произнес он наконец, — именно по этой причине. У меня нет права вмешиваться в ваши дела, никакого права. Но, когда я увидел вас с сэром Литон-Джонсом, я Почувствовал, что ради нашей с вами дружбы обязан просить вас не забывать о… — он искал нужные слова и продолжил, лишь подобрав точные, — его богатом жизненном опыте и об отсутствии такового у вас. Я хочу предупредить вас, что, каким бы джентльменом он ни выглядел, он ранил очень много сердец за годы своей холостяцкой жизни.
Марджори не знала, что она чувствует сильнее: облегчение или изумление. Она ответила смеясь:
— Мистер Раштон, вы беспокоитесь, что сэр Литон-Джонс разобьет мне сердце?
— Да, немного. И учитывая, что вы из-за выпавших на вашу долю злоключений мало вращались в обществе, я хотел посоветовать вам быть более осторожной. Вы не привыкли к ухаживаниям и знакам внимания со стороны мужчин и можете не суметь разгадать их истинные мотивы.
Марджори отвернулась от него и резко распахнула дверь в столовую. Там не было ни слуг, ни других гостей, поэтому она, чувствуя себя в полной безопасности, сказала:
— На вас очень похоже, Раштон, вмешиваться, куда вас не просят. Я знаю, что должна быть вам благодарной за вашу заботу, но, думаю, предпочла бы, чтобы вы не переживали из-за этого. Я уже много лет управляю своей жизнью, своими эмоциями, своим благополучием и чувствую, что прекрасно
Она подошла к столу, все еще заставленному всевозможными десертами.
— Я не имел в виду ничего плохого, Марджори.
Марджори услышала, как он назвал ее по имени, стоя у нее за спиной, и почувствовала, что ее пугает мягкий тон его голоса.
— Уверена, что не имели, — тихо ответила она, и ее сердце учащенно забилось. Она повернулась к нему лицом и сказала:
— А я не хотела говорить резко. Иногда я с вами чувствую себя, как будто я… боксер! Прежде чем вы открываете рот, я поднимаю кулаки, готовая накинуться на вас!
— Где же вы узнали о таких вещах? — спросил он улыбаясь.
— Прошу вас, никому не говорите. Несколько лет назад мой отец одел меня мальчиком и повел смотреть состязание по боксу. Я так долго просила его об этом, что наконец уломала. Все это было очень интересно, пока они не начали по-настоящему ставить друг другу синяки! Боюсь, мне стало плохо, и я заставила моего бедного папу — он так хотел посмотреть, как боксирует Молье! — увести меня домой.
— Вы очень странная, Марджори, — сказал Раштон, смотря сверху вниз ей в лицо и, казалось, изучая каждую черточку.
Она взглянула в ответ в его пронзительные голубые глаза и снова почувствовала, что забывает обо всем, как это бывало уже с ней несколько раз. А ведь он только стоял рядом и просто смотрел на нее. Из гостиной доносились еле слышные звуки вальса. Она и Раштон были наедине, и при этой мысли у Марджори ослабли колени. Она снова подумала, что Раштон не должен быть таким красивым. Неудивительно, что он так приворожил мисс Притчард!
Глубоко вдохнув, она заставила себя отвернуться к окну. Она выпрямила свои предательские колени и, собрав всю свою волю, сказала:
— Уверяю вас, что мне вовсе не грозит опасность влюбиться в сэра Литон-Джонса. Мне даже странно, что вы говорите об этом. Совершенно ясно, что ему нужна… другая.
— Другая? — спросил Раштон.
Марджи закусила губу, глядя вниз на темную улицу, которую освещали лишь тусклые окна трех-четырех городских домов. Через улицу она видела темную зелень, не отбрасывающую тени под безлунным небом. Долина была такой спокойной и мирной, что, казалось, холмы на ее противоположной стороне улеглись в уютную кровать и крепко заснули.
Марджори не хотела ничего говорить Раштону, но, очевидно, его заинтересовал ее намек.
— Кого вы имеете в виду? Баронет весь вечер не отходил от вас.
Марджори подумала, что он говорит глупости, но удержалась от обычной язвительности. Вместо этого она ответила:
— Если я скажу больше, то выскажу лишь свою догадку. По-моему, не стоит этого делать.
Раштон тоже подошел к окну и посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо оживилось:
— Вы говорите о Дафне, не так ли? — вскричал он. — Из всех безмозглых… Марджори, вы просто маленькая дурочка! — Затем он засмеялся и пошел обратно к двери. — Не следует давать пищу для сплетен, так что я поскорее вернусь в гостиную. По крайней мере вы меня успокоили — я вижу, что вы не влюблены в сэра Литон-Джонса. Я могу больше не тревожиться на этот счет.