Ярмо Господне
Шрифт:
— Вы правы, рыцарь Патрик, эпигностически совершенствовать себя и других суть наши долг и обязанность.
Предвижу, сэр, вы намереваетесь ознакомить меня с некоторыми результатами ваших дидактических усилий.
— Я высоко ценю ваше мнение, рыцарь Филипп.
Патрик Суончер обернулся к дисплею и подал несколько команд, коснувшись в разных местах сенсорной поверхности. Убедившись, что створы полированного стального саркофага раздвинуты, а его воспитанницы сызнова бодрствуют, он подал команду голосом:
— Дамы
Настя и Мария быстро переглянулись, взялись за руки. Сделав два высоких сальто вперед, не размыкая рук, они красиво замерли перед наставником и его гостем.
— Ступни на ширине плеч. Стоять вольно, неофиты. Не забывайте об осанке и достоинстве молодых леди, пожалуйста.
«Мадре миа! Манька-то в каре постриглась и волосы осветлила до золотого оттенка! С розовой сбруей на ленточках и бретельках распрощалась. В талии постройнела, мышцы живота укрепила.
Снизу все наголо депилировала, как Настя сказала, в знак протеста…
Ага, любо-дорого муштрует и дрессирует наших воспитанниц грэнди Патрик. Пансион благородных девиц и рыцарских жен, патер ностер…
Ну дела… у сэра Патрика. За импровизацию и грациозное сальто-мортале он им еще всыпет, больно…»
— Как видите, брат Фил, нам еще много предстоит тяжких и неустанных трудов. Истинное благородное совершенство в калокагатии духа и плоти труднодостижимо. Но с Божьей помощью многое дано постигнуть тем, кто остается неизменно верен харизматическому Орденскому Предопределению.
Прошу вас, молодые леди, пятый комплекс физических упражнений. Приступайте.
Рассеяно глядя, как две обнаженные грации, тяжко упражняются на силовых тренажерах, рыцарь-адепт Патрик невозмутимо сообщил рыцарю-зелоту Филиппу:
— Думается, мисс Мэри Казимеж вскоре даст согласие стать моей харизматической супругой и правопреемной наследницей в фамилии эрлов Суончер-О'Грэниен. Благодарю вас как джентльмен джентльмена за солидарное содействие, брат Фил…
ГЛАВА VII ДАЛЕКО НЕ УДАЛЯТЬСЯ, БЛИЗКО НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ
После воскресного ланча кавалерственная дама-неофит Мария в официальном тоне попросила рыцаря-инквизитора Филиппа уделить ей время в целях душеспасительной беседы и наставления.
— Непременно, дама-неофит, и безотлагательно. Прогуляемся в парке.
На заднем дворе Мария с жульническим видом озирнулась на окна особняка и потянула Филиппа подальше за деревья к лужайке для барбекю:
— Мистер Фил, пошли, пошли, там у меня пиво припрятано с целью апокрифического общения.
— Мисс Мэри, а от мистера Патрика за нарушение режима не боишься схлопотать? Больно, пряменько в нежное девичье место?
— Я от него, чтоб ты знал, что угодно
Воровато осмотревшись по сторонам, мисс Мэри умеючи вскарабкалась на старый вяз и достала из дупла четыре жестянки пива.
— Лови!
Она ловко спустилась вниз, отряхнулась, сожалеюще оглядела порванные на коленях и на бедрах колготки, опустила подол широкой длинной юбки, вновь приняв благопристойный вид рафинированной молодой леди.
— Так-то, вошло и вышло без вагинизма. Мне — три банки, тебе — одна. Сигарет у тебя, конечно, нет? Не купил? Восемь баксов пожалел, жадюга?
Филипп по-булавински сокрушенно развел руками, улыбнулся, глядя на Манькино разочарование, затем добыл из кармана пачку «Уинстона» и зажигалку:
— Лови, курильщица безденежная, из рака ноги.
— Пресвятая Дева! Блажен муж Филипп опять меня выручает! Сигареток купил, от физкультуры на часок освободил…
Я, знаешь, раздумала себе грудь наращивать. Посмотрела, как твоя Настена мучается, укрепляя поддерживающие мышцы, чтоб добро бабское на брюхо не свисало. Пресвятая Дева, помоги ей…
— Зато Насте мягче падать и от пола отжиматься.
— И то правда…
Помолчав, Мария взмолилась:
— Фил! Ну объясни ты Патрику, я не строптивая и укрощать меня не надо…
Люблю я его, дура! Готова на коленях умолять, чтоб к себе пустил…
А он мне: мисс Мэри, придется вам впредь до моего разрешения воздержаться от самоудовлетворения сексуальных побуждений во всех физиологических формах. Вам это ясно, дама-неофит?
Абсолютно, сэр! Если у меня допуск к закрытой арматорской информации вплоть до девятого круга посвящения. Сам же он мне файлы по полной отомкнул.
В кое-каких вещах я сейчас круче, чем Ника Триконич, соображаю. Знаю, каково тебе подчас несладко приходится. Как мужская физиология у Патрика раз в три месяца срабатывает, как вы оба к своим женщинам относитесь.
Умом понимаю, но все равно обидно… Глупо, нелогично и чисто по-женски влагалищем блядским думаю, как Ника говорит.
К Пал Семенычу мне возвращаться нет смысла, если он меня из рук в руки Патрику передал. Мое ясновидение, должна тебе сказать, серьезно превышает возможности неофита четвертого круга посвящения.
Скажи, Фил, это ты меня в четвертый круг вывел или Патрик?
— Скорее, Мань, тут Патрик способствовал, если он объявил тебе о том.
— Я тоже так думаю. Но тебе я от души спасибо говорю. Без тебя, Фил, и у Патрика ничего не вышло бы.
Ты не думай, я Пал Семеныча хорошо вспоминаю, с благодарностью. Мне как женщине арматору его понять нетрудно. Вижу и знаю: ему нужен сын не из пробирки. Я же — молоденькая кобылка ни тпру ни ну с неустоявшимся метаболизмом.
В остальном я вполне здоровая молодая баба, и мне любви хочется, Фил.