Ярославское шоссе
Шрифт:
– Наверное, – согласился Мех, зачарованно глядя на обмотанного цепями человека. – Но про это лучше у Кронуса спросить.
– Нет здесь никакого Кронуса, – сквозь зубы процедил Книжник. – Есть только я, ты, да человек на цепях. И этому человеку плохо. Ты можешь отключить эту защиту?
– Я не знаю… – Мех явно растерялся. Занервничал, принялся грызть ноготь. – Это слишком сложно. Вдруг сломаю чего?
– Если надо – ломай! – Книжник схватил паренька за ворот, принялся трясти, рыча и брызжа слюной. – Делай, что хочешь – но достань его оттуда!
– Ты не понимаешь! Я же не
– А ты попробуй!
– Но это же высокие энергии! Если мы полезем туда – то просто погибнем!
– А ты включи мозги! Ты же умный!
Паренек вдруг истерически расхохотался. Он смеялся все сильнее, не в силах остановиться, в его глазах снова появилось безумие. Книжник ослабил хватку, Мех вяло хлопнулся на пол, продолжая визгливо смеяться и кататься по пыльному цементу. Книжник посмотрел-посмотрел и сделал вдруг то, чего не делал никогда раньше.
Отвесил мальчишке тяжелую, во всю силу оплеуху. Тот дернулся, схватившись за лицо, словно захлебнувшись смехом. И замер, вытаращившись на семинариста сквозь растопыренные пальцы. Одного взгляда на это перепуганное существо было достаточно, чтобы понять: толку от него не будет.
– Так, – произнес Книжник. Медленно поднялся. – Опять все самому делать. А что? Я-то лучше разбираюсь в высоких энергиях.
Парнишка продолжал неподвижно таращиться на него сквозь пальцы. Словно он так прятался за ними, как страус головой в песке. Жили на Земле когда-то такие птицы, если, конечно, не врут старые справочники. Но он, Книжник, не страус, он не станет прятаться. И высокими энергиями его не запугаешь. Видали энергии и повыше. Но тут возникает еще один вопрос: даже если удастся пробиться сквозь энергетическую «решетку» этой невидимой тюрьмы – как добраться до пленника, зависшего в трех метрах над бетонным полом?
– Эй, ты, специалист широкого профиля! – оглядывая конструкции, произнес Книжник. – Если тут со всех сторон гром и молнии на металл притягивает – то почему железные цепи под потолком висят спокойненько? В них же со всех сторон эти молнии колотить должны, а вокруг – все гореть и светиться, – он покосился на спутника. – Ты что там, совсем язык проглотил, или есть что по делу сказать?
Мех откашлялся, пробормотал с хрипотцой:
– Ну, не знаю… Может, поля только периметр закрывают, а потолок не затрагивают. Вон, рельс, на котором блок с цепями закреплен – он прямиком за границу поля уходит…
– Соображаешь, – кивнул Книжник. – Значит, я по этому рельсу туда и пролезу. А ты пока попробуй поле отключить.
– Но я… – встретив взгляд семинариста, Мех запнулся. – Я попробую.
Легко сказать – пролезть по рельсу под потолком. Он и без того боялся высоты, так до этой ржавой железяки было непросто добраться. Но сейчас его толкало вперед нечто посильнее страха. Это было даже не чувство долга, дружбы или еще что-то осмысленное. Это был просто инстинкт, имя которому: «так надо».
На здоровенную тумбу трансформатора Книжник залез без особого труда, правда, здорово измазавшись резко пахнущим машинным маслом. Балансируя на корявой железной крышке,
Подавив в себе нараставшую неуверенность, Книжник прыгнул. Неудачно: нога скользнула и он плюхнулся в железную громаду всем телом, едва успев зацепиться пальцами за скользкий край. Одно хорошо: его не убило сразу. А значит, можно карабкаться выше. Уже стоя на вершине зловещего устройства, он заметил: отсюда контуры «энергетического барьера» просматриваются куда явственнее. Может, дело было в пыли, которую подняли незваные гости. И теперь пылинки мелко вспыхивали на границе «полей», очерчивая более-менее явственный периметр. И тут же стало ясно: он был слишком самонадеян, решив эдак запросто перемахнуть через барьер – лучистая граница доставала практически до самого рельса, оставляя не более двадцати сантиметров до металла. А значит, перебраться, как он задумывал, просто повиснув на руках, не выйдет. Нужно каким-то образом втискиваться между потолком и рельсом. Полпути, допустим, он так проползет. А вот у самой границы «барьера» рельс крепится к потолку железным «уголком». И там уж придется как-то изворачиваться.
Главное, что до рельса – всего ничего, один широкий шаг в бездну. Сделав пробный шаг к краю, он неловко скользнул ногой вниз – и тут же под подошвой сверкнуло, зашипело, завоняло паленым – он едва успел отдернуть ногу, плюхнувшись на металл.
– Фу, ты, черт… – испуганно пробормотал он, чувствуя, как припекает пятку. От мокасина поднимался легкий дымок.
А ведь он даже не коснулся «барьера»…
Не давая накопиться страху, он быстро поднялся, примерился, выдохнул:
– Будь, что будет. А-а-а…
И, отчаянно оттолкнувшись, прыгнул. Уже в полете понял, что переоценил свои силы. Слишком уж много лишнего веса оставалось на нем – он так и не додумался оставить внизу оружие. Да и нельзя было этого делать в этом враждебном месте. А потому, ухватившись за шершавый металл рельса, зарычал от напряжения: пальцы не выдерживали веса. Торопливо изменив хват, сделал чудовищное усилие, качнулся – и закинул ногу, зацепившись мокасином за рельс. Следом закинул вторую ногу, снова перехватил руками опору. Стало немного легче. Оставалось забраться на этот рельс верхом.
Как ему это удалось – одному Богу известно. Способность нормально соображать вернулась, только когда он обнаружил себя зажатым в узкой щели между рельсом и бетонным перекрытием. Метрах в пяти внизу, чуть в стороне, в нутре одного из агрегатов ковырялся Мех.
– Ну что, получается? – бодрясь, крикнул Книжник.
Мех поглядел в ответ и вдруг, ткнув в него пальцем, мелко захихикал. Зрелище, наверное, действительно было забавное – для тех, кто смотрит снизу. Семинаристу же было не до смеха.