Ярость Звездного Волка
Шрифт:
— Ничего не ладно! — возмущенно сказала Ольма, с сочувствием глядя на обескураженного отца. — Ты не сможешь жить без шхуны! Лучше я пойду в Замок служанкой или прачкой…
— И не думай об этом! — в бешенстве закричал Ахав и, подскочив к девушке, отвесил ей оплеуху. — Чтобы я больше не слышал от тебя таких слов! Дочь китобоя Ахава — и пошла в шлюхи к пузатым чинушам?
Ольма отшатнулась. ее мокрое от брызг лицо исказилось от обиды и боли. Опомнившись, Ахав понял, какую он сделал глупость. Девушка-то пошла вся в него — сплошной комок гордости и упрямства. Теперь эта обида надолго встанет
Илия ласково погладил вздрагивающее плечо сестры, укоризненно глядя на отца. Ахав нередко отвешивал ему затрещины, особенно, когда тот допоздна задерживался в церковной библиотеке — но Ольму до сих пор никто и пальцем не тронул.
Старик вздохнул, отвернулся и, заложив руки за спину, угрюмо пошел на корму. Альбатрос с оглушительным криком вновь пронесся у него над головой. Ахав встрепенулся, поднял голову — и увидел невдалеке от судна кита.
Гигант-одиночка — таких Ахав встречал всего дважды за свою долгую жизнь — плыл в полулиге от шхуны, выбрасывая высоко в небо сразу шесть фонтанов. Горб лоснящейся туши поднимался над волнами словно холм. Широкие плавники мягко ударяли о воду, мощный хвост, оснащенный тремя рядами зазубренных костянистых гребней, оставлял за собой пенистый след.
Мертвой хваткой вцепившись в поручни, Ахав хмуро рассматривал многочисленные шрамы, покрывавшие кожу гиганта. Да, это был секач, кит-бродяга, ветеран, закаленный в бесчисленных схватках — судя по длине и окраске гребней, ему было лет триста, не меньше. Но как же так… патрули Управления не могли пропустить такого исполина! Они подняли бы по тревоге весь рыцарский флот и бросили в этот район, по крайней мере, крейсер или даже линкор. Вместо этого он, Ахав, на старой, полуразбитой посудине, должен дать отпор врагу!
К нему тихо подошел сын и, затаив дыхание, следил за секачом. Вместо испуга в мальчишке впервые проснулся охотничий азарт.
— Отец! — вдруг крикнул он хриплым от возбуждения голосом. — Гарпуны готовы к бою! Ох, и везет же…
Ахав не успел обернуться, как позади послышались торопливые шаги — сын уже спускался в трюм, в их крохотный арсенал.
— Стой! — закричал рыбак, теряя самообладание. — Стой, я сказал, сопляк! Здесь командую я!
Ольма, забыв о недавней обиде, успокаивающе погладила отца по плечу.
— Это наш единственный шанс, отец! — мягко сказала она. — Если мы возьмем этого кита, то расплатимся со всеми долгами — еще и на жизнь останется. Чего ты медлишь — нам, наконец, улыбнулась удача…
— Удача? — горько сказал Ахав, взяв дочь за плечи, повернул ее лицом к парусам. — Ты считаешь, девочка, что мы справимся с таким гигантом — втроем, на старом, потрепанном суденышке?
Девушка тихо спросила:
— Ты боишься за нас? Скажи — если бы ты был один, то рискнул?
Рыбак опустил глаза и буркнул:
— Но я же не один… Ладно, иди в арсенал и помоги Илии. Попробую подойти к киту с подветренной стороны… а там посмотрим. Ну, живо!
Ольма ободряюще улыбнулась ему и бросилась к люку, Ахав же, чертыхаясь, направился назад. в рубку. Было безумством нападать на секача. Если кит рывком уйдет в глубину, то тросы всех шести гарпунов не
Ахав уже начал разворачивать шхуну, когда ему в голову пришла неожиданная мысль. Всем известно, что секачи никогда не подходят близко к обитаемым мирам. Их стихия — это планеты-гиганты с водородно-метановой атмосферой, где они любят понежиться, питаясь обломками кристаллических металлов — так же, как земные киты живут в скоплениях океанского планктона. Выходит, это не просто одинокий бродяга, а разведчик! Разведчик Белого кита! Секач наверняка скрывается здесь, между лунами, чтобы по команде Хозяина глубоко нырнуть и одним рывком достичь Замка. Крейсера, стоящие на приколе в порту, будут застигнуты врасплох! Так было сорок лет назад на орбите Тернии, крупной планеты в системе Альбатроса, где Замок был разрушен почти до основания. И так было восемь лет спустя, на пути Замка к созвездию Девы, где была потоплена половина рыцарского флота, а он, Ахав, потерял ногу, встретившись на «Гелле» с Белым китом.
У Ахава перехватило дыхание. Удерживая штурвал правой рукой, он дотянулся левой до тумблера радиосвязи и закричал:
— Порт! Говорит шхуна 12–16! Порт, вас вызывает 12–16…
Несмотря на то, что он вызывал Замок на аварийной волне, в динамике ничего не было слышно, кроме шума и треска.
— Говорит 12–16! Порт, вы слышите меня? Отвечайте…
И вновь ответом ему был только шорох помех. Но откуда им быть здесь, в тридцати лигах от Замка? Никакие космические силы не могли погасить аварийную связь. Никакие — кроме…
Он заорал, надеясь, что не работает только прием и дежурные Порта слышат его:
— Говорит 12–16! К замку движется кит-секач со скоростью 6 кабельтовых в час! Координаты… — он скосил глаза на экран автоштурмана и скороговоркой выпалил несколько десятков цифр. — Порт, вы слышите меня? Похоже, секач готовится нырнуть, чтобы внезапно напасть на крейсера! За ним идет Белый кит! Вы слышите — Белый…
Он не успел договорить — из переговорной трубки, связывающей рубку с арсеналом, послышался испуганный крик сына:
— Отец, секач разворачивается в нашу сторону! Он хочет напасть на нас! Гарпуны готовы к бою…
Шхуна, раскачиваясь и отчаянно скрипя, сумела развернуться так, что кит оказался впереди по курсу. Но и флегматичный гигант явно обратил на нее внимание. Все шесть сверкающих на солнце фонтанов еще выше взметнулись в небо, голова исполина приподнялась над волнами — и секач устремился навстречу «Гелле». Через несколько секунд кит сможет накрыть их «огненным плевком» и тут же протаранит охваченные пламенем останки шхуны, разметав по волнам их в мелкие щепки. «Наверное, перехватил мою передачу, — с отчаянием подумал старик. — Теперь секач не успокоится, пока не пустит нас ко дну!»