Ясновидец
Шрифт:
— У нас чародей в городе. — прошептал он.
— Какой еще чародей? — обмер Священник. Ему вдруг показалось, как тучи заслонили солнце, принося холод. Или это был озноб?
— Я не могу разглашать эту…эту информацию. Но мы под защитой и…
— Где он? Что вы сделали? — Ворон перестал дышать, сжимая руки в кулаки. Самые страшные мысли вот-вот должны были подтвердиться.
Мужчина зажмурился, искуплено замотав головой. Он до последнего сдерживал натиск, но когда Ворон, потеряв остатки самообладания, схватил его за грудки и поднял, указал в сторону. Василиса и Ворон посмотрели в указанную сторону.
— Шаман?
— Проницательность твоя, заставляет восхищаться, — проговорил тот, — чем могу служить? Отпустите Вячеслава. Он ни в чем не виноват.
Пальцы Ворона сами собой разжались, и Вячеслав благодарно глянул в сторону шамана.
— Как тебя не нашли? У нас гонения на шаманов.
— Ты что ли сжигаешь? — ни капли не боясь и не смущаясь, шаман сел прямо на землю, подтянув ноги к себе, — или по мою душу?
— Он Священник, — выпалила Василиса.
Мужчина перевел на нее взгляд и нахмурился.
— Проклятие демонское в тебе. Интересная парочка. Ворон? Не настоящее это имя твое, юноша.
Ворон задохнулся, отворачиваясь. То, что шаманы могли считывать информацию с людей — новостью не было, но чтобы вот так внезапно. Открывать прошлое сейчас очень невовремя.
— Сколько же в тебе тьмы, — продолжал тот, после чего парень не выдержал и злобно процедил:
— Я не позволял копаться в своей голове! Прекрати это позерство и скажи лучше, кого ты принес в жертву, чтобы город не зацепила хворь?!
— На кой вам?
— У нас задание найти ведьму и убить ее, пока все города не пали. Мы тут по делу, — в разговор плавно вошла Василиса, разбавляя сгущающийся негатив.
— Ты сама тьма, девочка моя, — шаман грустно улыбнулся и встал, — смотри, как расползается в тебе. Еще немного и пойдешь за теми, кто подчиняется и молится ему.
— Ты можешь нормально говорить? — не выдержал Ворон.
Ярость клокотала в груди, кровь прилила к лицу, опаляя щеки. Ничего святого в нем не осталось. Только злость и желание сломать шею этому скомороху.
Шаман очень долго рассматривал его, затем подошел и вдруг обнял, да так крепко, что Ворон понял, еще немного и он упадет в обморок от недостатка кислорода. А потом прошла ярость, очистился разум и тело вновь ожило, перестав свинцовой тяжесть клонить к земле.
Его выпустили из тисков. Священник закашлял, хватаясь за грудь.
— Вижу, плохо вам. Обоим. Пойдемте. Кстати я Боу.
В небольшом домике, выкрашенным в ядовито зеленый цвет пахло травами. Да так сильно, что хотелось незамедлительно зажать нос пальцами и не дышать больше. Горло саднило от сухости. Ворон зацепился о стул и налетел на стол, на котором мелодично звякнули два кувшина и медный чан с непонятной серой жижей. Пахла она отвратительно.
Василиса напротив с интересом разглядывала все это и восхищенно вздыхала, сдерживая себя, чтобы все не перетрогать. Вдоль стены стояли деревянные тотемы, совершенно разных размеров и стилей. То были и чудовища неведомые и мужчины с перекошенными лицами и женщины.
Ворон
— Садитесь. Приготовлю вам чай. Между прочим, сам собирал с гор, — сказал Боу, указывая на лавку с накинутым пледом.
— Надеюсь, не ядовитый, — пробормотал Ворон.
— Ядовитый это ты тут у нас, — отбился шаман, но беззлобно, — в тебе говорит злой порок. Он в тебе еще с детства. Сидит плотно в твоей груди. Я вижу эту черноту даже не прибегая к дару.
Василиса обернулась на него, но Священник отвел глаза. Страшно пугать девушку, которая ни разу не сталкивалась с такими, как он. Боу потер кончики пальцев друг о друга и из кувшина пошел пар.
— Ого, как у вас получается? Волшебство? — загорелись глаза у нее.
Боу лукаво прищурился.
— Магия в своем чистом виде. Она журчит подобно маленькому ручейку.
Поэзию и все эти словечки приукрашенные снова начали бесить Ворона. Опять позерства и ничего по существу. Ему казалось, что он бьется головой о стену и не получается от этого ничего полезного. Священник сцепил руки в замок, наблюдая за тем, как Боу пританцовывая, мешает невероятное варево, которое называл чаем.
Шаманы опасны. Их боялись даже ведьмы, потому что их могуществу можно позавидовать. Хотите дождь — вот он. Засуху? Будет вам все лето без единого дождя. Они могли повелевать стихиями, читали людей, как открытую книгу, выворачивали самое темное и потаенное наружу. Но не без толку они все это вытаскивали, потому что могли вылечить искалеченные души, вернуть самообладание и свет, заговаривали простуды, болезни и танцевали с бубном, разжигая благовония. Последнее не нравилось никому. Зрелище впечатляющее и пугающее. Но шаманы без первобытных обрядов, не были бы шаманами. Так они, как говорили, связывались с духами мертвых и могли очистить деревню или город от любой хвори и тварей.
Ворон не заметил, как в руках оказалась чашка с чаем и не почувствовал, как она обжигала пальцы. Василиса настороженно наблюдала за ним из полуопущенных ресниц. Боу сел напротив, положив ногу на ногу.
— Судьба вас послала ко мне. Оба искалеченные.
— Я это слышал, а теперь могу услышать, почему ты помог городу и почему пришел в эти края? Вас давно изгнали.
— Незаслуженно изгнали, прошу заметить.
— Не знаю, мне все равно. Меня другое волнует.
— А меня волнует твоя душа, Ворон. И имя не твое, тоже беспокоит. Оно не истинное и не дает тебе сил.
— Старое уж тем более не давало. Может…
Ворон не успел договорить. Теплая шершавая ладонь легко коснулась лба. Мысли в миг растерялись, давая временную передышку.
— Пей чай.
Священник послушно отхлебнул и откинулся назад, упершись спиной в твердое дерево.
— Ты спрашиваешь почему я помог этим несчастным? Потому что они меня приютили и укрыли в своих стенах. Я приходил проведать свою мать в Зараске — деревушка чуть южней. Проведать не успел, меня чуть не обнаружили. Пришлось прятаться в Мироном. А потом началось все это. Страшное, темное. Как смола растеклась она по округе. Сил не было никаких это вынести. Ведьма та сильна, и сила ее от темной сущности. С таким я не сталкивался лично. Даже меня напугала эта ведьма.