ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА
Шрифт:
Здесь мы обозначили вещи которые происходили во время когда формировался класс рабов, который уже очень давно является самым многочисленным во всех странах. Когда вы видите раскладку по социальным категориям в той или иной стране, знайте: перед вами информация ценность которой — полный ноль. Она ни о чем не говорит, ибо в ней отсутствует главное — соотношение рабов и свободных. Все остальное — пыль в глаза, которую запускают власть предержащие. Ах, ах, ах! "Вы посмотрите каков у нас высокий процент людей имеющих высшее образование", — хвалится одна страна. "А мы самая читающая нация в мире!" — вторит другая. "А у нас — самый многочисленный средний класс", — не унимается третья. Но о чем все это говорит? Да ни о чем! Можно иметь десять высших образований и выглядеть глупее самого глупого дерьмокопа, этаким бомжом в смокинге. Да и где сейчас дают Высшее (да, вот так, с большой буквы) образование? Во всяком случае не в общедоступных вузах. Самая читающая страна в мире? Очень приятно… Вопрос только: а что читающая? Советский Союз по количеству прочитанных книг в 70-80-е годы значительно опережал все страны, что не помешало ему настолько смешно, глупо и быстро развалиться, что даже тем кто "участвовал в процессе" трудно было уследить
Труд не создал и не мог создать человека. Человека создал интеллект, базирующийся на силе. А интеллект слабо совмещался с физическим трудом, что, впрочем, было несущественно — все-таки интеллектуалы имели тогда настолько крупные козыри, что степень их свободы стала такой какой больше не была никогда. А способность решать бесчисленные задачи резко повышавшие статус всех членов общины навсегда сохранила экстрапроекцию о них как о богах. Мы не знаем когда конкретно появился первый интеллектуал, но все что составило прогресс дали именно они. Многочисленные примеры запечатленные в народном творчестве однозначно говорят о том что человек превращается в животное почти всегда через труд. Я уверен, что если бы Энгельс отрабатывал стандартную 12-часовую смену на своем предприятии в должности рабочего, вряд ли он вообще создал бы что либо, что, кстати, было бы удачным вариантом. Граф Лев Толстой, придумавший знаменитые формулы "лечения трудом" и "непротивления злу насилием", иногда прикладывался к сохе, проводя две-три борозды, после чего, видимо, работа над скучными томами и зачатие очередного ребенка шли более успешно. Но если мы посмотрим на его наиболее известных героев, хотя бы из "Войны и Мира", "Крейцеровой Сонаты" или "Анны Корейниной", то не только грубое животное начало, но и повадки животных обнаруживаются в них на каждом шагу. Знаете, есть такой прием в литературе, когда рассказывая о каком-либо приключении в животном мире, тот или иной зверь наделяется соответствующими человеческими качествами. Так вот, Толстой создал нечто обратное: он спроецировал образы животных (в основном парнокопытных из Ясной Поляны) на конкретных людей. Ни один из его главных персонажей никогда не работал, а самым нелепым эпизодом его наиболее значительного произведения стало противопоставление крестьянина Платона Каратаева — Наполеону. Из чего, ясное дело, ничего не вышло, ведь нельзя сопоставить несопоставимое.
Бредовость тезиса о происхождении человека "от труда", станет еще более нелепой, если мы вспомним, что люди всегда стремились занять положение которое гарантировало бы им минимальный физический труд, а самые престижные профессии это те, что обеспечивают максимум зарплаты при минимуме труда. Здесь можно четко выделить еще один вектор эволюции: сведение физического труда к минимуму. Еще раз предостережем от опасности перепутать понятия "физический труд" и "физические нагрузки". Белые создали спорт. Белые провели первую Олимпиаду. Они же были первыми кто понял что цивилизация должна улучшать человека. Такое осознание дало начало позитивному прогрессу. Первыми поняли — первыми и забыли; и кто проведет последние олимпийские игры остается загадкой.
Но одно они уразумели однозначно: производительный труд, замещая собой всё, сам становится проклятьем. Как получилась что труд у арийцев заменил собою «всё», ответить сложно. Но совершенно очевидно, произошло это еще до того, как среди них появились первые несовершенные основавшие класс рабов. Освоение все новых и новых орудий труда резко поднимало социальный статус расы, но такое положение было только на первых порах и за него белые расплатились утратой части свободы и изменениями в собственной психологии. Ведь не секрет, что люди, пусть и одинакового качества, имеющие разную степень свободы, мыслят совершенно по-разному. Человек просидевший всю жизнь в тюрьме, мыслит не так как рабочий, пусть и проработавший всю жизнь на одном и том же месте. И уже тем более его мышление отличается от мышления человека свободной профессии, не говоря о том кто вообще никогда не имел никаких профессиональных обязанностей. Первыми это поняли интеллектуалы и до сих пор в сознании практически любого индивида, интеллектуал представляется человеком нефизического труда, что не всегда верно.
Гораздо более любопытна однозначная ассоциация труда с черным цветом. По всей видимости такое представление возникло когда арии начали попадать в рабство к черным. Французский исследователь мировых религий Эдуард Шюре дает поразительно точное описание тех событий.
"Раздавленные при первом же столкновении и уведенные в плен, белые сделались, в общем, рабами черных, [9] заставлявших их обрабатывать камень и носить руду для плавления в их печах. Между тем, убежавшие пленные приносили в свою страну обычаи, искусство и обрывки знаний своих победителей. Они вынесли от черных два важных искусства: плавление металлов и священное письмо, т. е. искусство запечатлевать определенные идеи таинственными иероглифами, знаками на коже животных, на камнях, или на коре ясеня: отсюда — кельтические руны. [10]
9
Белые не сделались рабами черных, в том аспекте в каком мы видим рабство сейчас. Тогда сложилась ситуация похожая на нынешнюю в Соединенных Штатах: белые, являясь формально свободными, вынуждены обеспечивать не только свое благополучие, но и благополучие десятков миллионов цветных, вклад которых в экономику США минимален.
10
До сих пор не ясно кто именно придумал фонетический алфавит. Как бы то ни было, у черных племён не входивших в контакт с белыми
Расправленный и выкованный металл сделался оружием для войны; священные письмена дали начало наукам и религиозным традициям. Борьба между белой расой и черной продолжалась в течении долгих веков: она передвигалась, разгораясь то между Пиренеями и Кавказом, то между Кавказом и Гималаями. Спасение белых было в лесах, где они могли прятаться как дикие звери, чтобы вновь появляться внезапно, в благоприятные минуты. Осмелев, привыкнув к войне, вооруженные с каждым веком все лучше и лучше, они наконец взяли верх, разгромили города черных, прогнали их с берегов Европы и завладели в свою очередь севером Африки и центральной Азией, которая в те времена была занята смешанными народностями"["Великие Посвященные"].
Когда представляешь себе всё вышесказанное всегда задумываешься: здесь говорится про прошлое или про будущее? Мы не располагаем документальными (в общепринятом смысле) средствами позволяющим точно проверить время появления первых рабов, но факт отождествления труда с темной стороной жизни самым определенным образом отложился практически во всех индоевропейских языках. Параллельно вспомним, что все выбившиеся из рабов в номинальные хозяева и начальники питают поразительную склонность к черному цвету. Черные лимузины, черные костюмы, черные кожаные кресла, черные двери в офисах, тонированные стекла в окнах, черные чернила в авторучках, которыми они ставят свои «подписи». Кресты бы лучше рисовали.
Но вполне возможно, что черные здесь не причем.
Заметим и то, что все слова обозначающие работу идут от общего корня «-ar» или «-or». От этого же корня идет и само слово «арий» или «ариец». Это «земляной» корень и он наверное вообще самый древний. Удивляться здесь нечему: наши предки были первыми кто освоил обычное земледелие, затем — орошаемое, затем — двухпольное. Если вспомнить что древнейшие районы земледелия находятся в черноземной зоне, то ассоциация "земля — черный — работа" становится полностью понятной. Да и в районах подконтрольных черным белые скорее всего занимались именно земледелием и жизнь их проходила на земле, здесь они выгодно отличались от своих цветных современников в то время еще сидевших на деревьях или проводивших основное время в земляных норах и пещерах. Само слово «земля» сохранило во многих языках «земляной» корень, а в некоторых — стало названием нашей планеты (ср. немецкое «Erde», латинское «terra», английское "Earth"). В романских языках слово «земля» ("humus") и «человек» ("homo") идут от одного корня. Тоже самое говорит Создатель Адаму: "в поте лица твоего есть будешь хлеб, доколе не возвратишься в землю, ибо из нее ты взят"(Брейшит 3,19).
В советской коммунистической системе градации труда был даже введен термин «чернорабочий». Он должен был подчеркнуть величие победившего пролетариата. Hо черный цвет — отсутствие цвета. Отсутствие всего. Сам пролетариат называл субботы по которым его периодически заставляли работать — "черными".
Таким образом, можно точно заявить, что деградация всей белой расы началась тогда, когда появился первый раб. Роковое начало. Потом их стало больше. Потом еще больше. Рабы в свою очередь способны порождать только других рабов. Они были первыми пятнами на сверхчистом теле белой расы и именно вследствие подобных цветовых особенностей были очень хорошо заметны. И если белым и предопределено исчезнуть, то это произойдет только тогда когда рабами станут все. И ни днем раньше. А для того чтоб это произошло, они должны сначала лишиться силы (что уже почти достигнуто), затем утратить красоту (которая пока есть) и, наконец, потерять интеллект, что произойдет очень быстро, если будут выполнены первые два пункта. Тогда и наступит роковой конец. В принципе, все три процесса необратимы. Их можно только остановить.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
АРКТИДА И ЛЕМУРИЯ
Христианские апологеты постулируя в начале V века понятие личного греха, тем не менее никак не обременили себя определением греха коллективного, что, впрочем, слабо тормозило лидеров средневекового христианства лихо объявлявших еретиками население целых городов и даже областей. Тем более, им не дано было подняться до определения расового греха, за исключением, мягко говоря, натянутой в концептуальном плане истории сыновей Hоя, явившихся якобы прародителями трех рас. [11] Ведь никакой богослов толком не объяснит вам, почему потомки Хама считались черными? То что Ной сказал "раб рабов будет он у братьев своих" (Быт. 9, 25) ничего не доказывает, — негры стали преимущественными рабами у белых примерно в XVI веке. Впрочем, сама попытка отождествить целую расу с грехом, пусть и отдельного человека, — довольно показательна. Грех, в христианском понимании, — всего лишь неправильный или недопустимый с точки зрения христианской этики поступок. Казалось бы когда христианство контролировало практически весь белый социум, располагая системами доносчиков, промывки мозгов, круговой поруки верующих, количество «грехов» должно было бы резко уменьшиться. Но ничего подобного не происходило. Дворцы первосвященников и прелатов представляли вертепы разврата самого худшего пошиба. Тогда же пошла гулять по миру поговорка: "Если ад есть, то Рим построен на нем". А если «грешат» верха, то низы здесь никогда не отстанут. Рыба воняет с головы.
11
В Библии отсутствуют всякие намеки на то что сыновья Ноя были прародители той или иной расы. И вообще, история о потопе была внесена в священные тексты во времена пребывания евреев в вавилонском плену, вот почему она так похожа на описание потопа в «Гильгамеше». В конце концов можно отметить, что тогда, даже в такой полиэтнической империи как Персия, отсутствовало расовое видение проблемы, вот почему как в библейских, так и вавилонских текстах, расовые признаки человека не указываются никогда.