ЯЗЫЧЕСКАЯ СВОБОДА
Шрифт:
Исторический процесс наглядно демонстрирует, что во время упадка любой Империи в ней начинает распространяться зловонный коммунистический дух, индикатором наличия которого является смешение разнородных племен и взаимопроникновение чуждых культур. Коммунистический дух, в свою очередь, абсолютно несовместим с любовью. Коммунизм — это групповой извращенный секс. Коммунизм — это антилюбовь в высшем воплощении. Коммунизм похож на общий сифилитический стакан из автомата по продаже газводы, каковыми были обставлены все советские города. Ведь не зря Маркс в своих агитках вещал об уничтожении семьи и всех понятий ее образующих, об общности детей, и т. п. Маркс знал: без этого ничего не выйдет. Он знал что общность детей очень быстро закончится полным прекращением их рождения, что отсутствие собственности на средства производства приведет к деградации производства и что отчуждение крестьян от земли закончится всеобщим голодом. На практике торжество коммунистического духа в Риме прежде всего выражалось эдиктом Каракаллы от 212 года, давшем всем свободным людям Империи римское гражданство. Добавим сюда и стремительно набирающее мощь христианство. Наверное эдикт Каракаллы с абстрактно-экономических позиций был вполне логичен и вне всякого сомнения придал новый импульс уже вошедшей в старческий маразм Империи, но он одновременно был распиской в неспособности двух миллионов жителей Апеннин (т. е. тех чьи предки создали Империю) ее контролировать, тем более что при Каракалле римская армия превратилась в скопище случайных людей, как правило африканско-ближневосточного происхождения, в некое подобие нынешней американской армии. Из-за аналогичного разлагающего коммунистического душка развалятся Британская Империя, Австро-Венгрия и Россия. Недалек тот час когда и Соединенный Штаты развалятся, повторив римский путь, как бы то ни было, американцы методично наступают на те же грабли на которые наступал Рим, но римляне здесь кажутся просто слепцами, американцы — абсолютными зомби. Любая экстраполяция любви на весь социум (а любовь, как уже неоднократно подчеркивалось, — вещь в высшей степени индивидуальная), во
Разница между любовью и сексом предельно элементарна, но только те кто прошел через то и другое могут ее ощутить. О том кто прошел и как прошел — разговор в следующей главе. Мы вновь подняли этот вопрос в контексте анализа упадка Рима только потому, что во времена падений подмена любви исключительно сексом становится всеобщим бессознательным явлением, обусловленным возрастающей дегенерацией всех слоев общества. Мы позже покажем происхождение слова «любовь» и станет совершенно ясно, что это понятие несравненно древнее понятия «секс» или любого другого наименования полового акта. Кстати, термины обозначающие половой акт различны во всех индоевропейских языках, а это показывает их позднейшее происхождение. Что тоже понятно. Для нас различие между любовью и сексом — один из важнейших критериев отличающий здорового индивида от существа находящегося на той или иной стадии разложения. Все гениальное просто, но только гении могут узреть насколько оно просто и вместе с тем непостижимо (sic!) в своей простоте. Отметим, что красивые люди всегда несравненно проще в общении чем уроды, строящие из себя «дорогих» (здесь имеется ввиду в первую очередь женщины). Дороговизна урода — его защитная реакция, набивание себе цены. Должно же быть у урода хоть что то дорогое, пусть и в своих собственных пустых глазах. Поэтому-то законченный идеальный урод либо «любит» всех, либо всех ненавидит, что в нашем интеллектуальном приближении — одно и тоже.
Итак, секс — это ощущение. Любовь — состояние. Вот и все. Поэтому выражение "заниматься любовью" — фразеологический нонсенс в любом арийском языке. А происхождение его следует искать в жаргоне американских низов, — смердящего несвежими полуфабрикатами отстоя в кучах которого валяются кассеты с записями гангста-рэпперов. Нельзя заниматься ощущениями. Конкретнее — «нонсенс» идет из негритянских диалектов английского, точнее — с фразы "make luv" (читается "мэйк лув"). Понятное дело — для негра есть только секс. Любовь в понимании белого ему недоступна a priori. Так было всегда и мы здесь ничего нового не выдумываем. Ле Бон по этому поводу замечал: "Высшие расы отличаются от низших не только своими психологическими и анатомическими особенностями, но также и разнообразием входящих в их недра элементов. У низших рас все индивиды, даже тогда, когда они принадлежат к различным полам, обладают почти одним и тем же психическим уровнем. Будучи все похожи друг на друга, они вполне представляют собой картину того равенства, о котором мечтают современные социалисты. У высших рас неравенство индивидов и полов, напротив, составляет закон". Выдающийся исследователь доисторического прошлого арийской расы Эдуард Шюре [74] объяснял генезис любви у белых следующей схемой. "…Отличительные признаки [белой расы — M.A. de B.] — потребность индивидуальной свободы, чувствительность, которая создает силу симпатии, и преобладание интеллекта, придающего воображению идеальное и символическое направление. Способность страстно чувствовать вызвала у мужчин привязанность к одной женщине — отсюда наклонность этой расы к единоженству, к брачному началу и семье. Потребность к индивидуальной свободе, соединенная с общественностью, создала клан с его избирательным началом. Идеальное воображение вызвало культ предков, который составляет корень и центр религии у народов белой расы". [75] Подчеркнем, что способность страстно чувствовать — всегда идет рядом с красотой, а потребность индивидуальной свободы — непременный признак белого интеллектуала.
74
Отметим интересный факт. Эдуард Шюре жил с 1841 по 1929 год, а Густав ле Бон с 1841 по 1931 гг. И хотя занимались они принципиально разными вопросами и использовали в их исследовании различный методологический аппарат, их выводы относительно прошлого и будущего арийской расы представляются весьма и весьма схожими. Французы вообще внесли огромный вклад в концепцию современного расизма, что тоже вполне естественно — Франция со времен Карла Мартелла до Наполеона был стержнем Европы.
75
Культ предков есть оборотная сторона исторической памяти и выражение историчности самой белой расы.
Поскольку любовь это состояние, ей нельзя заниматься. В ней можно находиться. Говорить "они занимаются любовью" — все равно что говорить "они занимаются сном" или "они занимаются едой". Заниматься можно спортом, ремонтом в квартире, бизнесом, но никак не любовью. И нет ничего удивительного, что в произведениях людей, вне всякого сомнения знающих что такое любовь, [76] она как раз и выражена не действием, а состоянием и сравнивается именно с состоянием: со сном, с головокружением, с сумасшествием, а часто и со смертью. Заниматься можно и сексом. Вот им и занимаются. Секс, в отличии от любви, состояние статическое, а не динамическое. Секс знаком всем зверям, птицам и человеческим племенам, любовь — только тем кто имеет эволюционный потенциал. Секс не порождает ничего кроме (в самом лучшем случае!) обычных детей. Секс не историчен, историю секса нельзя написать, она всегда и у всех одинакова. Секс быстро начинается и быстро заканчивается, хорошо если без последствий. В Риме эпохи упадка наверное уже мало кто был способен любить, зато секс во всех вариациях процветал, что имело свои ярко выраженные результаты. Расовый и социальный контингент однозначно характеризует Светоний, отмечая, что к моменту вступления во власть Августа, Рим представлял собой "скопище вольноотпущеников и чужеземцев".
76
Из знаменитых классиков любовного жанра, отметим личность Льва Толстого, чьи писания как раз и утверждают антилюбовь в во всех ее проявлениях. С этим вполне согласуется факт что его герои всегда несчастливы именно из-за невозможности реализоваться как любимый или любимая. Настоящими же знатоками этой исключительной области взаимоотношения полов были неизвестные авторы создавшие «Нибелунгов», "Тристана" и «Парсифаля», Данте, Петрарка, Шиллер, Шекспир, Гете, Пушкин, Стендаль, Флобер, Ги де Мопассан, Грильпарцер, Вагнер.
Итог: проституция к I веку н. э. стала главным занятием римских женщин. Деторождение практически прекратилось, а набожность проституток отмечена всеми исследователями этого явления. Вскоре она пригодилась проповедникам новой «веры». Здесь и объяснение отсутствия революционных процессов в Риме. Деградируя, он все более и более походил на коммунистический СССР. Как и теперешние США. Когда телеведущий первой программы советского телевидения Владимир Познер (известный коммунист, сын другого известного коммуниста также звавшегося Владимиром Познером) заявил американской публике: "в СССР секса нет", — от чего последняя хором подавилась попкорном, — был конечно же неправ. Наоборот, в СССР победно шагал именно секс, а то что население белых регионов сокращалось, а города кишели проститутками — тоже кое-что проясняет. Одновременно в Москве каждый год хоронили генсека или министра сидевшего на своем кресле чуть ли не со сталинских времен, в честь них тут же называли города, и тем кто знал историю должно было стать очевидным: Советский Союз — не жилец. Рим кончался аналогично. Похороны, секс, проститутки, плебс, патриции превратившиеся по духу в плебс, межвидовые гибриды, куча грязи, куча суеверий, нигилизм, одним словом — все условия для «программирования». Императоры, кроме
Так заканчивал свой путь тысячелетний Рим. В таком вот вареве начинало свой путь христианство породившее католицизм, православие и протестантизм, с их морально-экономическими химерами. И заканчивает в таком же. Но смерти предшествовала агония, которая, как часто бывает, создавала обманчивую иллюзию выздоровления. Медицине известны случаи, когда больные страдающие самыми страшными заболеваниями, за несколько дней до смерти вдруг начинают себя чувствовать совершенно нормально. Перед ними возникает фантом призрачного исцеления. Затем наступает мгновенная смерть. Агония Рима началась с воцарения Аврелиана — сына арендатора из Сирмия. Век патрициев уходил в небытие, и теперь, до появления обособленного слоя феодалов, элита в Европе отсутствовала. Аврелиан был первым кому удалось задержать распад Империи, здесь он следовал путем Траяна, на которого вообще весьма походил в методах управления. Отбив готов, алеманов и галлов, Аврелиан выстроил стену вдоль реки По, призванную защитить Апеннины от их вторжений. После наведения порядка на западе, он перенес военные действия на восток, в Сирию, и вел их с неизменным успехом. Кинжал в спину Император получил от своего бойфренда и секретаря. Следующий за ним Проб (276–282) тоже продолжал отбиваться от наседавших со всех четырех сторон света враждебных племен, тоже строил "китайские стены", делал это не менее удачно чем Аврелиан, но силы империи таяли. Рим не мог нанести никому полного поражения, такого поражения которое окончательно избавило бы его от угрозы вторжения, такого, какое он нанес триста лет назад Карфагену. Старость полностью сковала былую железную хватку. И все это должно было закончиться. Должна была наступить развязка, конец балагану иллюзорных императоров на трясущемся престоле. Да, мы забыли сказать, Проб также был ликвидирован.
А развязка наступила при Диоклетиане (284–305). Восемнадцать лет он занимался тем же чем Аврелиан с Пробом, но поскольку в одиночку даже такой энергичный человек уже не справлялся с гигантским объемом работ, он назначил себе соправителя — Максимилиана. В помощники Максимилиану был придан "культурный человек" — Констанций Хлор. Теперь, вплоть до наших дней включительно, политику, за редким исключением, будут делать именно такие «культурные» люди, которые будут в окружении феодалов, королей, императоров, а теперь — премьеров и президентов. Хлор был христианином и не скрывал этого. В начале четвертого века принадлежность к церкви христовой можно было не только не скрывать, но и рекламировать. Так и напрашивается параллель с сексуальными меньшинствами. "Версаче был гомосексуалистом и не скрывал этого!", — неслось со всех телеканалов после ликвидации кутюрье. Каков смельчак! Интересно, были ли тогда случаи прелюдного объявления себя христианами, так же как сейчас объявляют себя голубыми и лесбиянками? Известно, что в тех же Штатах каждый день очередной более или менее известный персонаж объявляет о своей принадлежности к розово-голубому «братству». Можно было бы не обращать на этот процесс никакого внимания, но он интересен вот по каким причинам. Ни Христос, ни апостолы, никак не регламентируют сексуальные отношения. Доминируют только общие фразы, в отличии, скажем, от того же Второзакония, отдающего четкую команду: «убей». Одновременно, достоверно известно, что когда христианство полностью утвердилось в греко-романском мире, когда оно стало не просто госрелигией, а выражением государственной мысли, я имею ввиду времена Юстиниана I, уже существовали строжайшие репрессивные законы прежде всего против гомосексуалистов. Почему вдруг понадобилось принимать их? Почему вдруг за 1300 лет до Христа их ввел Моисей? Ведь если нет явления, то незачем и законы. А явления по-видимому были и то что принимаемые контрмеры носили абсолютный характер (смертна казнь в обоих законодательствах), наталкивает нас на мысль, что "содомский секс" стал опасным явлением которое нельзя было игнорировать и от которого нужно было избавляться максимально быстрым и наиболее действенным способом. Бесспорно, Юстиниан мог полностью обозреть историческую перспективу и увидеть все слабости Рима. Он, в отличии от своевременных «мыслителей», ни в коем случае не сводил все к товарно-экономическим отношениям, но смотрел на людей бывших фасадом системы. Он-то точно знал: за редчайшим исключением все дохристианские императоры Рима были гомосеками. Имея полную статистическую картину он ввел соответствующий пункт в законодательстве. Не меньшим опытом обладал Моисей. По общему мнению, ему удалось вывести евреев из Египта в царствование слабого фараона Менефты. И может быть он тоже видел что именно объединяет стремительно деградирующую египетскую верхушку, поэтому уже через год после «исхода» ввел соответствующие статьи в закон. Но все это будет позже. Гомосексуализм — всегда неизменный спутник третьего поколения. Которое сменяется первым (что и произошло с евреями во время их Синайских странствий), начинающим свой путь, помимо всего прочего, избавлением от разного рода меньшинств, и в первую очередь — сексуальных.
Итак, в помощники Диоклетиан взял Галерия — лицо без определенных занятий (такие теперь тоже неизменно будут "при деле") с коим в свое время занимался выпасом скота. Получилось то что должно было получиться: последние стали первыми, но стали таковыми исключительно по причине полного разложения элиты и низведением роли интеллектуалов в Империи до нуля. Можно сказать и по-другому: первые стали последними. Хотя от перемены мест слагаемых сумма, как известно, не меняется. В III–IV веке Рим уже не создал ничего выдающегося и есть все основания считать что и не создавал.
Диоклетиан был умен тем самым практическим народным умом, что для Рима того времени было очень даже неплохо. В Риме не было реальной элиты и Империя не обеспечивалась интеллектуалами, т. е. прогресс ее остановился. И то до чего интеллектуал доходит путем анализа множества фактов, здоровый индивид лишенный интеллекта видит или бессознательно ощущает благодаря сохраненным в нем родовым воспоминаниям о которых сознательно может и не догадываться. Но при одном условии — наличии в жизни прошлых поколений структурно похожего события, что представляется вполне реальным. Диоклетиан действовал практически безошибочно, но он всего лишь держал оборону, атаковать было практически невозможно. Он пытался экспромтом ограничить притязания христиан, [77] но дело не пошло и решив не повторять печальный опыт двух десятков своих предшественников, Диоклетиан в 305 г. сложил императорское достоинство (как Сулла), причем характер действий показывает полное безразличие относительно того что будет с Империей после его ухода. Впрочем, уж кто-кто, а Диоклетиан наверняка знал: ничего хорошего с ней не будет. Выращивая капусту у себя на вилле вплоть до смерти в 313 году, он имел достаточно времени убедиться в правильности совершенного поступка. Вместе с Диоклетианом от престола отрекся Маскимилиан.
77
Т.н. "гонения Диоклетиана" — мутная страница истории христианства. И хотя сам указ выглядит довольно свирепым, сами христиане признают что он не выполнялся (причем совершенно официально на 90 % территории Империи. Думается, что на остальных десяти он не выполнялся неофициально.) Поняв что он царствует, но не правит Диоклетиан и ушел "в отставку".
Далее следует искрометный финал-апофеоз. Римские преторианцы провозглашают «августом» (т. е. императором) Максенция — сына Максимилиана. Как нельзя кстати, в 306 году умирает Констанций Хлор и на его место вступает сын Константин. Одновременно борьбу за власть начинает Галерий — бывший помощник Диоклетиана. Начинается гражданская война, которая длится 18 лет. Христианство практически везде будет начинаться и заканчиваться гражданской войной. Главное сражение происходит у стен Рима, у Красных Утесов. Кровавое сражение у Красных Утесов. В прошлые времена к его стенам подходили галлы и Ганнибал, теперь подошла часть своих. В ближайшие 150 лет гостями окрестностей Рима будут многие. И никогда, никогда Рим не устоит. Его или будут брать и грабить, как в случае с Аларихом, либо он будет откупаться, не утратив опыта интриг, как произойдет в эпизоде с Аттилой. А все потому, что шла смена поколений. Только к VIII веку первое поколение окрепнет настолько, что сможет не только отражать атаки, но и наносить встречные удары. Сейчас же Константин победит. Он вступит в Рим, затем организует свидание с контролировавшим восточную часть империи Лицинием, а совместным продуктом рандеву станет тот знаменитый "Миланский Эдикт" 313 года, по которому христиане получат равные права с язычниками. Конечно, с позиции сегодняшних представлений о нормах демократии и "свободы совести" (какое мерзкое словосочетание!) предоставление равных прав одной из крупнейших религиозных общин представляется адекватным шагом. Но христианство и право как-то слабо совмещается. Джина официально выпустили из бутылки. Теперь христиане, сидя на тронах, будут последовательно лишать прав приверженцев других религий, пока все они не будут объявлены вне закона, а за отправление отличных от христианства культов будет введена смертная казнь. Затем христиане займутся внутренними разборками продолжающимися и сейчас.