Языческий календарь. Миф, обряд, образ

Васильев М. С.

И снова стал Остров Могущества с Тринадцатью Сокровищами, Тремя Близлежащими Островами, Тремя Главными Реками и Двадцатью Восемью Городами прекраснейшим в мире. Хранимый божественным равновесием, которое поддерживает всю землю, заключает он в берегах своих равнины и холмы, которых нет лучше для зимнего и летнего выпаса скота, луга, усыпанные цветами, как платье новобрачной — украшениями. Все это богато орошается чистыми реками, бегущими по белоснежным каменистым руслам в широкие озера, в которых отражаются луга и горы».

...

«…блистательно и радостно возвращение из долгого зимнего заточения Гури Золотоволосого в день Калан Май! Когда едет он по лесам, лугам и рощам, руки его заставляют расти зеленые ветви. Силен и доблестен юный князь, и от легкого прикосновения его вырастают в тени лесов целебные травы, ростки пшеницы пронзают коричневую распаханную землю словно копья, а гладкие луга покрываются яркой зеленью. Благородные воинства пчел отправляются на грабеж весенних цветов, птицы сбиваются в стаи и взвиваются

с песнями в голубое небо, а огромные белобрюхие облака плывут над ними величаво и радостно Благословен будь, Гури, и да процарствуешь ты три отведенных тебе золотых месяца! Слушай, как петухи в каждом дворе, с каждой навозной кучи трубным голосом восхваляют тебя!

Все гудит, как смелые собирающие мед пчелы, что летят блистательной свитой князя Гури Златокудрого. Рано встают в ту пору люди народа бриттов — воины, священники и пастухи. Рано встают чесать и заплетать золотые свои волосы у ручьев и прудов украшенные золотыми гривнами дочери Острова Придайн, прекраснейшего острова в мире. Многие Эссилт мечтают о том, чтобы встретить на Калан Май своего прекрасного Друстана в сени сплетенных ветвей берез и орешника, в жилище, построенном не людьми, а Тем, кто принес жизнь в этот светлый мир!

И над всем этим прекрасным, трудолюбивым, возродившимся к жизни миром летит ясный и звонкий зов кукушки, напоминающей о почти забытой погибшей любви, выветренной из памяти ледяными ветрами и тяжелыми дождями зимы.

С могучего дуба верхушки, Где птицы на каждом суку, Доносится песня кукушки И будит мою тоску.»

Сказания весенних праздников

(Рассказано Добромиром)

Заговор на Земли Именины

Услышь, Река, Унеси, Река, Услышь, Река, Унеси, Река, На сторону да на восходную, Где небо со землею повстречается, Где во краю медвяном, лазоревом, Живыт ныне все Рахманы честные, Предки достойные, Со буйными ветрами пиры водят, Со частыми звездами во коло ходят, Где стоит Береза Золоты Листы, А под нею сидит сама Мать Сыра Земля. Уж ты Матушка Сыра Земля! Ты возьми меня, Ты сожги во печи, печи каменной, Ты сожги во печи, печи огненной, Ты спали огнями да горючими, Ты свари котлами да кипучими, От того бы огня мне возгоретися, От тяжкого сна да пробудитися, На Светлую-то Русь воротитися, Ворочуся я не старым человечищем, А ворочуся я да добрым молодцем, Что ни шаг ступит, то и звон звенит, А что ни взор метнет — там и гром гремит. Солнце Красное, освети! Мати Сыра Земля, прими, Государыня Вода, сохрани! ГОЙ!

Сказ о Детях Бури или Как Ярило родился

Вы послушайте, люди добрые, Про те времена про стародавние, Вы дозвольте сказать слово вещее, Да услышат его боги светлые, Сказ о времени незапамятном, Что едиными богами и помнится. Еще в то во время стародавнее, Стародавнее и стародревнее, Еще люди на свет не родилися, Не вели во поле борозду частую, Не торили дороги–пути торные, Лишь носилась по свету Буря–Яга, Без пути носилась, без дороженьки. С буйным ветром да ходила она по небу, С волнами седыми да ходила по морю, А своею волей — по сырой земле. Ходила по свету Буря–Яга Девять-то веков без девяти годков, Как без роздыху да Буря носилася, Все носилася да притомилася, Да присела на синь–горюч камушек, От того Буря–Яга непраздна сделалась. А пришел Буре–Яге срок положенный, Разрешиться ей да от тягости — Родила Буря–Яга трех сыновей. Одному в удел дала небо синее, Другому-то в удел — мир подсолнечный, Третьему дала края заморские, Все края иные, края змеевы. Как и вновь пошла по свету Буря–Яга, Сызнова по свету носилася, Все носилася да притомилася, Да присела на синь–горюч камушек, От того Буря–Яга вновь непраздна была. А пришел Буре–Яге срок положенный, Разрешиться ей да от тягости — Родила Буря–Яга трех дочерей. Как едина-то дочь всяку древу велит, Всякому зелью да ращению, А другая — всяку зверю рыскучему, Третья дочь — птицам певчим государыня. Как и вновь пошла по свету Буря–Яга, Без пути пошла да без дороженьки, Сызнова по свету носилася, Все носилася да притомилася, Да присела на синь–горюч камушек, От того Буря–Яга

вновь непраздна была. А носила Буря срок не положенный, Все носила Яга девять веков, Девять-то веков без девяти годков, А пошла Буря Яга на Белун–гору, Там от тягости она да разрешалася — Горы каменны сотрясалися, Птицы с гнезд до звезд подымапися, Часты звезды да осыпапися, Мать Сыра–Земля да всколыхалася, А сине море вон из берегов пошло. А и породила Буря–Яга сына единого — Уж не малым не дитем, а добрым молодцем, У него ли по локоток да руки в золоте, У него ли по колено ноги в серебре, На кудрях на буйных — звезды частые, На челе горит Солнце красное, А на темени — Месяц ясный. Как пошел он да по свету по белому, Через горы-то, горы все каменны, Через реки, реки все быстрые, Проводил пути–дороги торные. А как встретил во поле да добрых людей — Проводил сохой первы борозды частые, В те борозды бросал он семя ярое И людям то семя во благо дал. И за то люди ему хвалу поют, По всему ли белу свету славу воздают, На полудени зовут его Зеленым, Величают еще Волчьим Пастырем, На закате славят Вечно Юного, А во нашей да земле во полуночной, Величают его Свет–Ярилушко, Молодой с утра, Старый к вечеру. Много на Светлой Руси чтут Родных Богов, А Ярилу-то — наипаче всех, Сколь веков над Русью ветры бегут, А Ярилы-то слава не развеется, Сколь над Русью было да быльем поросло — А Ярилы слава не убавится, На том Яриле и славу поем!

Описание весенних праздников Бельтанского периода

(Добромир. «Книга Дней»)

Велик День

В память о великом Мира рождении, когда вышел он из тьмы лет предначальных, дней несчитаных, почитается Велик День, когда Земля и Вода изо снега и льда полностью выходят, по первой зелени, по подсохшей дороге, по первой ночи без заморозков, после Масленки где-то сорок дней.

В сей день, поминая начало ведомых времен, отдают почести в Навь ушедшим — достойным Предкам, почитают и Старших Богов — миру сверстников, что древнее рода людского, древнее самого Солнца Красного, — Небо–Отца, Мать Сыру Землю и Вещего, что со дней начала стоит на страже меж небом и землею. Велик День обычно расчисляется на неделю. Незадолго до него, а иногда и после него, в первый вторник или четверток, творится большая поминальная трапеза по Предкам — Весенние Деды, творят братчину на жальниках, колют Велесу и Предкам свинью.

Caм Велик День почитается встречею рассвета на высоком месте, с холма или с крыши дома. В этот день Солнце играет — первый раз в году.

Ночью накануне, с заката и до рассвета, сведущими людьми творится почитание Старших Богов на высоком месте — в честь Отца, близ источника или старого раскидистого дерева — в честь Матери, или на перекрестке трех дорог. Старый человек сказывает сказ или песнь o сотворении Мира, коей как бы Мир творится вновь после зимнего его полусмертия, новый и к жизни готовый. Если есть в сем дому капище, что зимою под снегом было, то теперь сим действом происходит его восстановление. Впервые после зимы возжигают на капище священный Огонь на углях, взятых из костра с Осенних Дедов — последнего осеннего праздника, который проходит в самый раз перед большим снегом. Собравшиеся обмениваются писанками — яйцами с изображенной на них картиной мира, кои в ближайшие дни будут принесены в жертву Земле и Предкам.

Могут быть и иные обряды, смотря как почитается Начало Начал, а то и вовсе не связанное обрядом безмолвное созерцание. Главное суть постичь незримое таинство, восходящее к самым корням Природы, пробуждающуюся Силу, что всех людских слов и имен древнее. Это ночь откровений. Многие из идущих тропою Богов стали на нее именно в это время.

Велик День открывает череду весенних праздненств, кои являют пробуждение Богов благодатной Летней Поры. Таковы Ляльник, Юрьев день, Именины Земли. Вечером самого Велика Дня может быть и братчина с песнями, с игрой ряженых, означающей сотворение Мира, игрой буйной, как и подобает чествовать плодородящую Силу, что в Мир возвращается.

С Велика Дня на Руси начинается полоса свадеб. В сии дни зачинаются зимние дети — самые крепкие, ибо рожденные на исходе зимы, к новой зиме они успевают окрепнуть.

Ляльник — Красная горка — Юрьев день

Как на Сороки Великая Мать Землю пробуждает, то выходят- вылетают из Светлого Ирия духи ее благотворные — Вилы, Русалии, Берегини. Сорок дней на Русь летят, после Велика Дня прилетают, траву дыханием согревают, Живу — сок Древа Мира — наземь выливают, чтоб трава зеленилась, нива колосилась, а царица их — сама Леля, Весняночка–Паняночка, Краса — Солнечна Коса. Русалий встречают девицы и жены, затевая в их честь хороводы и пляски в местах, посвященных Матери, у священных деревьев или под горою у воды, на начинающей зеленеть поляне. Пляски деются в платьях с долгими рукавами–крыльями. Что происходит после этих плясок — то девичье таинство, мужам неведомое. Известно лишь о возлиянии медом и молоком священному Древу, чтобы по воле Матери открылась роса медовая.

Праздненства сии происходят где-то через неделю после Велика Дня — смотря по Погоде. Неделя называется Красная горка. Иные из мудрых говорят, что Велик День суть четвертый день Весенних Русалий, кои начинаются с Ляльника. Иные же говорят, что неделя сия следует за Великим Днем. Неделя, посвященная Русалиям, проходит в играх — девицы рядятся «русалками». Молодежь ходит в лес встречать Русалий, водит хороводы, оставляет для Лели венки и рубашку, а в лесу, на перекрестках, у воды, где русалки живут, — мед и хлеб. У пробудившегося Леса принимают Силу — ходят в него гойкать особым протяжным кличем, чтобы голос был. По откликам на тот клич девы узнают судьбу, а молодцам и мужам спокойнее жить, судьбы не ведая.