Языческий лорд
Шрифт:
— Они не рабы, чтобы покупать их за золото, — рявкнул он.
Я посмотрел на него и сделал вид, что меня внезапно осенило.
— А это мысль! Рабы! Финан!
— Господин?
— Сколько сейчас стоит прекрасный саксонский мальчик, если его привезти во Франкию?
— Хватит, чтобы купить франкийскую кольчугу, господин.
— Так много?
Финан сделал вид, что оценивает мальчишку.
— Паренек прекрасно выглядит. Хорошее мясцо нарастил. Кое-кто хорошо заплатит за маленький
— А женщина?
Финан оглядел ее с ног до головы, а потом покачал головой.
— Она неплохо выглядит, я думаю, но уже подержанный товар, господин. Может, ей и осталась всего то пара лет? Так что ее может хватить, чтобы купить вьючную лошадь. Больше, если она умеет готовить.
— Ты умеешь готовить? — спросил я Ингульфрид и в ответ получил лишь наполненный ненавистью взгляд. Я снова посмотрел на кузена. — Вьючная лошадь и кольчуга, — сказал я ему, а потом сделал вид, что обдумываю это. — Маловато, — я покачал головой, — мне нужно больше, намного больше.
— Ты уйдешь нетронутым, — предложил он, — и я заплачу тебе золотом.
— Сколько золота?
Он взглянул на своего отца. Было очевидно, что Элфрик передал бразды правления крепостью своему сыну, но когда дело доходило до денежных вопросов, главным по-прежнему оставался дядя.
— Его шлем, — угрюмо произнес Элфрик.
— Я наполню твой шлем золотыми монетами, — предложил кузен.
— Это за твою жену, — сказал я, — а сколько за наследника?
— Столько же, — с горечью произнес он.
— Даже и близко недостаточно, — запротестовал я, — но я обменяю всех троих на Беббанбург.
— Нет! — громко вскрикнул дядя. — Нет!
Я не обратил внимания на Элфрика.
— Верни то, что принадлежит мне, — сказал я кузену, — и я отдам тебе твое.
— У тебя могут быть другие сыновья! — прорычал Элфрик сыну, — а Беббанбург не твой, ты не можешь им распоряжаться, он мой!
— Он его? — спросил я кузена.
— Конечно, его, — упрямо ответил тот.
— А ты его наследник?
— Да.
Я отступил назад, к пленникам, и схватил дядю за тощий загривок. Я встряхнул его, как собака треплет крысу, а потом развернул так, чтобы мог улыбнуться ему в лицо.
— Ты знал, что я вернусь, — сказал я.
— Надеялся, что вернешься, — отозвался он.
— Беббанбург мой, — заявил я, — и ты это знаешь.
— Беббанбург принадлежит тому, кто сможет его удержать, — вызывающе ответил он, — а ты не смог.
— Мне было десять, когда ты украл его, — возразил я, — даже меньше, чем ему! — я ткнул в его внука.
— Твой отец не смог его удержать, — сказал дядя, — и как глупец отправился на смерть, а ты такой же. Глупец. Ты слишком горяч, беспомощен и ненадежен.
Ты, который никогда не владел землями? Всё, что у тебя было, ты потерял, что бы ты ни приобретал, ты это отбрасывал! — он посмотрел на своего сына. — Ты удержишь Беббанбург, — приказал он, — чего бы это ни стоило.
— Цена — жизнь твоего сына, — сказал я кузену.
— Нет! — закричала Ингульфрид.
— Мы не заплатим твою цену, — сказал дядя. Он поднял на меня свои темные глаза. — Убей мальчика, — заявил он. Он подождал, а потом презрительно усмехнулся. — Убей его! Ты назвал свою цену, а я не заплачу! Так убей его!
— Отец… — нервно произнес кузен.
Элфрик развернулся в сторону сына с ловкостью змеи. Я по-прежнему держал его, плотно обхватив загривок, но он не сделал никаких усилий, чтобы вырваться.
— Ты можешь вырастить других сыновей! — он плюнул в сторону моего кузена.
— Сыновей так легко произвести на свет! Разве твои шлюхи мало родили мальчишек? В деревне полно твоих бастардов, так возьми в жены другую женщину и дай ей сыновей, но не смей уступать крепость! Жизнь какого-то сына не стоит Беббанбурга! Другого Беббанбурга уже не будет, а сыновей — сколько угодно.
Я посмотрел на кузена.
— Отдай мне Беббанбург, — произнес я, — и получишь обратно своего сына.
— Я отказался заплатить эту цену! — прорычал дядя.
И я убил его.
Я застал его врасплох, вообще-то, я всех застал врасплох. Я держал старика за шею и всё, что мне нужно было сделать, это поднять Вздох Змея и полоснуть клинком по горлу.
Так я и поступил. Это произошло быстро, гораздо быстрее, чем он заслуживал. Меч немного задержался на его тощей глотке, а он извивался как угорь, но я быстро дернул клинок, и он прошел через мышцы и сухожилия, через дыхательное горло и кровеносные сосуды, Элфрик вздохнул, издав странный звук, почти как женщина, а потом единственным звуком, который он мог издать, стало бульканье, и кровь хлынула на землю, когда он упал на колени передо мной.
Я поставил ногу на его хребет и пнул, так что он растянулся на земле. Несколько мгновений он дергался, пытаясь дышать, а его руки извивались, как будто пытаясь схватить землю его крепости.
Потом он дернулся в последний раз и затих, а меня охватило смутное разочарование. Я годами мечтал о том, как убью этого человека. Планировал его смерть в мечтах, разрабатывая для него самую мучительную смерть, а теперь просто перерезал ему глотку с милосердной быстротой.
Все эти мечты пошли прахом! Я ткнул мертвеца сапогом и поднял глаза на его сына.