Язычник
Шрифт:
Язычество же, особенно в глухих углах Руси, жило и владело душами людей вплоть до тринадцатого века. Волхвы, как жрецы языческих богов, утверждали, что человека сотворил дьявол, а боги вселили в него душу. Поэтому после смерти тело идет в землю, в царство дьявола, а душа отлетает к богам. Некоторые племена сжигали умерших, чтобы они не достались дьяволу.
Крики избиваемого священника стихли. Толпа успокоилась, но волхв поднял над головой Библию.
– Вот воистину бесовская книга! Сожжем ее вместе с другими в доме распятого бога! – закричал он.
Толпа одобрительно закричала:
– В
Долго ли поджечь деревянное здание, особенно если в нем горят масляные лампады? Вскоре затрещал огонь, из церкви повалил дым.
Пока толпа во главе с волхвами бесчинствовала внутри, Илья подошел к священнику. Тот был весь в крови, лежал неподвижно, и Илья подумал, что он уже мертв. Но священник пошевелил пальцами и застонал.
Илье стало его жалко: ведь не за преступление избили человека до полусмерти, а только за веру. Он поднял его с земли, но стоять священник не мог.
Илья донес его до ближайшего дома и постучал в калитку.
Выглянул испуганный хозяин.
– Укрой священника, – попросил его Илья, – видишь – плохо человеку, избили его.
Мужик поежился:
– Страшно мне, вдруг эти придут? – Он показал на церковь, где бесновалась толпа.
– Пока я здесь, не бойся. А как церковь запылает, толпа сама уйдет.
Илья занес священника во двор, а потом вдвоем с хозяином избы они занесли пострадавшего в избу. Илья счел, что в данной ситуации он сделал все, что мог.
Выйдя на улицу, он поймал внимательный взгляд Первуши. Тот осуждающе покачал головой, но ничего не сказал, видимо – и сам не был сторонником жестокости, ведь милосердие присуще многим.
Толпа восторженно ревела, устроив пляски вокруг церкви – та уже горела вовсю. Когда огонь добрался до верха, небольшая головка с крестом рухнула, подняв облако горящих искр.
Волхв, подняв руку, крикнул:
– Так будет со всеми домами распятого бога! Идем дальше, в детинце главная церковь стоит!
Толпа, распаленная одержанной победой, отправилась в центр города.
Русские города имели два кольца укреплений: внутреннее – детинец, где располагался князь и куда в случае внешней угрозы собирались жители, и внешнее – острог, окруженный высоким тыном из заостренных вверху бревен. Позже во многих городах вместо деревянного тына появились каменные стены.
Первуша покачал головой:
– Зачем Борг туда людей ведет? Там же княжья дружина! Устроят побоище!
Илья понял, что впереди – самое опасное. А не специально ли волхв это делает? Дружинники людей поубивают, слух о побоище по всей Руси быстро разнесется, возмущение вызовет, а то и погромы христианских приходов. Но изменить ход событий Илья не мог, опьяненные одной победой, люди шли за волхвом, как заговоренные. Да они бы и не послушали Илью. Кто он такой? В городе без году неделя, его еще мало кто знает.
И он решил по мере возможности воспрепятствовать кровопролитию, хотя в том, что оно должно случиться, Илья не сомневался. Если толпе и удастся пройти в детинец, то дальше путь ей преградит княжеская дружина.
Так и вышло. Толпа еще только приближалась по улице к детинцу, когда впереди показалась дружина – пешая, в два десятка воинов. Конница стала широко использоваться на Руси после нашествия монголов.
Княжеская дружина выстроилась в две шеренги по десять человек. Вооружены они были, как для боя с врагом. Блестели шлемы, переливались рыбьей чешуей кольчуги. Воины прикрывались каплевидными червлеными щитами без геральдических знаков. Для устрашения толпы дружинники били по щитам плоской стороной мечей.
Толпа, услышав мерный стук мечей о щиты и увидев дружинников, перегородивших улицу, вмиг потеряла боевой настрой, замедлила бег и остановилась.
Волхв скомандовал:
– По переулку переходим на другую улицу. У дружины не хватит воинов перекрыть все подходы!
Видимо, волхв знал о численности дружины. Князья содержали дружины небольшие, для отражения первоначального вторжения врага. Затем мобилизовывалось ополчение, для которого на складах в детинце хранилось оружие – копья и боевые топоры, как оружие дешевое и не требующее боевых навыков. Но лук, например, стоил дорого, за иной можно большую деревню с жителями и скотом купить. Кроме того, для владения им требовались длительные тренировки и запас стрел.
Толпа, воспрянув духом, перебралась на соседнюю улицу, но и здесь была такая же картина, через сотню метров впереди стояли два десятка воинов.
Илья усмехнулся: лазутчики волхва сработали плохо, не выяснив расположения дружинников. Воевода Вышата оказался явно на голову выше в воинских познаниях, чем волхв или его помощники.
Толпа вновь замерла в нерешительности. Однако волхву отступать было некуда, на кон поставлена его честь да и сама возможность волхвовать. До поры до времени князья, зная о нахождении языческого волхва под боком у города, активных действий не предпринимали, опасаясь вызвать народные волнения. Но теперь, когда волхв сам решился на действия, мирное противостояние нарушилось. Для волхва сейчас уступить, отступить – значит потерять сторонников старой веры.
Волхв был человеком мудрым и понял: либо он решится на штурм с вероятностью поражения, либо отступит, но тогда князь не простит ему выступления. Он будет выслеживать его, поймает и в лучшем случае посадит в темницу, в худшем – казнит. Знал он, что волхвов в иных местностях не вешали и не рубили им головы, а сжигали живьем либо топили с камнем на шее. Но в отличие от католической Европы на Руси сожжение на костре применяли редко, особенно в период инквизиции, борьбы с ведьмами.
Глава 5. Бой
И волхв скомандовал:
– Идем на дружинников! Нас много, и наша вера с нами. Если боги от нас не отвернутся, мы их сомнем.
Толпа побежала на воинов. В ней было много женщин, но у них хватило ума выбраться, отойти в сторону, к домам.
Мужчины размахивали дубинками, крутили на руке кистени – все это оружие ближнего боя.
Дружинники по команде десятника выставили вперед мечи и стали медленно наступать, шаг за шагом. У мужиков хватило ума не кинуться на мечи. Они стали подбирать с земли камни и швырять их в дружинников. Те прикрывались щитами, и камни с грохотом били по щитам, шлемам, не причиняя особого вреда их хозяевам. Однако наступать воины перестали.