Язычник
Шрифт:
Все взвесив и обдумав, Илья решил Марью из постоялого двора убрать и поселить ее в слободе, сняв комнату у хозяев, – так спокойнее. Постоялый двор – проходное место, постояльцы меняются, как перчатки, и без мужской защиты женщину обидеть могут.
Марью о переезде он предупредил и следующим днем нашел комнату в избе у старушки. Цена невелика – ногата в месяц, а с питанием – три ногаты. Вещи перевез, Марью привел.
Изба была в Калачной слободе, где в основном пекари живут – народ серьезный, работящий. Хлеб,
Он помог Марье обустроиться, на торг сводил, купил новый сарафан. Себе оставил два десятка ногат, а все деньги в калите отдал Марье. Неизвестно, когда он вернется, а жена в нужде жить не должна. Да ему много и не надо, если денег не хватит – добудет, руки не отсохли.
Утром он проснулся рано, но Марья уже не спала. Она сидела на лавке и смотрела на него.
– Ты чего?
– На сердце у меня тяжело, – и слезу пустила.
– Все будет хорошо. Когда вернусь, не знаю – седмица, две, три… Но ты жди и верь. Слово даю – вернусь.
Илья замотал меч в ножнах в тряпку, взял небольшой узелок с хлебом, салом и вареными яйцами, поцеловал Марью и вышел из избы. Идти в село, к месту сбора, он решил пешком.
Из города вышел свободно, но через час хода его нагнал обоз.
– Эй, дядя! – окликнул Илья возничего. – Не подвезешь ли, ежели по пути?
– Садись, не жалко, дорога ровная.
Илья запрыгнул на телегу. Всего несколько мешков на подводе, Илья даже содержимое их через холстину прощупал – мука крупитчатая. Странно… Муку в город из деревень и сел везут, а возчик – из города. Впрочем, ему какая забота?
– А тебе куда, парень? – поинтересовался возничий.
– Да сельцо есть, Великим прозывается. Правда, насколько оно Великое, не знаю.
Ездовой обернулся, посмотрел внимательно, и Илье его оценивающий взгляд не понравился. Ну, иной возчик и подвезет немного попутно, а этот смотрит, как будто лошадь покупает.
– Дырку в кафтане взглядом прожжешь, – пошутил Илья.
– Ты правоставный? – неожиданно поинтересовался ездовой.
– Как? – Илья подумал, что ослышался. Правоверными себя называли мусульмане, православными – христиане. А кто такие правоставные?
– Ну – язычник?
– Можно и так сказать. И что с того?
– Так и я в Великое еду, к волхву.
Илья поморщился. Ездовой незнакомому человеку сразу информацию выдал, которую за зубами держать должен. Плохо у сторонников волхва с конспирацией… Он машинально нащупал меч, лежащий на сене.
Ездовой движение заметил, засмеялся и снял колпак. Из-за грубого голоса и бородатого лица Илья
– Ты под сеном пощупай.
Илья пошарил рукой и наткнулся на древко сулицы, а рядом – лук и колчан со стрелами. Стало быть, не простой ездовой.
– Одно дело делать едем! – ухмыльнулся парень. – Меня Буслаем звать.
– А меня – Ратибором.
– Это не ты ли в Суздале дружинников княжеских множество побил?
– Был я в Суздале, а что множество дружинников побил – так лжа это, преувеличивают люди.
Парень посмотрел на него уважительно.
– Рядом с тобой биться хочу.
– А не струсишь?
Парень даже обиделся, отвернулся и замолчал.
– Ты меня прости, коли обидел. Я тебя в первый раз вижу, а в бою на соседа, что бок или спину прикрывает, надежда быть должна.
Парень обернулся и улыбнулся Илье. Мир.
Они ехали два дня, ночевали в лесу. От обоза отвернули три телеги, и они ночевали все вместе.
– Наши это, – пояснил Буслай. – Мы все охотники из Кикино, за веру, дедов и отцов постоять идем. Притесняют нас.
– Дело хорошее, – одобрил Илья, хотя в душе сомневался.
К концу второго дня, перед сумерками, они въехали в Великое.
Село располагалось на небольшом холме. Изб – с полсотни, а народу на улице и вокруг села много. Но женщин, стариков и детей среди них нет, одни мужчины, причем, судя по телосложению, крепкие. Борг учел ошибки, когда подавляющее большинство мятежников составляли миряне, не умевшие пользоваться оружием. А у этих мечи или копья, многие с луками – явно охотники. Борг собирал силу.
Илья волхва нашел, дорогу подсказали. Тот сидел в избе, а рядом – еще один, и оба – в длинных одеждах.
Илья поклонился волхву, волхв привстал и обнял его.
– Полюбуйся, Гостята, к нам воин знатный и славный именем Ратибор прибыл.
Незнакомый волхв важно кивнул.
– Отдыхай с дороги. Каждый день люди прибывают. Обожди несколько дней, обряд проведем. Без жертвоприношения Макоши и Перуну удачи не будет. А потом двинемся на Белоозеро.
У Ильи от удивления едва челюсть не отвисла. Он полагал, что волхв маленькое войско собирает, на Ярославль идти. А Белоозеро не близко.
Волхв удивление Ильи понял, пояснил:
– В Ярославле дружина с Вышатой, нам их пока не осилить. В Белоозере же воинов нет, а сторонников нашей веры много. Поддержат, охочие люди примкнут. А сил прибавится, тогда и о Ярославле подумать можно либо об Угличе.
Илья кивнул. По пути в Белоозеро много деревень, сторонники язычества найдутся, сила умножится. И вести о выступлении волхвов во все стороны разлетятся быстро, как круги на воде от брошенного камня.
– Иди поешь, харч за общинный счет.
Илья кивнул и вышел.