Язык до Китежа доведет
Шрифт:
— Поднимайся, соня! — Мяукнула она, мягко запрыгнув ко мне на грудь. — Пора на работу! Уже девятый час.
Действительно, снаружи вовсю сияло солнце, радостно пели птицы и грохотали самоварные мастерские. Начинался обычный рабочий день.
Пришлось вставать.
Быстро заправив постель, я поплескался под маленьким умывальником, оделся, повязал бандану, прицепил к жилетке золотую эльфийскую фибулу и бодро спустился в обеденный зал.
В это утро трактир был практически пуст, лишь
Поздоровавшись с хозяином, мы с Басей прошли к нашей любимой кабинке и обнаружили там Ивана, скучающего над большой кружкой ячменного кваса.
— Здорово! Наконец-то вы пришли! — Обрадовался он. — Одному так тоскно, гном ломай!
— А где же Блестина? — Спросил я, усаживаясь напротив.
— Убежала, — беззаботно хмыкнул Дурак, но, заметив наши удивлённые взгляды, поспешил добавить: — Служба у неё. С самого утра сегодня в карауле. Зато только до обеда. А потом со мною на ярмарку, за обновками. Кстати, дружище, благодарствую! Выручил, — он полез в торбу и выложил на стол аккуратно свёрнутый свитер и скатерть-самобранку. — Погоди, сейчас и сдачу с золотника верну. Там много осталось, гном его ломай.
— Да ладно, Вань, — отмахнулся я. — Тебе она нужнее.
— Ладно али неладно, а лишнего мне не надобно, — заупрямился Иван, горстями выгребая из сумы разноцветную мелочь.
— Лишнего, говоришь? А как же обновки для Блестины? — Насмешливо фыркнула Бася. — Платья, сапожки, ленты… Они ведь тоже денег стоят, и немалых.
На короткий миг Дурак задумался.
— Добро. Дюжину серебрушек придержу, а остальное забирай, — он в очередной раз вынул руку из торбы и вдруг замер, уставившись на свою ладонь. — О… А это что? Откуда?
В кучке тусклых медяков гордо блестела крупная золотая монета. Иван осторожно извлёк её и недоверчиво осмотрел.
— Так не бывает, поцелуй меня гном, — выдохнул он, удивлённо качнув патлатой головой. — Я же её вчера первым делам купцам снёс, на размен. Мне, вон, полпуда мелочи насыпали! А она, гляди-ка, снова тут, — Ваня положил массивный золотой кругляш на стол и задумчиво почесал затылок. — Чудеса!
Действительно, чудеса!
— Бася, ты что-нибудь понимаешь? — Спросил я, выкладывая рядом свою монету. — Их что, теперь две? И что, обе — неразменные?
— Понятия не имею, — честно призналась киса. — Никогда с подобным не сталкивалась. Возможно, всё дело в добровольной передаче. Но… В таком случае, почему твой экземпляр не исчез? Впрочем, возможно, это всего лишь остаточная магия. После следующей траты уйдёт безвозвратно.
— Так… А теперь мне растолкуйте, — потребовал Дурак.
Бася быстро, в двух словах пересказала ему историю волшебной монеты, после чего коварно предложила испытать её подлинность при помощи чаши МэЖо в углу зала. Разумеется, Ваня согласился. Схватив оба золотника, он выскочил
— Эй-эй, мой-то верни! — Спохватился я, но опоздал.
Громыхнул гром, пол в трактире дрогнул, а в зале приятно запахло озоном. За стойкой недовольно шевельнулся минотавр, а привычные к шуму гномы даже не обернулись, невозмутимо продолжая свой завтрак.
— Вот это бумкнуло! — Восхитился Дурак, снова усаживаясь на лавку. — А дальше-то что?
— Проверь свою торбу, — посоветовала киса. — Если монета волшебная, она вернётся туда.
— Есть! Вот она! — Радостно крикнул Ваня, победно поднимая золотник над головой.
Бася вопросительно глянула на меня. Пришлось шарить по карманам, хотя, признаюсь, на успех я не рассчитывал.
Как оказалось, зря. Холодный металлический кружок, повинуясь мысленному зову, сам прыгнул в подставленную ладонь. Да, это был всё тот же старый царский золотник с трезубой короной и смутно знакомым монаршим профилем. Я вздохнул с облегчением и показал его Басе. Та удовлетворённо кивнула, но при этом казалась одновременно и довольной, и слегка озадаченной.
— И впрямь — чудо, — негромко мяукнула она. — Неизвестный науке феномен. Ладно, Сеня, заказывай скорее завтрак, времени у нас не так много.
— Попробуй домашнюю колбаску, — посоветовал Дурак, со звоном сгребая мелочь назад в суму. — Она здесь хороша. Только, как по мне, чуток переперчена. Потому к ней лучше сразу пару кружек кваса взять, пожар во рту гасить.
— Если честно, у меня совсем аппетит пропал. Волнуюсь из-за работы, — признался я. — Вот кофейку бы выпил с удовольствием, но, к сожалению, здесь такого не подают.
— Тогда поспешим, — киса спрыгнула со стола. — Ты вещи как, сейчас заберёшь, или вечером заедешь?
— Так незачем заезжать, — развёл руками я. — Всё необходимое при мне, в карманах, остальное — в машине.
Ваня задумчиво отхлебнул кваса и грустно вздохнул.
— Значит, будем прощаться? — Тихо спросил он.
— Да, — так же тихо подтвердил я. — Моё путешествие закончилось. Начинаются суровые трудовые будни.
— Жаль, — вздохнул Дурак, вставая. — Очень жаль. Вот бы снова всей нашей компанией махнуть куда-нибудь, да подальше! За тёмные леса, за высокие горы… Да хоть на край Света!
— А как же Блестина? А Пузя? — Лукаво мяукнула Бася.
— С собою бы взяли! — Махнул патлами Иван. — Вместе-то веселее. Только сперва мне Блестинку надобно домой, на Брутов Хутор свозить. С мамой познакомить, благословение получить. Чтобы всё честь по чести…
— А ты не слишком торопишься? — Удивился я. — Вчера ведь только познакомились!
— Знаете, сдаётся мне, что Блестина — та, о ком я мечтал всю жизнь, — серьёзно ответил Ваня, сбросив с себя маску жизнерадостного балагура. — Нам суждено быть вместе. И мы, гном ломай, оба это знаем. Так чего зря время терять? Завтра же и отправимся. А то и сегодня.