Йога для истинной женщины
Шрифт:
– Спасибо за ваше мнение, но я приняла это решение осознанно, и оно остается неизменным.
– Да что вообще это значит? – взорвался в конце концов босс. – Какое, твою мать, решение? Решает она там что-то… Тебе вообще ничего решать не надо, сечешь? Я все для тебя сделаю, какого рожна тебе надо?!
Тамара заставляла себя улыбаться и повторяла свой ответ снова и снова.
Это были не самые приятные две недели, но они были интересны, как научный эксперимент: удастся ли ей сохранить спокойствие в атмосфере гнева, непонимания, а иногда и агрессии?
Она снова почувствовала себя ребенком, играющим в игру, что-то вроде «кто последний слово скажет, тот дурак». Коллега язвит, а Тамара делает
И все же эксперименты экспериментами, а Тамара вздохнула с облегчением, когда две недели закончились. Она недрогнувшей рукой зачерпнула денег из той части бюджета, которую выделила на перемены, и отправилась на два дня в загородный спа-отель, записавшись на полный комплекс процедур.
– Нет ли у вас ковриков для йоги? – спросила она по приезде.
– У нас даже класс есть с утра, – улыбнулась ресепшионист. – Приходите в восемь тридцать, до завтрака.
Тамара пришла. Класс не был таким, как у Мастера Биту, асаны сменяли друг друга быстро, и Тамаре не всегда удавалось синхронизировать движение с дыханием, как добивалась инструктор. Но, оттолкнувшись руками от коврика и вытянув копчик вверх в позе «Собака мордой вниз», она улыбнулась, почувствовав, что попала домой.
Вернувшись в Москву, она купила себе собственный коврик, каучуковый, тонкий и легкий, с хорошим захватом, и несколько комплектов красивой и функциональной одежды для занятий. Первым делом она обзвонила все близлежащие студии йоги и записалась на пробное занятие. Она посещала классы каждый день, иногда несколько в день, пока не сделала выбор, и некоторое время занималась в студии. Однако со временем она поняла, что получает больше удовольствия от собственной практики, и стала чаще заниматься дома под обучающие видео или восстанавливая в памяти индийский класс, а в студию заходила раз-другой в неделю, больше по вечерам. Преподаватели и другие ученики стали узнавать ее, а она их, и, перебрасываясь с ними словом-другим перед классом или после, Тамара заметила вдруг, что впервые в жизни ей приятно быть частью группы, принадлежать к этому расплывчатому и постоянно меняющему конфигурацию конгломерату людей, объединенных йогой.
Красота, думала она. Красота. Слова Мастера Биту постоянно возвращались к ней, как беспокойный бумеранг.
Красота была силой, которой у нее было в избытке и которой она никогда не пользовалась.
Наоборот, часто она чувствовала себя скованно, старалась скрыться от взглядов, неизменно сопровождавших ее, едва она входила в комнату. Бог дал, подумала она. Бог дал. Не для того же, чтобы ее прятать.
Она позвонила Наташе.
– Ты говорила, у тебя есть знакомый стилист. Дай телефон.
Не видя подругу, Тамара знала, что Наташа закатила глаза.
– Наконец-то, – сказала она. – Серега говорил, что тебе в Индии мозги вправят, а я не верила. Думала, тебя уже ничем не проймешь.
– Ну вот, проняло, – засмеялась Тамара. – Давай телефон.
Стилист
– У вас хороший вкус, Тамара, но вы как будто стесняетесь собственного тела.
Тамара посмотрела вниз на сложенные на коленях руки.
– Мама всегда говорила: неприлично выделяться, рекламировать себя. Я и так… заметная. Если еще и подчеркивать что-то начну, то совсем неприлично.
Евгения внимательно на нее посмотрела и чуть наклонилась вперед.
– Нет ничего зазорного в том, чтобы признать свои достоинства. Это не означает автоматически выставить себя на панель. Часто говорят, что красота – это оружие, и она может им быть, конечно. У меня есть клиентки, которые так и говорят: «Хочу завоевать такого-то и такого, сделай меня красивой». Но сама я предпочитаю смотреть на красоту как на инструмент. У вас есть очень мощный инструмент в вашем арсенале, который всю жизнь может служить и для вас, и для окружающих. А вы им не пользуетесь. Более того, как будто его отвергаете. Как если бы вам при рождении от чистого сердца родители сделали подарок, а вы вместо благодарности нос морщите и отказываетесь.
Тамара улыбнулась, покачала головой.
– Никогда об этом так не думала.
Слова странным эхом перекликались со словами Мастера Биту.
Евгения кивнула.
– Это понятно. Будем честными, мало женщин с вашими данными, и задачи, как правило, другие. Как скрыть жирные бедра, как сделать так, чтобы меня всерьез воспринимали, и все в том же духе. А вы чего от гардероба хотите? Какую задачу вам нужно решить, что вы хотите в мир транслировать?
Тамара задумалась.
– Я хочу, чтобы меня воспринимали серьезно не только за внешность, – медленно произнесла она. – Я остаюсь работать в той же сфере и хочу, конечно, чтобы во мне видели профессионала. Но еще… еще я хочу чувствовать, что все это, – она взмахнула руками в направлении собственного тела, – все это под моим контролем, я здесь хозяйка. Не знаю, как точно описать… – Она задумалась. – Знаете, я недавно начала заниматься йогой. И когда я на коврике, я чувствую себя всемогущей, что ли. Не в том смысле, что все получается, но что все решения здесь мои – как глубоко потянуться, поработать или отдохнуть, одна позиция или другая. И никто не может вмешиваться, потому что это моя практика. Кто-то может подсказать или помочь, но опять же – потому что я им разрешаю.
На своем коврике я как будто становлюсь неуязвимой, это мое пространство, и я делаю на нем, что пожелаю.
Не как принцесса в башне, которую стерегут, а настолько все здесь в моем ведении, настолько все в этом пространстве – мое решение, что никакие стены и башни даже не нужны.
Она моргнула вдруг, поняв, что погрузилась в какой-то свой мир, забыв про присутствие стилиста. Несмело улыбнулась.
– Получится что-то такое в мир транслировать?
Евгения улыбнулась в ответ, и даже глаза ее загорелись ярче от вдохновения.
– Не знаю, но мы точно попробуем.
«В основном, – подумала Тамара после нескольких этапов шопинга и финальной ревизии, – у нас получилось».
Новая работа нашла ее сама в течение двух месяцев, которые Тамара выделила себе на перезагрузку. В то время процесс еще не имел названия, но позже она поняла, что именно ее она себе и устроила, и провела с удивительной последовательностью и неослабевающим напором.
Она жила с ощущением, что необходимо постоянно продолжать двигаться, поддерживать это устремление вперед, потому что, если она остановится хоть на секунду, если отвлечется на мгновение, то уже не сможет вернуться в строй, а откатится назад в пропасть депрессии и спящей воли.