Йормунганд
Шрифт:
— Надо же, — усмехнулся он про себя, — со всеми удобствами.
— Оооой! — закричал он сам удивляясь своему внезапно охрипшему голосу. — Ооой, есть кто?
Дверь открылась без скрипа, на пороге стоял огромный тюремщик с низким лбом и маленькими злобными глазками. Йормунганд постарался проявить дружелюбие.
— Айе! — сказал он, — не знаешь, долго меня будут здесь держать?
Тюремщик смачно сплюнул. Он спал, Йормунганд понял это по его красным глазам, и был сейчас не в духе.
— Поесть
— Нет, ужин ты проспал, нечисть.
— Могу наложить чары на какое-нибудь твое оружие, будет бить без промаха.
Тюремщик вновь сплюнул.
— Еще раз вякнешь, и я наложу кулак на твои белые зубки. Бьет без промаха.
Да тут у нас остряк, подумал Йормунганд.
Он подумал о Ванадис с ее яблоками. И вспомнил ее «прощай». Они не были близки, но он уже начал считать ее своим другом, других то у него все равно не было.
Итак, он лишился ее поддержки, вляпался в историю и распрощается с жизнью, скорее всего в полдень при большом скоплении народа. Он задумался о том, чтобы сократить время ожидания смерти. И за подобными мыслями задремал.
Пробуждение его было грубым, он вскинулся и часто моргая уставился на свет факела. На него смотрел Ларс- Эрик Эллингсен бледный как смерть. Йормун попятился. Вошел воин и, взяв его за шкирку, поставил на ноги.
— Пойдем, — бросил хозяин и пошел впереди. Йормуна окружили по бокам, и повели за ним.
На этот раз все было даже хуже чем в предыдущий. Кровь и кишки лежали повсюду и Йормунганд оторопело уставился на темноволосую голову лежащую прямо на пороге, шеей вниз. Казалась, девушка просто вросла в дощатый пол. Казалось бы. Если бы ее тело не лежало рядом, с раскинутыми в стороны руками, в покрасневших жреческих одеждах.
— Это не я, — сказал Йормунганд едва слышно.
Хозяин тяжело посмотрел на него.
— Я уже допросил тюремщика.
Йормунганд кивнул.
— Да, он видел меня ночью, подходил к моей камере. И клянусь, я не чудовище!
Йормунганд помедлил и добавил:
— И сочувствую вашему горю.
Хозяина передернуло. Йормунганд выдохнул.
— У тебя есть выбор — умереть в полдень или расправиться с чудовищем.
— Что?!
— Ты знаешь руны и, говорят, умеешь убивать.
— Эммм..
Спустя бесконечно долгую паузу Йормунганд кивнул.
— Я знаю тебя, — прошептал хозяин чертога наклонившись к Йормунганду, — Я знаю кто ты, и одного этого достаточно, чтобы перерезать тебе горло тут же. Прямо сейчас и смотреть, как ты умираешь. А теперь скажи, можешь ты убить чудовище?
Йормунганд молчал.
— Значит, не можешь?
— Я не знаю.
— Не знаешь?
Йормунганд посмотрел ему прямо в глаза.
— Я готов избавить тебя от кого пожелаешь, если
Хозяин влепил Йормунганду звонкую затрещину и подал знак своим людям. Йормунганда подхватили и потащили обратно в камеру.
— Ночью тебя выведут в пиршественный зал, — сказал хозяин, — и посмотрим, кто выживет.
— Будьте готовы, — Висбур сделал знак своему отряду. Хозяин чертога предпочел остаться наверху, в безопасности. Висбур презирал этого труса. Воины разделяли его чувства. Колдун в зале сидел тихо, наверное, и пошевелиться не мог от страха.
Воин сглотнул. Он видел на что был способен Уле, и видел его останки. Не утешало и то, что погибнет он вместе с такими же двадцатью смелыми и вооруженными ребятами. Где- то на окраине сознания билась мысль — а если колдун справится? Как никогда он желал удачи колдуну.
Дагни кусал губы, Эмилие нравилась ему, не смотря на распутство и вздорный нрав. Каждого ее потенциального ухажера мог ждать незавидный конец от несчастного случая. И если на то пошло, то он предпочтет отдать монстру погань, который чуть не взял его возлюбленную силой. О да, пусть чудовище явится и избавит его от хлопот.
Люнгви не верил в монстра, он считал, что все жертвы перебили друг друга сами или это работа какого-нибудь психа, и вообще, худший монстр на свете — это человек. Иногда его сослуживцам хотелось проломить ему голову.
Хазар мечтал стать героем, или присоединиться к какому- нибудь героическому отряду и вместе с ним сражаться против тварей. Он уже слышал про прославленного воина Беовульфа и собирался отправиться на его поиски, чтобы вступить в дружину. А потом вернуться вместе с ним и стать героем.
Той же ночью Йормунганд сидел за пустым пиршественным столом. На коленях лежал меч, отливая золотом в свете единственной зажженной свечи. Хозяйка замка не сочла нужным тратиться. Перед Йормунгандом стоял кубок с прокисшим вином. Йормунганд не отрываясь смотрел в пустоту перед собой.
В любой момент может ворваться монстр и разорвать его на куски. Йормунганд зажмурился. В любой момент. Он ощущал собственное тяжелое дыхание, сердце билось. В любой момент он умрет.
Дело не в том, что он не готов к смерти. Тяжело ждать. Он представлял себе как это будет, как дверь слетает с петель, как свеча гаснет под порывом воздуха, как тяжелый низкий рык раздается в темноте. Магия хорошая штука, которой можно убить любого. Только есть загвостка — смерть наступает неотвратимо, но не мгновенно, в этом преимущество меча перед заклинаниями. Йормунганд стиснул руки перед собой и положил на них голову.