Юбер аллес (бета-версия)
Шрифт:
– Кое с кем я уже общался. Возни много, а результат сомнителен. Лихачев - вообще фигура чисто декоративная... А времени у нас, боюсь, остается не больше двух дней - если этот визит состоится в субботу или воскресенье, и если он имеет отношение к теме.
– Я бы помог тебе в Бурге, но, сам понимаешь, не могу сейчас покинуть Москву. Тем не менее, я мог бы помочь тебе с московксими делами. Например, встретиться с этой твоей Мартой.
– Сомневаюсь, что она захочет встречаться с незнакомым человеком.
– Можно подумать, что тебя она так уж хорошо знает! В любом случае,
– Спасибо, Хайнц, я подумаю.
– Ну ладно, если что, держи меня в курсе. А я тебя, соответственно.
Стоило Власову положить трубку, как нотицблок звякнул, извещая о свежей почте. Это был ответ от Марты.
"Хорошо, что вы написали. У меня серьезные проблемы. Вы можете прийти через час на то же место, что в прошлый раз? Только будьте осторожны".
Вот так, подумал Фридрих. Девочка доигралась в сыщиков. Возможно, конечно, она по молодости и наивности преувеличивает опасность. А возможно, наоборот, недооценивает. Но в любом случае - в таком состоянии она уж точно не станет встречаться с неизвестным, тем более рекомендованным не лично, а электронной почтой. Да и самому Власову не очень хотелось доверять это дело другому. Эберлинг, конечно, не Лемке, но все же хватит уже и того, что случилось с фрау Галле. Так что спасибо Хайнцу за помощь, но с Мартой надо будет все же встретиться лично.
Впрочем, какова вероятность, что это письмо написано вовсе не Мартой? Что это - провокация с целью выманить его из Бурга? С утра ему показалось, что того же хочет и Никонов... Фридрих проверил техническую информацию письма. Отправлено через другого анлифера, чем в прошлый раз. Сверившись с базой данных по адресам, Власов убедился, что новое письмо было послано из REIN-кафе на Тверской. Значит, она не в университете, несмотря на учебный день - что вполне согласуется с содержанием письма. Что ж, кафе - не самое плохое место: на глазах у посетителей, среди которых, кстати, могут быть и иностранцы, ей вряд ли причинят вред...
Прикинув вероятности, Фридрих решил, что, скорее всего, письмо все же подлинное. Он отправил ответ, в котором извещал, что сможет прибыть на место лишь к 17:00, просил не волноваться, но и не терять осторожности, оставаться на виду и не пользоваться подземкой. Некоторое время Власов размышлял, не послать ли в то кафе кого-нибудь из оперативников, и решил, что все же не стоит: если Марта заметит слежку, может запаниковать и наделать глупостей. И даже если он ее там не обнаружит, это ничего не докажет - Марта ведь не обещала сидеть в кафе безвылазно...
Итак, решение принято: он возвращается в Москву. Если он хочет без лишней нервотрепки успеть на поезд - пора ехать.
Выехал он и в самом деле вовремя - дорожная обстановка, с учетом всех праздничных ограничений движения, к скоростной езде не располагала, так что на перрон Московского вокзала Фридрих поднялся за считанные минуты до отхода экспресса. Он быстро шел вдоль поезда, отсчитывая вагоны, и тут в кармане у него зазвучала "Песня летчиков".
Это оказался Никонов.
– Нашелся ваш Гельман, - мрачно сообщил майор.
–
– В Неве. Повезло, что в промоину возле одного из стоков вынесло. Так бы подо льдом до самого залива дотащить могло, и никогда бы не нашли...
– Ясно, - вздохнул Фридрих.
– Надеюсь, вы не будете говорить, что он сделал это сам?
– Это вряд ли. Судя по характеру повреждений, он упал с приличной высоты, вероятно, с парапета или с моста. Но не на ноги, как было бы, если бы ему вздумалось спрыгнуть. После падения был еще жив. При нем был бумажник с крупной суммой денег - кстати, половина в долларах - и два целленхёрера дорогих моделей, так что это не ограбление.
– Когда?
– Не меньше суток. Скорее всего, позапрошлой ночью, раз не было свидетелей.
– Версии?
– Это у вас надо спросить, - буркнул Никонов, - вы же собирались с ним встречаться.
– Увы, я так и не знаю, что он собирался мне рассказать... Ну ладно. Спасибо за информацию.
Вот так, подумал Власов. Может ли это означать, что Зайн и впрямь здесь? Впрочем, почерк не похож на убийство Борисова. Гельман не сам прыгнул - его сбросили в реку, и, вероятно, у него хватило бы сил справиться со стариком. Хотя у Зайна в России есть покровители... Химический анализ крови, очевидно, еще не готов. И нет доказательств, что эта смерть связана с темой. Господин "консультант" пытался играть на слишком многих досках... Но нет доказательств и обратного.
А время, меж тем, тикает, и в Бурге, и в Москве. И сейчас необходимо решить, что важнее: мертвый Гельман или живая Марта?
Первый, по крайней мере, уже ничего не расскажет...
– Abfahren!
– сказала проводница "Гросс Петера", как видно, тоже наметавшая глаз в определении берлинцев, но на всякий случай повторила по-русски: - Поезд отправляется. Вы едете?
– Ja, - кивнул Фридрих и шагнул в вагон.
Kapitel 48. Вечер того же дня. Москва, окрестности станции подземки "Университет" - улица Бычкова, 7.
Фридрих подъехал на место встречи в 16:57 - что само по себе потребовало от него чудес вождения: в пятницу в это время московские дороги и без того забиты, а тут еще грядущая кульминация масленичных торжеств и соответствующий приток туристов... Пришлось добираться до цели по какой-то совершенно фантастической траектории - спасибо навигатору, своевременно извещавшему об изменениях дорожной обстановки - и отчаянно превышать скорость на редких свободных улицах. Зато на финише ему повезло - прямо на глазах у Фридриха от тротуара отъехала машина, стоявшая практически напротив выхода из подземки, и Власов поспешно занял ее место (подъехавшему следом Лемке, коему Фридрих велел отслеживать возможные "хвосты", повезло меньше и пришлось доехать до перекрестка, развернуться и припарковаться на другой стороне улицы, метрах в шестидесяти дальше). Теперь не придется дожидаться Марты на холоде; в Москве, правда, было заметно теплее, чем в Петербурге - уличные термометры показывали +1 - но промозглый ветер напрочь нивелировал это преимущество.