Юг
Шрифт:
– …по зубам!!!..
Обрывок крика Снайпера прорвался сквозь грохот очередей, но спутники расслышали основное и сосредоточили огонь на пасти монстра.
Время словно замедлилось… Данила видел, как пули вбивают в глотку чудовища осколки зубов, противоестественных для обычных червей, и как монстр отпрянул, наконец-то в буквальном смысле слова почувствовав, что жертва ему не по зубам, – тем более что зубов у него осталось меньше половины. И как, собравшись в тугую пружину, червь все же ударил вниз. Но не в их дрезину, которая за это время успела отъехать метров на
Данила не успел разглядеть, сколько бывших соплеменников Фыфа преследовало их, – тоннель практически мгновенно затопило грязно-белое тело червя, состоящее из гигантских, мерзко подрагивающих колец. А сверху из длинного пролома в потолке все продолжали валиться новые и новые сегменты бесконечного тела монстра…
– Охренеть… – выдохнул Фыф, смачно шлепаясь на пятую точку. Оказывается, все это время он стоял на полусогнутых, паля вверх, а сейчас у него просто отказали ноги.
– И где слов-то таких набрался, интеллигент, – проворчал Снайпер, меняя магазин своего ВСК-94.
– С кем поведешься, от тех и набрался, – парировал Фыф, то ли случайно, то ли нарочно перепутав окончания глаголов. Но это было неважно. Иногда после трудного боя вообще не важно, о чем говорить, – лишь бы говорить, осознавая, что чудо произошло и ты все-таки остался жив.
– Ну и будущее тут у вас, – сказал Снайпер, утирая пот со лба. – У меня дома, конечно, тоже далеко не рай земной, но все-таки как-то полегче. Если и сожрут, то таинственно и со вкусом, а не походя, как шаурму из палатки.
Последних слов напарника разведчик не понял, да ему было и не до этого. Он торопливо разматывал с себя ленту пулемета, спеша перезарядить пулемет до того, как вагонетка снова нырнет в непроглядную темень тоннеля.
– Фыф, а Фыф, – продолжал Снайпер. – Колись уже давай, что там впереди и кто сейчас живет в вашем ядерном институте. Я тут подумал – с чего это червь, когда готовил ловушку, не устроил посреди разлома баррикаду, чтобы спокойно тормозить ваши бешеные табуретки и питаться в свое удовольствие, а весьма тщательно расчистил путь? Это ведь не для вас ловушка, правильно?
– Правильно, – мрачно кивнул Фыф. – Она для тех, кто уже много лет пытается прорваться к нам со стороны института.
– И кто они? – поинтересовался Данила. С пулеметом он закончил и, здраво рассудив, что со ствола «Корда» во время стрельбы слетит любое тактическое крепление, пристегнул фонарь к предплечью – так же, как до этого сделали его спутники, которым относительно скромные габариты ВСК-94 и «Кедра» не позволяли закрепить на оружии мощные и длинные фонари.
– Не знаю, – честно признался Фыф. – И никто не знает.
– Почему? – удивился Данила, на всякий случай включая фонарь. Дрезина вновь нырнула в тоннель, и как-то уже не хотелось проворонить появление новых сюрпризов подземного мира. Его примеру синхронно последовали спутники, в том числе и Снайпер, после некоторого размышления вновь сменивший прицел на своем снайперском комплексе.
– Их никто не видел, – просто пояснил Фыф. –
– Знакомая тема, – произнес Снайпер. – Оптическая разнородность среды. Скорее всего, несовершенство технологии. Или эволюции.
– И что происходило с теми, на кого нападали эти невидимки? – спросил Данила.
– Не знаю, – повторил Фыф. – Они просто пропадали, и все. В тех тварей стреляли, но мы не нашли ни единого трупа. С тех пор на входе в тоннель поставили бронированные двери и посадили за «зушку» пару киборгов с единственным приказом стрелять на движение.
– Итак, подведем итог, – задумчиво сказал Снайпер. – В концентрированном пучке света из-за оптической разнородности среды возникают искажения, вследствие которых можно увидеть контур существа. Замечу, что при этом пучок света лучше двигать, если, конечно, не двигается само существо. Очень поганый расклад в темном подземелье, где наверняка тоже света нет. А как там насчет выходов на поверхность?
– Без понятия, – сказал Фыф. – Со стены, которой обнесен остров, видны лишь болота на месте «Промотходов» и за ними – развалины ядерного института на другом берегу реки.
– А почему все-таки ядерного? – поинтересовался Снайпер.
– В институте до войны был свой небольшой ядерный реактор. В который во время войны попал заряд кассетной бомбы…
– Что ж вы хотите после этого, – вставил Снайпер. – Думаю, убийцы-невидимки – это еще цветочки.
– Мне кажется, это не только из-за реактора, – осторожно сказал Фыф. – Там по соседству был еще один институт, НИИ химической технологии…
– Не понял. А они чем занимались?
– Разрабатывали и совершенствовали технологии переработки урановых руд и получения ядерно чистых конструкционных материалов, – как по писаному отчеканил мутант.
– Кхм… – кашлянул Снайпер. – Однако. Получается, сейчас нас ждут продукты стыка химических технологий и взрыва реактора. Хватило бы патронов… А сейчас там что?
– Потом на этом месте образовалось блуждающее Поле Смерти, – закончил Фыф. – Его порой видно в том районе при закате или восходе.
– И как оно себя проявляет? – поинтересовался Снайпер.
– Марево над землей, – ответил за Фыфа Данила. – Просто воздух дрожит и сухая труха от мертвой травы, деревьев или живых существ, погибших в Поле Смерти, в потоках воздуха медленно поднимается к небу.
– Поэтично, – невесело хмыкнул Снайпер. – И что, выжить в нем никак?
– Некоторые нео выживают, – сказал разведчик. – Только потом все равно облезают и дохнут. Но вроде в последнее время появились экземпляры, которым контакт с Полем идет на пользу.