Юлия
Шрифт:
– Не знаю, поезда дальнего следования останавливаются на каждой станции. А в Ростове тем более. Там самый главный вокзал – ворота Кавказа. И в Москву, и на Кавказ, и на Украину, всюду едут, – охотно пояснила Валентина, совершенно не подозревая, что замыслили девочки.
– Вот как хорошо! – захлопала в ладошки Юля. – И у нас, значит, тоже останавливаются на Москву?
– Я давно никуда не ездила. Вот скоро поеду к Семёну, могу тебя взять с собой, но ехать очень далеко. Хотя тебя туда не отпустят. Всё равно поедете в лагерь.
– Почему Семён не приезжает к тебе?
– Ему
Глава шестая
В Ростове девочки очутились только в конце лета. До этого они отдыхали под Азовом в пионерском лагере, где им было очень интересно. Каждый день перед глазами – лазурное море. Раскаленный берег, тёплая ласковая вода, потом совершали экскурсии по древнему городу. Здесь они впервые узнали, как сам царь Пётр I не раз бывал тут и командовал строительством флота. А еще, как турки неоднократно нападали на Азов. А русские на своих бастионах стояли насмерть…
Ростовский вокзал, как огромный муравейник, кишел, бурлил многочисленными толпами напористых пассажиров. Девочки чуть-чуть не отстали друг от друга, затерявшись в этой огромной толчее. Они не знали, к кому тут можно обратиться за помощью, чтобы подсказали, на какой сесть поезд, который бы привёз их в Москву. Держась друг за дружку, подружки хотели пролезть к первому стоявшему длинному поезду. Но толпа была такая плотная, что они в ней застряли. Каким-то чудом очутились на свободном пятачке, огляделись: куда теперь пробираться? И только выбрали лазейку между людьми, как их окликнул откуда-то взявшийся милиционер:
– А ну, барышни, следуйте за мной, и убегать не вздумайте!
У беглянок от испуга даже подкосились ноги, они замерли, как неживые, впрочем, Маша быстро дёрнула Юлю за руку. Та мигом поняла – надо немедля бежать, в густой толпе они быстро затеряются. И стали пятиться от милиционера.
– Куда, куда! Я кому сказал! Не бежать! Всё равно догоню, а ну вперёд проходите живо! – и как под конвоем повёл беглянок. Девочки шли понуро, боясь взглянуть друг на друга.
Вошли в большое шумное здание вокзала, пройдя среди ожидающих свои поезда пассажиров, он привёл их в комнату, где был ещё один милиционер. Этот полный. А первый молодой, стройный. Старший посадил их на кожаный диван. Осмотрел девочек и мягким тоном стал расспрашивать: кто они да откуда, почему одни на вокзале? Девочки молчали. Но милиционер, заложив руки за спину, не отступал, расхаживая неторопливо по комнате:
– Ну, так что, решили молчать, как партизанки? – спросил нестрого, посматривая на девочек доброжелательно.
– Да что, товарищ капитан, сразу видно – беглянки! – отозвался молодой.
– Сержант, не торопись, мы побеседуем по душам, – он снова повернулся к девочкам. – Где ваши родители живут? Или вы их потеряли, с ними были?
– Да! – ответила Маша, глядя на полного милиционера с какой-то надеждой, что тот должен отпустить на их поиски.
– Так почему они вас бросили?
– Да врут они всё, а вы слушаете!
– Погоди, погоди,
– В магазин пошли, а мы хотели наш поезд посмотреть, – ответила снова Маша.
– Говоришь, в магазине? Сейчас выясним! Сержант ступай: найди и приведи родителей, – строго повелел полный.
И сержант, с нарочито послушным видом, удалился. Капитан стал выжидательно расхаживать по комнате и важно глядеть себе под ноги, не упуская случая украдкой посматривать на девочек, при этом стараясь понять их. Они в страхе притаились, ожидая возвращения сержанта, и боялись рассказывать всю правду. Капитан это чувствовал, но не торопил их с признанием. Сержант вернулся довольно скоро. Впрочем, он никуда и не ходил, а стоял за дверью, выждал там какое-то время и вошёл. Девочки разом глянули на него в безмолвном ожидании своего неминуемого разоблачения. Сержант держался очень уверенно, и девочки тесней прижались друг к другу, насупились в страхе.
– Ну, выкладывай? – обратился к нему наигранно бодро полный милиционер с одутловатым лицом.
– В магазине я расспросил всех, мне никто не ответил! Я же говорил, что они наврали, – нарочито произнёс сержант.
– Ну, что на это скажете, а? – и на каблуках резко повернулся к девочкам, отчего сапоги заскрипели. – Сами расскажете?
– Мы без родителей, мы сами… – тихо пролепетала, Юля.
– Нехорошо врать. Так откуда вы, из какого города или хутора, или станицы?
– Из города мы! – помялись девочки, но ответили почти разом.
– Из города, а из какого?
– Из Новостроевского детдома… мы заблудились…
Милиционеры значительно переглянулись: им с самого начала это стало ясно, но хотели от них услышать.
– И куда вы бежать собрались?
– Вовсе и не бежать… нам в Москву надо… и ещё мою мать найти, – сказала Маша, чуть осмелев.
– Да что с ними разговаривать, вызовем машину, отправим, товарищ капитан. Там наверно с ног сбились, ищут их.
– Звони, сержант! – и снова к девочкам. – Что в столице хотели делать и чья же там мамаша живёт?
– Посмотреть… и мою мать найти на Урале, – а сама в страхе косилась на сержанта, звонившего по телефону.
– А кто знает о задуманной вами поездке? – спросил капитан с добрым толстым лицом. Он ещё раньше, как только сержант привёл их в дежурную комнату, по их одинаковым ситцевым платьицам и туфелькам определил, что они из детдома. Он по-отцовски в душе пожалел девочек, возжелавших побыть в столице. Или, правда, они пустились на поиски бросивших их родителей? Его взгляд выхватил свёрток, больше похожий на узелок из платочка, у девочки с длинной чёрной косой.
– Сержант, что у тебя? Подойди! – тот положил трубку на старый чёрный аппарат. Подошёл к капитану, что-то ему кивнул, а тот в свой черёд тихо сказал молодому милиционеру. Сержант в согласии закивал и улыбчиво, браво вышел…
…К побегу, девочки собрались сразу после завтрака. Вышли на улицу, где чаще всего ходили автобусы, сели. У Юли нашлась мелочь для оплаты за проезд. И в западной части на окраине города сошли. Потом остановили попутку. Когда легковая машина затормозила, девочки живо объяснили шофёру, что им надо срочно в Ростов к тётке.