Юми и укротитель кошмаров

Сандерсон Брендон

Неудивительно – это был бедный окраинный квартал. Кошмары регулярно наведывались сюда. Смена Художника закончилась; охотиться за этой тварью надлежало кому-то из его коллег. Сунув руки в карманы, он свернул за угол. Если поспешить, можно успеть к показу нового эпизода любимого сериала.

Снова пошел дождик, тихо барабаня по мостовой и заставляя отражения хионных линий плясать в такт. Темные отметины на углу понемногу таяли, след кошмара терялся.

Через две минуты Художник вернулся на угол, наступил в лужу и вместо того, чтобы идти домой, двинулся по следу кошмара, утешая себя

тем, что в начале эпизода всегда показывают краткое содержание предыдущих серий.

Глава 6

Итак, давайте поговорим обо мне.

Обычно меня хлебом не корми, дай поговорить о собственной персоне, но не в этот раз. Этот эпизод – темное пятно в моей карьере, и я предпочел бы в нынешнем повествовании уделить больше внимания другим, не столь… монументальным фигурам. Тем не менее не хочется, чтобы вы всю дорогу гадали, поэтому объясню в общих чертах.

Что со мной случилось?

Сам не знаю. Непонятно. Я прибыл на новую планету и мгновенно застыл на месте, не в силах пошевелиться.

Был ли я в сознании?

Сначала да. По прошествии месяцев чувства начали притупляться, и я погрузился в своего рода транс. Перестал понимать, что происходит вокруг меня, как в полусне. По рошарскому времяисчислению, к началу описываемых в этой истории событий мы с Виньеткой провели в Килахито три года с хвостиком.

Так откуда мне известна эта история?

Все началось с голосов. Диалогов. Реплик Художника, который находился рядом со мной. Затем я услышал Юми – ее фразы были тише, отдаленнее, хуже различимы. Тут мое восприятие вдруг ожило; явились образы, картинки, как будто их… нарисовали специально для меня. Розовой и голубой краской. Прямо в моем мозгу. Порой я видел только смутные наброски в две линии, с очертаниями людей. Иногда появлялись полноценные картины или движущиеся фигуры. Со временем я понял, что могу контролировать четкость изображений в зависимости от того, насколько хорошо сосредоточусь.

Я и теперь не могу толком объяснить, почему это произошло. Вероятно, между нами была Связь, хотя причуды такого взаимодействия порой непонятны даже самым смышленым арканистам. Так или иначе, я уверен, что события, происходившие с Художником и Юми, были связаны со мной, – история этих двоих была и моей историей, с тем исключением, что они не застыли на месте, не были окрашены медной краской и не потеряли способность взаимодействовать с окружающим миром.

Поэтому будьте любезны, уделите все ваше внимание им. Я-то в ближайшее время никуда не денусь и не займусь ничем увлекательным.

* * *

Юми проснулась под одеялом на полу кибитки. Ее помыли, переодели в традиционную ночную рубашку и уложили там, в круге из цветочных лепестков с каемкой из семян, – считалось, что такое кольцо приносит удачу. Звездный свет проникал сквозь квадратное окно, чтобы поглазеть на нее.

Девушка проспала несколько часов, но все равно чувствовала себя разбитой и измотанной. Она свернулась калачиком под одеялом. Вероятно, сейчас остановка. Ночной воздух согнал невыносимую жару, и кибитку опустили на землю, чтобы каменный пол впитал оставшееся тепло. Обычно Юми это нравилось. Закутаться в одеяло

и нежиться на теплом полу – что может быть уютнее? Как будто сама планета передает тебе свою энергию.

Девушка полежала так, восстанавливая силы. Она понимала, что должна гордиться достигнутым. Любой на ее месте гордился бы.

Но она чувствовала лишь усталость. И стыдилась, что не испытывает должного душевного подъема.

От этого усталость давила еще сильнее, ведь чувство вины – тяжкий груз. Тяжелее, чем камни, которые она недавно поднимала.

Ей стало совестно. У вины множество друзей, чьи адреса всегда под рукой, чтобы в любой момент можно было их позвать.

Вокруг становилось все жарче, но тепло не передавалось Юми. Снаружи она поджаривалась, но внутри оставалась сырой. Так и лежала, пока не открылась дверь. Вы бы, наверное, сперва услышали стук деревянных сандалий, а вот Юми не услышала.

Ночная гостья осталась в дверях – чернильное пятно на черной бумаге. Она ждала, пока Юми не подняла голову, вдруг осознав, что плачет. Слезы капали на пол и испарялись не сразу.

– Лиюнь, как у меня получилось? – спросила наконец Юми, поднимаясь на колени.

– Вы выполнили свой долг, – ответила Лиюнь тихим, но скрипучим голосом.

Звук был почти как у рвущейся бумаги.

– Я… никогда не слышала, чтобы йоки-хидзё зараз удавалось призвать тридцать семь духов, – с надеждой сказала Юми.

В обязанности опекунши не входило хвалить ее, но… было бы приятно, если бы похвалила.

– Это так, – ответила Лиюнь. – Теперь люди начнут гадать, всегда ли вы были способны на такое. Не намеренно ли отказывались дать другим поселениям такое же благословение, как этому?

– Я…

– Избранница, я не сомневаюсь, что вы достаточно мудры, чтобы продолжать в том же ключе, – сказала Лиюнь. – Я также уверена, что вы не перестарались и жители следующего поселения не получат гораздо меньшее благословение и не сочтут себя недостойными.

Юми стало дурно от одной лишь мысли об этом. Ее руки безвольно повисли; даже шевелить ими было очень больно.

– Завтра я постараюсь.

– Вне всякого сомнения. – Лиюнь задумалась. – Мне претит мысль о том, что обученная мной йоки-хидзё не способна правильно распределять силы. Также не хочется думать, что я слишком плохая наставница, если моя ученица бездельничает, скрывая свой истинный потенциал.

Юми совсем сжалась, морщась от болезненных спазмов в руках и спине. Даже столь невероятного успеха оказалось недостаточно.

– К счастью, оба этих вывода несправедливы, – прошептала она.

– Я сообщу в Гонша, что завтра их посетит сильная йоки-хидзё, – сказала Лиюнь.

– Благодарю.

– Избранница, позвольте кое-что напомнить.

Юми подняла голову, и при взгляде снизу вверх Лиюнь показалась десятифутовой великаншей. Громадным силуэтом в ночи, аппликацией с зияющей пустотой в середине.

– Конечно, – ответила она. – Пожалуйста.

– Не забывайте, что для этой земли вы драгоценный ресурс, – сказала Лиюнь. – Как вода из паровой скважины. Как растения, солнечный свет и духи. Если вы запустите себя, то потеряете свой высокий статус и бесценные возможности.