Юмористический журнал «Сатирикон 18+» № 1, 2024
Шрифт:
Она достала из кармана фартука старенький кошелёк и, высыпав на ладонь всю мелочь, протянула ему пятирублёвую монету.
– А сдачей не надобно. Пусть тебе. Вон сколько сделал!
Толик подумал и, широко улыбнувшись, взял монету.
– На память, – сказал он.
Секрет
Три друга любили в выходной день за бутылочкой вина поговорить о смысле жизни.
Один считал, что главное – это хорошая жена. Второй уверял, что важнее всего – иметь свой собственный дом. Третий же утверждал, что ценнее дружбы нет ничего. Но в одном они были согласны – в скоротечности бытия.
– Вот умру и больше никогда не увижу своей жены, – грустно улыбнулся один.
– А я не переступлю порог своего дома, – задумчиво сказал другой.
– А я не увижу вас, – вздохнул третий.
В их городке жил один старый дед.
– Ему уже сто лет, а он всё живёт и живёт. Даже, говорят, выпить не дурак. Видать, знает какой-то секрет
Пришли к нему.
– Принимай, дед, гостей!
– Да поведай нам, как это ты умудряешься столько лет небо коптить?
– Небось, знаешь какой-то секрет, а? – шутили друзья, ставя на стол угощение. – Рад гостям-то?
– Отчего же не радоваться, коль гости хорошие, – суетился дед, довольно поглядывая на бутылку коньяка и расставляя стаканы.
Выпили, закусили.
– А хозяйки нет?
– Так померла.
– Болела?
– Так был у нас дом, хороший дом, крепкий, из дуба! Так сгорел.
– Как сгорел?
– Дотла, – дед смачно закусывал, – со всем добром. Ну сгорел, думаю, и чёрт с ним. А жена не сдюжила, померла, дура. Ну померла, думаю, и чёрт с ней.
Друзья переглянулись. Что-то старик им не понравился.
– Да у тебя друзья-то хоть есть?
– Был друг, – вздохнул дед, – так помер. От водки. Да чёрт с ним! – он крякнул и потянулся к бутылке. – Помянем его грешного.
А вскоре он начал клевать носом. Друзья обиженно ушли, решив, что старик напился специально, чтобы не выдать им секрет долголетия.
Сергей Гороховир
«В том измерении…»
«Грёзы винного подвала…»
«Мне немного остаётся…»
Ирина Дронова
Если бы дядюшка Онегина был греком…
Стихи были написаны к заседанию Литературного клуба в Греции на тему «Алкоголь в литературе». Послать Онегина к греческому дядюшке не было моей прихотью – сам Пушкин намекнул на это, зацепив строчкой с «волею Зевеса». К тому же Пушкин, как известно, сам любил если не Грецию, так гречанок, по крайней мере – одну точно. Так что без обид, да, Александр Сергеевич?
Александр Евтюшкин
Автор и муза
То ли во второй бутылке шампанского пробка оказалась чуть больше стандартной, то ли он охладил бутыль сильнее, чем обычно. Так или иначе, пробка застряла, и её не удавалось ни сдвинуть, ни прокрутить – ни пальцами, ни при помощи махрового полотенца.
Пока автор ходил за плоскогубцами, бутылка, видимо, прогрелась, и, как только удалось вытащить пробку, шампанское – добрая каталонская кава – полезло пенной струёй наружу, как он ни старался дуть поперёк горлышка и даже прижать его ладонью. Последнее было вовсе бесполезно, что он знал давно, и только ухудшило ситуацию: пузырящаяся жидкость залила стол и принялась растекаться, шипя и брызгаясь.
Пришлось прежде всего убрать со стола ноутбук, а потом автор надрал из пакета салфеток и занялся осушением незапланированного болота.
Муза, мокрая насквозь, с трудом вылезла из лужи и принялась отряхиваться. Автор сходил за бумажным полотенцем, оторвал от рулона изрядный кусок и протянул ей. Такого презрительного взгляда он не удостаивался даже от уличных кошек.
Тем не менее крошечная девица со стрекозиными крыльями в первом приближении обтёрлась и брезгливо кинула комок пористой бумаги на стол.
– Нормально? – осторожно спросил автор.
– Липнет всё, – пожаловалась муза. – Ты бы на водку, что ли, перешёл, а то эти вина…