Юнион Джек. Закат эпохи
Шрифт:
– Сейчас обходить будут! Запроси МакАлистера, - обратилась Маргарет к Вику. Подполковник вышел на связь первым,- Локи, Герцогиня, отходите, я их уведу, встретимся на месте! Прием.
– Приказ понял, отходим!
– Алекс, лейтенант, берите раненого и уходите, мы с Герцогиней за вами! Солдат, как тебя зовут?
– спросил Вик у рядового.
– Рядовой Конор Эдвардс, сэр.
– Конор, беги к тем домам и займи позицию, мы тебя прикроем.
– Да, сэр.
Вик и Маргарет подняли винтовки над краем забора и каждый выстрелил длинной очередью на полный магазин. Как только они открыли огонь, мы с лейтенантом, помогая раненому солдату, перебежали дорогу и скрылись за углом ближайшего дома. Рядовой Эдвардс, практически добежал до здания, когда что-то тяжелое ударило его в спину, свалив на землю, он пытался ползти, но резкая боль во всем теле не дала ему этого сделать, ноги его не слушались. Он сжал зубы, чтобы не закричать от растекающейся
Мы довели раненого до дома, где находился наш транспорт, я достал из машины аптечку, передав ее лейтенанту, а сам побежал назад к кладбищу.
Подоспевший МакАлистер отвлек готовившегося к атаке противника, открыв беспорядочную стрельбу с тыла, тем самым заставив противника искать новое укрытие. Тройка бойцов короткими перебежками направилась к часовне, что само по себе было неразумно, бежали они по открытой лужайке, где единственным укрытием были могильные плиты. Маргарет, не была бы собой, если бы не воспользовалась ситуацией, она выпустила две короткие очереди на три патрона в сторону бегущих. Ответный огонь заставил ее укрыться. МакАлистер, закричал в рацию: “Какого, черта вы еще там? Уходите!”, - после чего опустошил магазин в сторону предполагаемого расположения противника. Перезаряжался он уже на ходу, перебегая к следующему укрытию, которым стал старый дуб с толстым стволом. Его маневр не остался незамеченным, и противник перевел огонь в его сторону, не давая высунуться. В сторону позиции Вика и Маргарет полетела граната. Бросивший ее боец не рассчитал расстояние и она, ударившись о забор, упала на противоположной стороне. Взрыв выбил каменную крошку из забора и ближайших могильных плит. Не дожидаясь второй попытки, Вик и Маргарет в полуприсяде сместились на два десятка метров левее.
На кладбище двое солдат блокировали любые попытки МакАлистера сменить позицию, как только он пытался двинуться, по нему открывали огонь, заставляя вернуться назад.
Вернувшись тем же маршрутом к дому на углу Малберри и Норманди-авеню, не выходя из-за стены здания, я увидел лежащее на земле тело второго солдата. Лезть под пули было как минимум неразумно, поэтому я развернулся назад и побежал вдоль домов на Норманди-авеню, отдаляясь от кладбища. В том месте, где улица поворачивала, мне удалось перебежать на ее другую сторону. Будучи уже недосягаемым для пуль врага, я побежал в сторону Малберри-авеню, не обращая внимания на медленно идущих по улице на звуки стрельбы мертвецов.
Окна крайнего дома по Малберри-авеню выходили на кладбище, я с разбегу плечом выбил тонкую деревянную дверь, и, споткнувшись, влетел внутрь дома, подняв себя с полу, прихрамывая я вбежал на второй этаж. После такого забега сердце колотилось с бешеной скоростью, виски пульсировали, а еще я обнаружил, что вся щека у меня в крови, хотя боли вроде не было. Кое-как восстановив дыхание, я открыл окно и пристроил винтовку на подоконнике. С моей позиции, было отлично видно Вика и Маргарет и солдат на кладбище. Первой целью я выбрал лежащего на земле, боком ко мне человека в зеленом камуфляже, который стрелял куда-то вправо. Затем, плотно упер приклад в плечо, перевел переключатель режимов стрельбы на одиночные, прицелился и на выдохе нажал на спусковой крючок. Винтовка ударила в плечо, человек в прицеле как-то дернулся и перестал стрелять. “Наверное, все”, - сказал я шепотом и перевел огонь на второго стрелка, лежавшего метрах в пятнадцати от первого. Успев сделав два выстрела, меня вынудили укрыться, из-за здания часовни по мне открыли огонь. Пули влетали в окно, сбивая штукатурку с потолка и стен, заставив меня ползком добраться до коридора и спуститься на первый этаж. Уже внизу у входной двери, я чуть не столкнулся нос к носу с мертвецом. Когда зомби поднимался по ступенькам на крыльцо, он споткнулся и упал в метре от меня. Выстрелив в него три раза, и убедившись, что он не поднимется, я выбежал на улицу, мертвецов прибавилось, пока не критично, но еще чуть-чуть и они станут проблемой. Со стороны кладбища поднимался густой белый дым, застилая собой все. Этой возможностью я и воспользовался, чтобы добраться до своих. Бежал я со всех ног, когда до забора оставалось метра три, Вик резко развернулся, вскинул винтовку в мою сторону, но не выстрелил.
– Идиот! Опознаться по рации не мог, а если бы я тебя не узнал?
– заворчал Вик.
– Меня не каждый день пытаются расстрелять и сожрать, в общем, извини, в суматохе совсем из головы вылетело, - я сделал глупую улыбку и пожал плечами.
– Смотри в следующий раз, что другое может из головы вылететь.
– Учту, это вы дымы пустили?
– Нет, они сейчас либо перегруппировываются, либо отступают. В любом случае, двигаем отсюда, пока к ним подкрепление не подошло.
МакАлистер присоединился к нам через десять минут. Когда мы вернулись, раненый солдат был мертв, лейтенант выстрелил в ему голову, чтобы тот не обратился и завернул тело в ковер, лежавший в комнате.
–
– спросил лейтенант с порога.
– Убит, нам жаль, - Вик сказал это как-то дежурно, без особых эмоций. Лейтенант заметно погрустнел, из всей троицы он остался один.
– Ваше имя?
– задал вопрос МакАлистер. И действительно, мы до сих пор не выяснили, как его зовут.
– Я, Майкл Клиффорд, лейтенант 1-го батальона Королевского ирландского полка, 16-й десантно-штурмовой Бригады. Могу теперь я узнать, кто вы такие?
– Можете, лейтенант Клиффорд. Я подполковник Джон МакАлистер, 22-й полк SAS, а это мои люди: сержанты Вик Фэйн и Маргарет Фостер, а Александр Суор, наш попутчик. Лейтенант, если вы не возражаете, я хотел бы задать вам пару вопросов?
– Да, сэр, спрашивайте.
Из рассказа Клиффорда выходило, что 23 марта с базы отправился последний конвой, в расположении части оставалось пятьсот шестьдесят человек под командованием майора Уилкинсона. По приказу командования, группа должна была отобрать лучшую технику из оставшейся и вместе с ней покинуть часть, а ту, которую они не могли перевезти на север, следовало уничтожить, как и оставшееся оружие. Вечером того же дня Уилкенсону, кто-то позвонил и он объявил, что поступило выгодное предложение перебраться на остров Гернси и все желающие могут последовать за ним, таковых оказалось триста девяносто пять человек, не считая самого майора. Они погрузились на грузовики, взяли половину склада боеприпасов и оружия и направились в порт на острове Мерсия, это в пяти милях на юг от города. Командовать остался капитан Леонард Гриндайл. На следующий день, 24 марта, Майор вернулся в часть и потребовал отдать ему технику и транспорт, которую оставшиеся солдаты не могли забрать с собой. Между Гриндайлом и Уилкерсоном возникла перепалка, не получив желаемого, майор развернулся и уехал. А сегодня в пять утра он атаковал территорию гарнизона, имея численное превосходство, он быстро оттеснил защитников к учебному центру и корпусам казармы, взяв обороняющихся в кольцо. Лейтенант был в правом крыле казармы, а от него шел технический туннель к старой электроподстанции, и когда противник уже вошел в здание он с двумя рядовыми, сбежал через этот туннель, а дальше они прошли по нему до парковки, взяли его машину, и на выезде из ворот их атаковали.
Окраина Эдинбурга. Временный координационный пункт программы “Крепость”. 25 марта.
Сворачивание работы временного координационного пункта шло полным ходом, оборудование и персонал лаборатории и госпиталя эвакуировали еще вчера. Сейчас перевозили склады и архив. Последними, 27 марта, должны были передислоцировать сам штаб и группу охранения, после этого все операции в Эдинбурге официально прекращались. Полковника Граца должны были перевести в Абердин, который становился самой южной авиабазой программы “Крепость” на границе “живых территорий”. Он шел на серьезное понижение, и должен был отвечать исключительно за сбор и систематизацию разведданных полученных с беспилотников.
Док и Музыкант второй день маялись от безделья, после того как они передали Изумрудного на попечение врачам, про них забыли, никаких приказов на их счет не поступало. Формально они были на задании, так что даже вернуться в расположение своей части они не могли. Эти дни они коротали за разговорами, посещением столовой и регулярными визитами в пункт связи, ожидая хоть какую-то весточку от товарищей. Дважды они вызывались добровольцами на операции в город и дважды им отказывали. За это время они в режиме реального времени изучали изменения на тактической карте в штабе, по неизвестным причинам у них был открыт туда доступ. Получалось, что граница живых территорий теперь проходила по диагонали через всю Шотландию. Самой дальней точкой становилась оперативная база в Форте Уильям, расположенном на юго-западе. От него вдоль рек на северо-восток до Инвернесса проходила 65-ти мильная граница отделявшая “живые территории” на северо-западе от брошенных земель на юго-востоке. Инвернесс становился центром распределения переселенцев, прошедших карантин, своего рода шлюзом между территориями. На восток от него, вдоль побережья до Абердина разворачивались лагеря беженцев и карантинные зоны.
Территория новой страны составляла немногим больше полутора тысяч квадратных миль, без территории Северной Ирландии. Поскольку о ситуации там приходили противоречивые сведения, связи с официальными представителями короны не было, а из отрывков информации следовало, что на ее территории вспыхнули беспорядки, разжигаемые IRA, этот район обозначался, как “статус неизвестен”.
25 марта. Колчестер. Александр МакФарлан.
В Колчестере мы решили провести ночь. Выезжать сейчас было опасно, шансы наскочить на одну из воюющих сторон были слишком велики. Бой шел еще несколько часов после того, как мы добрались до дома, в гараже которого мы спрятали наш транспорт. Боевые действия прекратились неожиданно уже на закате, как будто кто-то выключил звук. Одиночные выстрелы все еще доносились из разных концов, но они стали уже нормальным, если это слово применимо, фоном для городов.