Юнона
Шрифт:
Всего на Юноне их было сформировано восемь, по количеству самых больших материковых зон. Два сектора были преимущественно необитаемы и представляли собой добывающие горные промыслы.
Сектора представляли собой колонии во главе Круглого Дома во втором секторе. В остальных административные Дома распределяли между собой возможности в изучении планеты, технологичного производства и обучения. Каждый из Домов выделялся особой красотой, построенные из дорогого камня и металла они могли насчитывать несколько этажей. Улицы, окружающие Дома, были очень
В четвертый сектор, в котором жил Лен, территориально входили равнинный полуостров и островное нагорье. На острове добывали ценные металлы и по мосту люди разъезжались на свои рабочие места. Белая площадь, с которой начинался мост, была единственным облагороженным местом в округе. На ней днем и ночью выгружались и загружались пассажирские мерки. Старые гудящие машины в движении слегка возвышались над землей, поднимая клубы пыли, и могли двигаться только над ровной поверхностью. Они вмещали в себя больше десяти человек и развозили их по разным концам моста. Новые идеально гладкие и почти бесшумные мерки Лен видел только в шестом секторе.
Недалеко от площади у воды сидели трое из семьи Корс – старший десятилетний Джетом и его шестилетние брат и сестра двойняшки Нил и Нона. Джетом рисовал палкой на песке, двойняшки соревновались в кидании камней.
– Лен! Лен! Лен! – Нона бросилась с криками в его сторону. – Я научилась! Я теперь бросаю камни дальше Нила! Я хочу еще дальше, ты меня научишь? Я смогу кинуть дальше Джетома? Лен, научишь?
– А потом Джетом побьет меня, – ответил Лен. – И Нил вместе с ним, ты меня защитишь?
Нона рассмеялась и украдкой показала кулаком в сторону братьев. Джетом с тяжестью поднялся на ноги.
– Вам только камни кидать, больше ничего и не можете.
Лен подошел ближе и увидел на песке большой круг из идеально ровных узоров. Узоры в одном конце завивались в птиц, в другом извивались в цветы, перетекали в серых хищников шакров и снова складывались в силуэты животных и растений: одно за другим, непрерывными линиями. Джетом молча разглядывал свое творение, пытаясь дать ему оценку, или ожидая оценку Лена.
– Красиво… еще красивее чем на развалинах.
– Ты правда так думаешь? Может позвать мать? Нил, иди сюда, нет, беги домой, позови мать, скажи ей, что я хочу показать новый… Нона, беги! Ну за что? – вдруг в конце обиженно обронил Джетом.
Дети сорвались с места и Лен увидел, как вода отступает обратно в море, оголяя раковины, а на горизонте показалась стена. Постояв в оцепенении несколько секунд, он будто опомнился и побежал к лестнице. Впереди двойняшки с восторженными возгласами стучали ногами по ступенькам, Джетом перескакивал по две за раз. Лен успел только добраться до верха, когда его друзья уже стояли над обрывом и гулом голосов подпевали идущей волне. Лестница затряслась и зазвенела, взрыв воды о камни раскатился на всю округу. Но наверху лестница была врезана в скалу и закрыта прочной стеной, Лен ничего не увидел.
– Да!
– Опять ничего не увидел? Лен, кто из нас неудачник? – Джетом кашлял от смеха и держался за живот. – Ни разу, ни разу сколько я тебя знаю, ты так и не увидел. Уже все видели большую волну, Лен, все, а ты опять не успел!
– Я зато вовремя родиться успел, не то что вы! – Лен обиженно буркнул и пошел к площади.
– И чем ты хвалишься? – ухмыльнулся в ответ Джетом. – Скоро я смогу попасть в Холодный Дом как и ты, не потому что я родился когда надо, а потому что умнее тебя и стараюсь больше, и они поступят, мать и их обучит, вот увидишь! Мы будем жить в новых домах, сидеть в управлении или откроем новые технологии, и нашими именами будут называть площади, вот увидишь! Как тебе площадь Джетома? А? запомни, ты идешь на мою площадь!
Слова Джетома срывались на крик. Лен уходил, не оглядываясь, а руки сами сжимались в кулаки. Он был очень обижен и зол. Он не любил когда его дразнили малым умом с тех пор, как не смог пересчитать обменники, которые они с другими детьми нашли на улице. Тогда один из его друзей по имени Глар обманул его, дав ему меньше остальных, уверяя, что все доли равны. Остальные дети хихикали и только позже признались, что знали об обмане и молчали. Им было забавно наблюдать, как пятилетний Глар, умеющий считать и писать, обманывает семилетнего Лена, который глуп и не обучен, но все равно поступит в Холодный Дом и станет важным человеком.
С того случая Лен усердно обучался сам. Со стыда или злости, это было уже не важно – важно было то, что он уже знал многие тайны, доступные только взрослым и особенным детям. Он знал, что Джетом никогда не попадет в Холодный Дом, потому что ему уже десять лет, а он так и не показал требуемый уровень. Мать Джетома каждый год отправляла его на тестирования, но добиться нужного результата так и не удавалось.
Обида Лена исчезла, когда он подумал об этом, осмелев и развернувшись в сторону детей он выпалил первое, что пришло ему в голову.
– Я родился вовремя, и если нас накроет волна, меня спасут вовремя, а кто из вас умрет первый?!
Лен осознал, какую глупость и гадость он крикнул, когда все трое молча провожали его взглядом. «Попрощался называется, завтра не буду приходить».
Оставшиеся дни Лен провел дома, кто-то из детей прибегал и звал его гулять, но ему не хотелось даже выглядывать в окно. Реона, вздыхая, меняла цветы в его комнате, звала его за стол, иногда садилась рядом и смотрела ему в глаза.
– Мой молчаливый мальчик, мой камень, серый камень, грозный как серый шакр, ты хочешь съесть меня? Да? Я буду бороться, я не сдамся тебе просто так…