Юность подарит первые шрамы
Шрифт:
– Мам… ты чего? – Калли заметила, как Мэйджа медленно крадется к стулу, чтобы погрузить в него свое обессиленное тело.
– …Перенервничала, наверное. Я очень хотела, чтобы тебе все понравилось, но у меня не получилось.
«Эффективная манипуляция», – подумала Калли.
– Мам, отдохни немного. Выглядишь неважно. Я сама встречу гостей, – как можно мягче сказала Калли.
Под цветочными буквами выстроилась целая пирамида из подарков для Калли. Разноцветные блестящие упаковки сверкали в приглушенном свете.
Калли выдохлась уже в самом начале
– Самые большие подарки от нас, – сказала Джел, обнимая именинницу.
– Спасибо, девочки.
– Платье шикарное! – восхитилась Диана.
– Знали бы вы, сколько я его искала…
– Калли, можно вопрос? К скольким нам ждать прибытия Королевы? – спросила Никки.
– Что?
– Просто антураж такой, словно это не день рождения, а настоящий королевский бал.
– …Это мама решила всех удивить. Я сама такого не ожидала.
– А они что здесь делают? – Джел кивнула в сторону Элеттры и Рэми, что переступили порог холла.
– Черт… Мама!
Калли, минуя нежданных гостей с натянутыми улыбками, помчалась к матери. Мэйджа отвлеклась от беседы с Аннемари Брандт, увидев недовольную дочь возле себя.
– Мама, зачем ты пригласила Кинг и Арлиц? – спросила Калли, отведя мать в сторону.
– Ты же сама сказала, чтобы я позвала всех твоих одноклассниц?
– Всех, кроме Элеттры и Рэмисенты. Ты забыла, какие у нас с ними отношения?
– Калли, Элеттра – наша соседка, я не могла оставить ее без приглашения, это же невежливо. И… если честно, я не знала, что с Рэмисентой Арлиц ты тоже не ладишь, – виновато сказала Мэйджа. – Веди себя достойно, пожалуйста. Скандал ни к чему хорошему не приведет.
– Не понимаю твою логику, – сказала Рэми, следуя за подругой. – Ни с кем из четверки мы не общаемся, но отказаться от приглашения на день рождения одной из них мы не можем?
– Рэми, здесь все наши одноклассницы. Я не хочу, чтобы мы с тобой были изгоями. К тому же нам тут не рада только эта четверка. Я не могу не воспользоваться шансом побесить Брандт. – Элеттра грациозно подняла бокал шампанского, подмигнув Диане и ее свите, и выпила все без остатка.
– Могу предложить вам рагу. Оно входит в вегетарианское меню, – обратилась официантка к Джелвире.
– Нет, спасибо. Принесите мне только воду.
– Как скажете.
Несколько дней Джел пила лишь воду и ела по одному яблоку в сутки. «Флора» безупречно справлялась со своей работой, Джел не чувствовала голода, желудок всегда казался наполненным. К слабости, заторможенности и головокружению Джел быстро привыкла. Никто из окружающих не заметил, что с ней что-то не то, ведь Джел в принципе была медлительной, перманентно квелой.
– Джел, – Йера заняла свободное место рядом с дочерью, – ты за весь вечер ничего не съела.
– …Я решила устроить разгрузочный день.
– Надо же, – брови матери взметнулись. – Тяжело тебе, наверное?
– Совсем нет. Я регулярно устраиваю такие дни.
– Неужели ты решила прислушаться к моим советам?.. Ты похорошела.
– Правда?
– Цвет лица улучшился, объемы
– По-моему, ты вообще никогда мной не гордилась.
– Ты не давала мне повода.
Йера встала, обняла дочь со спины и прошептала:
– Но теперь я вижу, как ты стараешься, и меня это очень радует. – Джел не смогла сдержать улыбку, после того как мать поцеловала ее в макушку. – Продолжай в таком же духе.
Йера отправилась к подругам, оставив довольную Джел в одиночестве. Слова матери вскружили ей голову. Джел ведь только этого и добивалась! Йера, наверное, впервые в жизни посмотрела на нее без жалости и осуждения, в ее взгляде читались одобрение и подлинное восхищение. Пусть у Джел совсем не было сил, чтобы веселиться с подругами, пусть ее иногда подташнивало из-за той химии, которую она ежедневно употребляла вместо завтрака, обеда и ужина, пусть голова стала болеть чаще и надежда на нормальный сон погибла вместе с последними запасами энергии и желанием жить нормальной жизнью. Все это не важно. Все это не зря. Ведь мама наконец-то похвалила ее и даже стала гордиться ею.
– Пожалуйста, – официантка поставила перед Джел очередной графин с прозрачной жидкостью.
Джел наполнила стакан и вновь заполнила пустоту в желудке несколькими глотками воды.
– И как долго ты будешь избегать меня? – спросила Никки, выследив Диану.
– Никки, не порть мне настроение своим присутствием.
– Я уже сотню раз извинилась перед тобой! Что я еще должна сделать?
– Твои извинения – это пустые слова. Ты всегда думаешь только о себе, – заявила Диана.
– Только о себе?! Да я всегда все делаю ради других, напрочь забыв о себе! Я свозила вас на Ориан, чтобы вы хоть немного отвлеклись от своих проблем. Я чуть не убила Марийону, чтобы спасти вас. Я храню все ваши секреты, и вы знаете, как мне тяжело это делать! Мое кредо – болтать без умолку! Я из кожи вон лезу, чтобы всем угодить, быть полезной, потому что… потому что мне кажется, что во мне больше нет ничего, что может понравиться людям.
Никки расплакалась. В этот момент мимо нее и Дианы проходила Кармэл, держа за руку Гаспара. Мать не придала никакого значения увиденному. Слезы дочери не заставили вздрогнуть ее хладнокровное сердце. Никки проводила печальным взглядом счастливую парочку и после разрыдалась еще сильнее. Безразличие матери вонзилось острием в ее изломанную, ранимую душу.
– …Ты думаешь, я сбежала к Арджи, чтобы просто развлечься? Я хотела сделать ему приятное. Каждый раз я рискую своей шкурой ради него, чтобы показать, как я люблю его, чтобы окружить его вниманием и заботой, как умею… Но ему наплевать на все это.
– С чего ты взяла, что Арджи наплевать?
– Я это вижу. Чувствую. Он обнимает меня, целует не из-за желания, а из-за банального одолжения.
– Никки… я погорячилась. Ты – хороший человек, и я люблю тебя такую, какая ты есть. А насчет Арджи не загоняйся. Ты ему нравишься, это определенно так. Ты просто серьезно влюбилась и очень боишься потерять его. Тебе сейчас все кажется подозрительным и хрупким. Запомни, Никки, таких, как ты, не бросают. Из-за таких, как ты, парни прыгают с крыши, если им не удалось заполучить твое внимание.