Юрта красного ворона
Шрифт:
– Нет – покачала я головой.
– Кора! – и он поднял мою голову за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. – Ты не виновата, что этот тип преследует тебя. Ты не виновата в гибели всех этих женщин и в том, что он напал на твою квартиру и убил дорогих тебе людей. Ты в этом не виновата!
– Да, я знаю – сказала я, но видимо он все же не услышал в моем голосе убежденности, потому что продолжил.
– Виноват только он. Этот монстр-убийца. Ну, еще возможно близкие к нему люди, которые не заметили или закрыли глаза на его странности
Я удивленно на него посмотрела.
– И Селена погибла из-за того, что вела тот образ жизни, что ей нравился. Посещение притонов и кабаков – кого хочешь, доведет до такого конца. Ты тут совершенно точно ни при чем. Селена рано или поздно всё равно бы закончила печально. Такие люди не меняют свою жизнь. Не было у нее шанса выбраться оттуда. Ты ей однажды дала такой шанс – но она сама им не воспользовалась. Так что ты не виновата.
– Я не должна была ее тогда отпускать. Нужно было как-то удержать…
– Нет. Её было не удержать. Не лги самой себе. Она сама выбрала этот путь. Так что и гибель вполне закономерна. Кстати я вот после всего услышанного решил поменять свою точку зрения. Глупость опасна. А женская глупость вдвойне.
– Вот опять – простонала я - Женщины во всем виноваты. И женская глупость вдвойне опасна и женщина-маг – это бомба, которая непонятно когда рванет. Ты уж определись, Эдмунд. Достойны мы уважения или нас можно использовать, как уличных шлюх, которых этот монстр убивает – и я высвободилась из его объятий.
– Кора, ну что ты такое говоришь! Кора, я не это имел в виду. Прости, если мои слова тебя задели. Просто вы женщины бьете словами подчас сильнее, чем мужчины кулаками. А женская глупость делает это оружие подчас смертоносным. Вот эта девица же не подумала о том, что тебе сейчас идти почти что в логово к тигру. И что тебе все эти разговоры конкретно сейчас – просто нож у горла.
– Нож у горла – это по части нашего монстра – кивнула я.
– Я только это имел в виду. Прости. И ты права. Мне Никки разонравилась. Я уверен, что она искренне печется об Уинне, только вот не думает совершенно о том, что говорит.
– Я справлюсь. Я знаю, что Никки не со зла и не хотела мне плохого. Просто вот как ты ее назвал? Непутевая – и я потерла лоб.
– И я не верю ни на минуту, что тебе и в самом деле безразлична её смерть. Нет, это тоже не правда. Я видел, как тебе было больно, когда ты узнала о гибели Селены, которую уж тем более не должна любить. Так что почти ничего из сказанного этой дурочкой не является правдой.
– Почти? – приподняла я брови.
– Почти.
Я снова кивнула, и, потерев руками лоб, обнаружила, что так и держу в руках рубиновую сережку.
– Давай помогу? – вдруг предложил Эдмунд.
Я отдала ему сережку, сама не зная почему. Он наклонился ко мне и аккуратно стал вставлять ее в мое ушко. Меня вдруг охватила страшная слабость. Его руки такие большие и сильные действовали
Он вставил сережку, и провел руками по моей скуле, очерчивая контуры моего лица. А потом наклонился к самому уху и шепнул:
– В одном только эта девица была права. Тебе и в самом деле стоит только поманить – сказал он и накрыл мои губы своими, даря мне очередной поцелуй за гранью разумности.
Но на этот раз я пришла в себя быстрее и отстранилась. Он нехотя и очень медленно выпустил меня из рук и, тряхнув головой сказал:
– Идем? Нас уже ждет машина.
Мы вошли в зал, где должен был состояться прием, и при нашем появлении воцарилась гробовая тишина. Мы застыли на входе двумя монолитами. Я поймала краем глаза наше отражение в одном из зеркал. Смотрелись мы просто великолепно. Оба высокие, оба красивые и статные. Мне вот лично понравилось, как мы смотримся вместе. После оглушительной тишины - почти тут же наступил громкий гул. Все бросились обсуждать наше появление. А Эдмунд невозмутимо повел меня вперед.
С нами раскланивались, мы улыбались и фальшиво радовались встрече. Я улыбалась и не могла взять в толк. Как можно на полном серьезе наслаждаться происходящим? Все это мне казалось нелепым, гротескным и неправдоподобным. Ну, нельзя всерьез проводить так все свое время.
Мы уверенно продвигались в центр залы, и тут я увидела Виктора. И снова я как будто перенеслась на шесть лет назад. Как же я мечтала о том, что однажды мы вот так на приеме с ним встретимся. Что я буду ослепительно прекрасна, под руку с красивым мужчиной, а он посмотрит на меня и поймет … Что поймет? Глупые детские мечты. Вот сейчас я в них буквально оказалась. Я и в самом деле очень красива сегодня, и Эдмунд мне под стать.
Только вот никаких эмоций у меня это не вызывало.
Я совершенно точно не собиралась что-то доказывать Виктору, убеждать его, что я красивее его спутницы. Нет не красивее. Натали была ослепительна. Яркая блондинка с осиной талией и шикарной грудью. Она была олицетворением грации и женственности. Она очень мило улыбалась и светилась изнутри энергией и магией. Мне она даже понравилась.
– Сьера Натали Одилон Редон – представил мне ее Виктор, после того как Эдмунд согласно этикету представил меня.
– Очень знакомое имя. Где-то я его уже слышала – улыбнувшись ей, сказала я.
– О, вы, наверное, слышали о моем брате. Он художник. Не слишком известный и популярный. Его картины большим спросом не пользуются. Да и он пустил по ветру семейное состояние. Даже пришлось продать наше поместье Пейербальд. Но и это не покрыло его долги.
– Да, теперь я и в самом деле вспомнила. У него немного мрачные картины. Я была на его выставке несколько лет назад. Кажется, он нарисовал паука с человеческим лицом?