Юрта красного ворона

Дез Олла

Потом он передал депешу Эдмунду, а тот мне. Там было несколько слов написанных впопыхах Уинном. В депеше был адрес и приписка – «новое убийство». А потом что он ждет их обоих, а меня нужно отправить на машине домой. И еще он прислал полицейских, которые должны меня проводить.

– Вик, поехали! – бросил Эдмунд – Уинн свой парень и тоже считает, что Коре нужен «взвод полиции для охраны».

– Нет, я с вами. Я могу помочь!

– Кора? В вечернем платье в трущобы? Это слишком – справедливо заметил Виктор.

– К тому

же останься здесь ещё ненадолго. И постарайся понять, кто отсутствует из числа наших потенциальных подозреваемых. Поспрашивай, кто и во сколько ушел, ну так - ненавязчиво. Тебе по секрету поведают, а вот полиции могут и не сказать – добавил Эдмунд.

– Да и мальчикам сильный маг не помешает в особняке. Мне не нравится сегодняшняя ночь – хмуро завершил Виктор.

Эдмунд вскинул удивленные глаза на Виктора, но вопросов задавать не стал.

– Вы правы. Я останусь - и я обвела взглядом залу, в которой оставалось еще довольно много гостей.

Виктор взял мою руку и, поднеся к своим губам, двинулся на выход, Эдмунд же решил, что он выше условностей и этикета, поцеловал меня в губы и бросился догонять Виктора.

Я и в самом деле осталась на приеме еще какое-то время и выяснила все интересующие меня подробности. Кто, когда и во сколько примерно ушел. Я очень надеялась, что это сузит круг подозреваемых. Но, увы. И Френсис и трое других покинули прием очень рано.

Художник Сьер Уолтер Сикерт сослался на открывающуюся выставку и что в связи с этим дел у него очень много.

Арон Косминнс и Томас Крим ушли вместе. Только вот не думаю, что их алиби друг другу - можно верить.

Радовало, что Френсис хоть и ушел рано, но, как и предсказывал Виктор вместе с Натали. И есть надежда, что у него будет алиби. Мне все же очень хотелось верить, что мой студенческий друг никак не причастен к этим убийствам.

Я, накинув на плечи подбитый мехом плащ, отправилась домой, как и сказал мне Эдмунд в сопровождении «взвода полицейских». Джумаан с совершенно бесстрастным лицом открыл мне дверцу машины и, захлопнув ее, сел на водительское сидение. Рядом с ним на первое сидение уселся один из полицейских. Все остальные расположились в двух машинах, которые ехали спереди и сзади.

«Вот они что это серьезно? Ну не нападет же он на меня? Это нужно быть полным идиотом. А наш преступник хитер и инстинкт выживания у него прекрасно развит, если он до сих пор так и не попался» - думала я, пока машина мчала меня по ночной столице.

Но я не возражала. Зачем? Мне нужны мои нервы, силы и магия. И расходовать ничего из этого я не собиралась.

Я вышла из машины и направилась к себе в комнаты, что бы переодеть вечернее платье. Сонная горничная помогла мне и я, захватив с собой пару отчетов, отправилась в детскую. Я кивнула няне, что не спала и дежурила сегодня.

– Идите спать. Я сама посижу – шепотом сказала я ей.

Та кивнула и вышла, аккуратно притворив за собой дверь.

Я прошла в детскую. Поправила одеяло на Винсе и положила на подушку, свесившуюся с кровати ручку Пьера. И уселась в кресло читать очередной отчет о прибыли и убытках в моих аптеках.

Я вздрогнула, когда мне на плечо опустилась рука. Только вот испугаться и ударить не успела, потому что почти сразу же поняла, что передо мной стоит Джумаан.

– Идите спать. Сегодня плохая ночь. Я сам подежурю – шепотом почти не размыкая губ сказал мне гигант.

Я кивнула. Я и сама это чувствовала, так же как почувствовал Виктор. Плохая ночь. И силы мне понадобятся. Эдмунд сказал, что Джумаану можно доверять, и я понимала это и сама. Поэтому без возражений встала и отправилась в спальню. Плохая ночь.

Завтракала я в детской. При этом попросила присоединиться к нам и Джумаана. Я доверяю ему самое ценное – своих сыновей. И уж позавтракать тем более могу пригласить. Его мое приглашение очень удивило, но все же он согласился без возражений.

После завтрака я спустилась вниз в столовую и к своему удивлению не обнаружила никого из жителей и гостей особняка. Ни Уинн, ни Эдмунд в особняк сегодня ночью не возвращались.

Я решила было махнуть рукой на безопасность и отправится в Центральный полицейский участок, но в особняк вошел усталый, все в том же фраке что и был на приеме Виктор. Он кинул слуге цилиндр, испачканный до невозможности плащ и непередаваемого цвета перчатки и, посмотрев на меня, сказал:

– Кофе? Угостишь?

– А ты мне новости? – в тон ему, как в нашем далёком прошлом, ответила я.

Виктор кивнул и грустно улыбнулся.

– Только я в душ. Выделишь мне гостевые покои?

– Вообще-то это твой особняк – иронично сказала я.

– Слуга должен был сюда еще ночью доставить мои вещи. Я сейчас переоденусь и приду.

Я сидела в гостиной и смотрела как Виктор уничтожает завтрак. Кофе он выпил много. Я бы сравнила его порцию с маленьким таким ведерком. После завтрака он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

– Я бы хотел завтракать вот так каждый день – не открывая глаз, сказал он – В «Юрте Ворона», зная, что там, в детской - мои сыновья, а ты бы сидела рядом.

– Тебя вдруг потянуло на домашний уют? Тогда должна тебе напомнить, что ты сам от него отказался в весьма грубой форме – спокойно сказала я.

– Всем хочется тепла – все так же, не открывая глаз, сказал он.

– Видишь ли, домашний уют и тепло не упадут на тебя с неба. Для этого нужно трудиться, чем-то жертвовать и очень много созидать и создавать. Ты на это не способен, Виктор. К тому же должна тебя разочаровать. Я завтракаю в детской очень рано, а потом почти сразу ухожу на работу. И я бы уж точно не стала каждое утро сидеть вот так рядом с тобой. Дел невпроворот, и поэтому давай без ненужных сантиментов перейдем сразу к делу. Где Уинн и Эдмунд?