Юсупов. Последний из рода
Шрифт:
Теория о татаро-монгольском нашествии не выдерживает вообще никакой критики. Достаточно подсчитать цифры, чтобы убедиться, все это из жопы высосано.
Мерседес притормозил на Невском. Юсупов заглушил двигатель и вышел из машины. Софья последовала его примеру и огляделась. Перед ней высился дворец Белосельских-Белозерских, подсвечиваемый уличными фонарями. Красивая лепнина, торсы бородатых атлантов, поддерживающие балконы, коллональный стиль отделки. Все это отдаленно напоминает фасад Зимнего дворца, даже невзирая на блекло-розовую
— Что ты знаешь о так называемом районе двойников? — спросил Юсупов, обходя машину.
— Только то, что это очередная байка для экскурсий в стиле «мистический Петербург», — ответила Софья.
Князь двигался вдоль здания в сторону Фонтанки.
— Легенды гласят, что в этом районе находился дворец, в котором Анна Иоанновна встретила своего двойника. А писатель Вяземский, который жил вон там, — Юсупов указал на Невский проспект, — придя домой, увидел себя, сидящего за столом и что-то пишущего.
Софья молча шла следом. Ночной Петербург — как отдельный вид искусства. Вместе с восторгом, от которого задохнуться можно, под кожей зашевелятся мурашки даже у самого заядлого скептика.
— Достоевский в романе «Двойник» помещает героя Голядкина в один из ресторанов этого района, где и встречается с собой. Уж кому, как не Федору Михайловичу знать, где искать мистический Петербург?
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— А затем, — ответил Юсупов, шагая по тротуару, — что либо я схожу с ума, что вряд ли, либо район двойников пополнился еще одной историей.
Он прошел мимо дворца, мимо библиотеки Маяковского. Остановился под аркой с кованой калиткой и воротами, которые перемотаны цепью с навесным замком.
— Ты правда думаешь, что в два часа ночи вход во двор будет открыт? — спросила Софья, подняв брови.
Нет, ей скоро понадобится колоть ботокс, а то из-за общения с этим фриком уже вся кожа на лбу как гармошка.
Юсупов сжал навесной замок в ладони. Щелкнуло. Цель болталась как вялая сосиска. Воротина заскрипела.
— Я — князь, мне все двери открыты, — ответил Юсупов и растворился в темноте двора.
Софья оглянулась. Вон там светлый Невский, а вон там узкая Фонтанка. А, да черт с ним! И прошмыгнула следом.
— Зачем мы здесь? — спросила Софья.
— Интуиция подсказывает, меня здесь ждут.
Пахло прелой листвой. На скамейке «светил» глазами дворовый кот. Юсупов уверенной походкой двигался вдоль дорожек, но плечи слегка согнул, будто готовясь делать прыжок или отражать удар.
— Ничего не понимаю, ты можешь мне хоть что-то объяснить? — проворчала Софья.
— Цыц!
Юсупов замер и поднял указательный палец. Софья встала как вкопанная, только водила глазами. Царил штиль и мрак, ни листочка не шелохнется, но стало зябко. Зябко так, будто в спину вот-вот воткнут нож. Сердце заколотилось. Всем своим существом Софья ощутила, что это такое, когда волосы шевелятся не только на
— Так ты встречаешь старого друга? — нарушил тишину Юсупов.
— Я думал, ты придешь один, — ответил чей-то голос из темноты.
Шаркнули каблуки, и под свет фонаря вышел мужчина лет сорока, приятной наружности и нездоровой бледности. Одет просто и со вкусом, осанка на зависть.
— Новая спутница? — спросил он.
— По крайней мере, я еще умею развлекаться, а не ушел в подполье, — ответил Юсупов. — И она в курсе, кто мы, так что можешь говорить свободно. Как ты узнал, что я буду здесь?
— На этом месте наши пути разошлись навсегда. Так я думал до прошлого года, пока не увидел твой иконописный лик в новостях.
— Что ж так долго ехал? Визу не давали?
— Я заново учился жить при дневном свете, — ответил незнакомец.
— Судя по тому, что ты предпочитаешь ночные прогулки, у тебя ничего не вышло. Ты для этого явился — взять мастер-класс?
— Может ты нас познакомишь? — вставила Софья.
Эта перепалка начала ей докучать. Выдернул на прогулку посреди ночи, привел в темный двор, а теперь еще и беседу ведет так, будто Софья — пустое место.
Юсупов вздохнул и манерно повел рукой.
— Знакомься, Софи, это великий князь Дмитрий Павлович Романов, внук Александра Второго, двоюродный брат императора Николая Второго и принца Филиппа, герцога Эдинбургского. Я ничего не упустил?
— Великий князь? — шепотом повторила Софья.
— Он не первый князь в твоей жизни — не обольщайся. Так зачем ты явил свой осунувшийся лик? Помянуть старца заварными пирожными?
— Так это вы с ним Распутина убили? — не унималась Софья.
Юсупов поморщился как от назойливой мухи и ответил:
— Распутин был изрядный мерзавец, злейший враг империи и мой личный враг.
Юсупов перевел взгляд на Дмитрия и спросил:
— Чем обязан твоему визиту спустя век?
— Николай здесь.
Если бы кто-то сказал Софье, что Юсупов способен испытывать страх, она бы расхохоталась. Но именно сейчас, стоя под блеклым фонарем в «районе двойников» она увидела, как расширились зрачки молодого человека, и отлегла краска от лица. Юсупов прекрасно понял, о каком Николае идет речь, и боялся этого до коликов в животе.
— Брат? У тебя есть брат?
Софья жевала куриные крылышки, макая их в острый соус. Ночные приключения и неожиданная встреча возбудили аппетит. Обсудить дела давно минувших дней она предложила в любом заведении, где сытно кормят. Выбирая блюда из меню, решила не скромничать — состояние Юсупова позволяет оплатить не только ночной дожор, а вообще весь бар.
Мужчины заказали пиво, но пока так и не притронулись. А ей чего стесняться? У нее стресс!
— Был, — ответил Юсупов. — Убит на дуэли из-за дамы, которая отдала руку и сердце другому.