Ювенилия Дюбуа
Шрифт:
— Ладя, твоё тело сказало намного больше. Спасибо тебе. — Ольга нежно поцеловала его в щечку. — Уже поздно, мне пора ехать домой, а то Тимур будет беспокоиться, если он уже не мечется в панике.
— Да брось, он же взрослый парень. Напиши СМС и…
— Он большой ребёнок, и ты знаешь это. Не хватало нам, чтобы у него ещё случился нервный срыв, из-за которого снова перестанет надолго писать.
— Спорить с тобой не буду, но знай, я был бы очень рад, если б ты осталась.
— Я знаю, милый, а теперь будь добр, вызови такси.
Ольга с ловкостью кошки встала с кровати. Быстро оделась.
— А ты сам как считаешь? — Спросила она.
— М?
— По поводу бессмертия. Я так понимаю, тебя беспокоит этот вопрос.
— Да как тебе сказать… я не то, чтобы обеспокоен домыслами. Тут один мой старый приятель приходил.
— Понтыненко?
— Да. Ты его знаешь?
— Ну, он личность известная. Всё-таки в моей молодости он часто мелькал по телику.
— Да, верно. Он поделился со мной одной информацией, сама знаешь, этот слушок об «омоложении» элитной кучки.
— Так. Стоп, Ладя. Не рассказывай мне, лучше спать буду. Ты сам знаешь не понаслышке, что везде уши. Я ничего не слышала.
— Но ведь… — Тут телефон Владислава завибрировал. — Твоя машина пришла.
— Вот и отлично. Спасибо за вечер и вкусное вино, ты просто прелесть. До скорого, можешь не провожать. — Ольга быстро обняла Крутого, раздались клацанья её лакированных туфель. Дверь аккуратно щелкнула, тихий звук мотора спешно отдалялся от дома Владислава, оставляя продюсера со своими мыслями в ночной тишине.
Машина такси остановилась на улице Рязенская. Достаточно старый спальный район. От ближайшего метрополитена Вахтубина до центра можно добраться без пересадки за четверть часа. Новых домов здесь не строят, куда там, и так весь клочок земли заставлен бетонными коробками, чья высота колеблется от десяти до двадцати метров. Следовательно, приезжих здесь мало. Местные жители — коренные доходяги и те, кому досталась квартира от умершего родственника.
Вот и Золотовы получили квартиру по наследству. У Ольгиного покойного мужа Лёши здесь жила когда-то бабушка, которая умерла достаточно молодой. Ей только исполнилось семьдесят.
Лёша был единственным любимым внучком, да в придачу тогда уже как несколько лет на свет появился долгожданный сын, которого назвали Тимуром. Пожилая порядочная женщина, скрывавшая от родных своё серьёзное заболевание, предусмотрительно переписала своё имущество этой семье. А когда Тимуру исполнилось шесть лет, то и сам его отец покинул бренный мир, взвалив все заботы о сыне на хрупкие плечи Оли.
Оля и Тимур жили всегда вдвоём. Отца Тимура она никогда не упоминала, так как Алексей ушел из жизни через [ЦЕНЗУРА]. Редкие люди знали постыдный поступок Олиного мужа, которого она честно и со всей отдачей любила. После него Золотова решила для себя, что больше ни с кем не свяжет себя узами брака, а основной целью её жизни стало воспитание сыночка.
Сейчас Тимуру стукнуло двадцать три годика и, несмотря на весь свой талант и физическое взросление, он до сих пор оставался всё тем же ребёнком, только знающим чуть больше слов.
Оля захлопнула дверь машины. Вскинула голову вверх, высчитывая свой
Разувшись, женщина прошла на цыпочках в комнату сына, который мирно спал. Затем, всё с той же осторожность, она зашла в свою комнату, где переоделась в домашнюю одежду, а после, не принимая душа, завалилась спать.
Наутро женщину разбудила громкая музыка. Тимур проснулся пораньше и сразу сел за работу. До ушей Оли доходили звуки (когда-то давно модного) techno с примесью колокола, который Тима поместил в ритмичный «карман» дорожки. Могло подуматься, что такой симбиоз мог родить только ужасно несочетающийся шум, но подобное мнение было ошибочным. Это становилось понятно по написанному отрезку. Звучал он непривычно, но никак не ужасно.
Оля улыбнулась, предвкушая новую порцию денег за продажу очередного хита. Всё-таки её сынок гений, а она хорошо, из года в год, повышала ценник на творения сына. Они были отличной командой. За все эти годы на счёте Ольги скопилось прилично средств. Женщина мечтала открыть собственный ресторан и больше никогда ничего не делать. Сынок с ней не навечно, как не навсегда с ним и его талант. Но пока до цели нужно ещё немного подкопить, а сейчас самое главное, заставить своего сынулю остановиться и что-нибудь перекусить.
Она долго стоит в проёме его комнаты. Смотрит, как Тимур жестикулирует руками, что-то крутя на своих музыкальных установках, подсоединенных к мощному компьютеру.
Незнающий человек мог бы подумать, что это не комната, а внутренности какого-нибудь космического корабля. Говоря про оборудование, нужно отметить, что каждый сегмент стоил просто бешеных денег! Но главное здесь это то, что хоть для Ольгиных растрат это новое оборудование стоило буквально копейки, но она всё равно делала вид перед родным сыном, что буквально чуть ли не в кредит и под честное слово, на всевозможные заёмы, аппаратура была куплено для него-любимого. Она сама не знала, зачем начала врать сыну, зачем начала скрывать гигантские чеки. Себя она оправдывала тем, что всё это только для блага семьи.
Комедия ломалась повседневно. Ольга даже не делала ремонт в квартире, оставив пожелтевшие обои и старые комоды далёкого прошлого. Питались Золотовы скромно по соображениям конспирации.
Увидев свою маму-менеджера, Тимур поставил на паузу сводку, улыбнулся ей, встав с места. Они обнялись, перекинулись дежурными фразами. Сегодня молодой человек был явно в отличном расположении своего нежного духа.
На завтрак Оля сделала яичницу, порезав в неё последнюю сосиску. В две керамические кружки заботливая мама налила растворимый кофе с капелькой сливок себе и сыну.
— Как прошел вчерашний вечер? — Спросил Тимур, быстро уплетая свою порцию.
— Да сам знаешь… Было много людей, в том числе и исполнители твоих шедевров.
— И как они вживую?
— Выглядят-то?
— Угу.
— Так же, как и на фото. Даже как-то неестественно их видеть в том же амплуа и выражении лиц… Все эти ребята заигрываются, а потом не могут отделаться от собственной маски.
— Понятно. Продление контракта нам выбила?
— Да. Признаюсь тебе, было непросто.