Ювента
Шрифт:
– Элина Вадимовна… Ай-яй-яй… Вы, короче, как всегда – бомбически смотритесь – сказала Зоря и обняла начальницу лагеря. – Перестаньте пить кровь девственниц.
– Постараюсь отвыкнуть. Да и девственниц-то в городе уже не сыщешь – усмехнулась Элина. – Рада тебя видеть, моя хорошая. Как дела?
– Пока не родила. Но родственники активно просят.
– А есть от кого? Ты еще с тем мальчиком встречаешься? Ян, вроде?
– Да-а-а – гордо заявила вожатая. – Мы вместе. Я его никуда не отпущу. Да он и сам не уйдет. Цепь-то тяжелая, надежно держит.
–
– Рада познакомиться. Можно просто Катя – ответила медсестра красивым, слегка низковатым голосом.
– Здрасьте. А я не поняла – чё с Яшенькой случилось? Вы его на пенсию отправили? – тревожно спросила Зоря.
– Да всё с ним нормально. Якову Максимычу просто подмога нужна была. И уже давно. А у Кати как раз и образование, и опыт работы есть. Двух медиков нам уж точно должно хватить.
– Берегите его – он у нас мужчинка хороший – сказала Зоря длинноногой медсестре, в которой медсестра угадывалась меньше всего.
– Будет сделано – ответила Катя. – Ладно, Эль, я пойду еще погуляю, осмотрюсь пока. Вечером увидимся.
– Давай – попрощалась начальница. – Ужин в семь. Звони, если что.
– Элина Вадимовна, признайтесь – подруга ваша тоже этими темными обрядами промышляет? Чё вы меня в комплексы-то вгоняете всё время? – спросила Зоря.
Элина закатила глаза и снова приобняла настырную вожатую.
– Зорька, ты вообще не меняешься. И я этому очень рада.
– Это точно – включилась в разговор Ольга. – Ладно, девочки – идите в корпус, располагайтесь, на ужин не опаздывайте. Ключи от вашей комнаты уже у Карины.
Когда девушки ушли, Элина и Ольга, наконец, смогли поговорить наедине.
– Как тебе Карина? – поинтересовалась воспитательница. Начальница лагеря познакомилась с будущей вожатой еще утром.
Эля сдержала смешок.
– Выглядит… Не на семнадцать лет. Ей парни щас прохода не дадут.
– Ой, не говори. Лишь бы не дрались и не домогались в наглую. Вымахала девчонка за год капец как, да и похорошела еще больше. Завидую я. Эх-х-х… Но я ей уже сказала, чтобы обращалась, если что. По любому поводу. А то всякое бывает…
– Да, правильно. Еще устроят соревнования – кто быстрее ее в койку затащит. А она несовершеннолетняя…
– Сплюнь ты… Ну ладно – у нас-то парни все приличные. Ну, почти… Да и девчонки тоже. Посмотрим, как оно будет. Так, теперь по делу – почти все уже на местах, ждем только двоих. С расстановкой всех ознакомила, так что всё в норме – отчиталась Ольга, не дожидаясь вопроса от начальницы.
– Дай угадаю – Макара еще нет, да? – спросила Элина, присела на лавочку и выдохнула, стараясь не волноваться.
– Ага. Нет Макара и Валерки Молотова. Он тоже у нас новенький – ответила Ольга, заглянув в список.
– Так и думала. И на телефон
– А чё ты так переживаешь? – удивилась воспитательница. Она чуть ли не впервые видела свою начальницу настолько взволнованной. – Начало пятого только. Планерка в восемь. Времени-то еще вагон и маленькая тележка…
– Ты просто Макара не знаешь, Оль.
– Ну вот как раз и познакомлюсь – легкомысленно ответила воспитательница и подсела рядом.
Элина с трудом улыбнулась, но не стала ей ничего отвечать. Начальница не сомневалась, что знакомство и работу с ее племянником Оля наверняка запомнит надолго.
– Слышь, ты дурку-то не гони. Шесть соток за полчаса езды на этом корыте? – недоумевал Мак, уверенный, что хитрый таксист просто хочет его надуть.
– Так загород же ехали. А багаж чего не считаете? – парировал таксист.
Он, в свою очередь, был уверен, что хитрый пассажир хочет откосить от справедливой оплаты.
– Какой на хрен багаж, а?! У меня одна сумка! Да и та со мной в салоне! – ответил Мак, демонстрируя потертую спортивную черную сумку, которой он был готов стукнуть слепого водилу прямо по голове.
– Это мы еще по территории лагеря не едем. Там дороже выйдет.
– С хрена ли? Охерел в край. Не надо мне по территории, высаживай у ворот, петух обозный!
Такси остановилось на брусчатке около въезда на территорию лагеря. Мак кинул водителю помятые пять сотен, да и то с полным чувством того, что сильно переплатил нахалу. Демонстративно хлопнув дверью, пассажир покинул такси и отправился к воротам.
– Я твой номер в черный список внесу, понял?! Мудак – крикнул таксист в спину Макару. Тот, в свою очередь, лишь развернулся и показал водиле средний палец, тем самым продемонстрировав к нему всю полноту своего презрения и несогласие со сложившейся ситуацией.
Когда машина удалилась, Мак оказался совсем один у стыка больших ворот и белых стен, окружающих территорию всего лагеря. Вокруг не было ни души, и был слышен лишь тихий шелест зеленой листвы и пение птиц.
Первое, что бросилось в глаза, так это отсутствие тех самых ворот из резного дерева, которые раньше встречал каждый, кто прибывал в лагерь. На смену дереву пришел металл, а на смену душевности – надежность. Что из этого важнее – каждый решал для себя сам, но вот самого Макара от чего-то задело это изменение, на которое ему, по-хорошему, должно было быть плевать.
Однако в остальном картина открывалась до боли знакомая. Казалось, что за годы его отсутствия здесь, кроме ворот, ничего и не поменялось. Сторожка охранника, стоявшая по правую сторону от въезда, была всё такая же маленькая, а в аккуратных небольших окошках продолжали виднеться белые узорчатые шторки. Этакий пряничный домик на современный манер. У самих же ворот по бокам всё также несли свой дозор и встречали приезжих две одинаковые статуи олимпийской богини. Еще выше над воротами красовалась яркая стилизованная надпись: