Южная пустошь
Шрифт:
— Выходит так. — Я поднесла стакан к губам и сделала глоток. Холодная вода прокатилась по пищеводу, смачивая горло. Прокашлялась. — Но тогда выходит, что я тоже использовала магию, когда призывала душу…
— Ага, — Фиодор дождался, когда я выпью всю воду и, забрав у меня пустой стакан, вернул его на место. — А это значит, что либо у тебя тоже есть магические способности, либо они есть у всех. А у нас, — он ткнул пальцем в листок, — есть уже два магических заклинания.
— Которые лучше не использовать, — заметила я. — Нужно что-то попроще. Если, конечно, ты собираешь искать магов среди своих людей.
— Ты права, — кивнул он, — собираюсь. Не
— Понимаю…
Я вздохнула.
— Иногда мне кажется, что и для тебя, и для Анни, и для меня было бы лучше, если бы мы остались жить в Нижнем городе. — Я протянула лист с заклинанием Фиодору. И улыбнулась, — Это были самые счастливые годы. Мы могли делать все, что хотим. Жить так, как хотим. Любить кого хотим. Но я тогда не понимала этого. Думала, что нет ничего хуже, чем жить в нищете… А оказалось есть… Например, быть королевой, которая за одну ночь потеряла почти десятую часть своих подданных. В том числе маленькую девочку, которая и жизни-то не видела, — я невольно всхлипнула, — и Дишлана…
— Мам, — Фиодор шагнул ко мне и обнял. А я помнила, что не хотела, чтобы мой сын видел, как я плачу. Но больше не могла сдерживать слезы. Они снова хлынули сплошным потоком. Как будто бы стакан воды, выпитый мной, собирался вылиться из глаз. — Все будет хорошо, мам…
Я помотала головой. Хорошо не будет. Все хорошее уже закончилось. Осталось в прошлом. Я никогда не смогу забыть Дишлана. Не смогу перестать любить его.
Дишлан единственный человек, с которым я была абсолютно счастлива. Ни одни отношения в моей жизни не приносили мне даже малой толики той радости, которую я чувствовала рядом с ним. Не знаю, Богиня навеяла мне эти чувства, или я полюбила его сама, теперь все равно.
Богиня… Я встрепенулась… Подняла глаза на сына…
— Лушка, — прошептала я наше «тайное» имя, — а почему Богиня ничего не сделала? Не защитила Дишлана? И даже не спасла Алесу? Она ведь помогла Катриле… И остальным…
Мой сын вздохнул.
— Я не знаю, мам… Во мне течет кровь Древнего Бога Грилора, я владею Его силой. Но я не знаю, что он думает… Понимаешь?
Я кивнула. Понимаю. В мире Елены Анатольевны была поговорка, которая объясняла все: на Бога надейся, но сам не плошай. У Них свои дела и заботы. А у нас свои.
Глава 13
Собрать Совет я смогла только к вечеру. И то не в полном составе. Герцог Форент с супругой были в отъезде, Кейрим был убит, Прохом слег с сердечным приступом, не выдержав нервного напряжения после битвы, а Ирайя металась в бреду. Ее раны оказались куда серьезнее, чем она думала, сразу после нашего разговора ей резко стало хуже, и сейчас Южин боролся за ее жизнь.
Если бы ко мне не присоединились Фиодор, Анни и Катрила, мне вообще, пришлось бы «советоваться» в одиночку, самой с собой. Но сейчас мне нужно было поделиться с кем-нибудь тем, что я узнала, разделив тяжесть принятого решения. Иначе можно было сойти с ума.
— Вот так все и произошло, — я пересказала откровения мальчишки. — Рошка хотел избавиться от меня, но что-то напутал и магия обратила крыс против Алесы.
Катрила громко всхлипнула. Расплакалась она еще тогда, когда поняла к чему ведет разговор. Анни смотрела в никуда расфокусированным взглядом. Сейчас она
— И что ты теперь будешь делать? — задал он самый важный вопрос.
Я вздохнула. Не так-то просто обвинить ребенка в преступлении. Даже тогда, когда доказательства вины неоспоримы.
— Вне всякого сомнения Рошка виновен. Это он применил найденное заклинание и устроил весь тот ужас, который нам пришлось пережить. Но виноват не только он. Часть вины лежит на его младшем брате Тишене, который скрывал свой дар и не мог не догадываться о том, кто именно привел крыс в поселение. Хурра говорила, что он хотел поговорить со мной сегодня утром. Вероятно, именно об этом. Но больше всего виноваты мы с Дишланом. Мы бросили мальчишку один на один с его переживаниями, а должны были поговорить…
Я прикрыла глаза. Вердикт следовало огласить немедленно. И я переживала, что мое решение не найдет поддержки у остальных. И особенно у Фиодора.
— Но в любом случае я, конечно же, не могу оставить проступок мальчишки без внимания. Если один раз подобное сойдет с рук, то нет никаких гарантий, что Рошка не решится повторить все снова. Только в следующий раз последствия могут быть еще хуже.
— Да куда уж хуже, — всхлипнула Катрила, вытерла глаза мокрым платочком, — я глаза закрыть не могу. Сразу вижу бедняжку Алесу.
Я кивнула. Сердце отозвалось глухой болью. Алеса, Дишлан, Кейрим, амазонки, наемники, солдаты… смерть каждого из них, как тяжелая гиря, тянула меня вниз, в пучину мести. Я не врала сама себе, избавиться от Рошки казалось мне одновременно и самым правильным и самым ужасным выходом.
Но эмоции в государственных делах не слишком хороший помощник. Поэтому я постаралась отрешиться от чувств.
— Но есть еще кое-что, — качнул головой Фиодор. — Рошка использовал магию, про которую мы не знаем ничего. К примеру, нам не известно, каждый ли человек может использовать магию или для этого нужны какие-то особенные способности. И как их определить… Ведь теперь стало понятно, магию и потенциальных магов нельзя оставлять без внимания. Если каждый потенциальный маг начнет устраивать нам подобные «развлечения», то нам придется очень тяжело. У нас даже нет никаких гарантий, что для использования магии нужны какие-то особые заклинания. А вдруг она начнет проявляться стихийно, выплескиваясь в мир против воли самого потенциального мага?
То, что говорил Фиодор, звучало разумно. И мы все слушали его внимательно, согласно качая головами.
— Поэтому, — мой брат резко взмахнул рукой, разрубая воздух перед собой, — казнить мерзавца, конечно, лучший выход. Но он нам нужен, чтобы разобраться в природе этого явления.
— Казнить?! — ахнула я. И возмутилась, — да, что такое ты говоришь?! Как ты мог подумать, что я пойду на такое? Рошка ребенок! — мне было немного обидно, что мой брат решил, будто я способна на убийство ребенка. — Нет, я говорю про изгнание из Южной пустоши. Это очень жестокая мера, но у меня нет иного выхода. Мальчишка при всех признался в том, что нашествие крыс его рук дело. И даже если мы представим все, как выкрики в сердцах, слухи все равно не остановить. Люди будут шептаться по углам и ненавидеть Рошку. Это не остановить… Поэтому я и решила прогнать его из поселения. А тебя, Фиодор, хотела попросить взять ребенка под свою опеку.