Южные ночи
Шрифт:
Спускаясь по лестнице, Леа остановилась на ступеньках. Она провела рукой по волосам и сладко зевпула, пытаясь освободиться от остатков сна. Но вдруг вздрогнула, услышав, как звенят оконные стекла. Очевидно, это от сильного ветра. Слава Богу, у кого-то достало ума закрыть ставни, потому что сама она сегодня с трудом поднялась с постели. Леа надеялась, новые посадки тростника выдержат бурю.
Учитывая вчерашний переполох во всем имении, просто удивительно, что сегодня вообще кто-то смог вовремя подняться. Сердце Леа сладко сжалось при воспоминании о том, как вчера поздно вечером Тревор возвращался
Внизу на ступеньках показалась бледная, как привидение, Рэйчел. Леа уже собиралась поприветствовать сестру, но та покачала головой:
— Идем обратно наверх. Я должна тебе кое-что сказать.
Леа прошла к себе и дождалась, когда Рэйчел тоже войдет и закроет за собой дверь. Черты лица сестры исказились горечью, она забегала по комнате и часто, судорожно задышала. Леа почуяла недоброе.
— Что-то с дядей Эдвардом?
— Нет. — Рэйчел повернулась к ней. — Я не знаю, как тебе признаться в этом.
— Боже мой, Рэйчел, я ведь не дитя. Да что такое ты можешь мне сообщить?..
— Я беременна. Я хранила это в секрете, но, должно быть, Хипи как-то догадалась и разболтала повсюду. Тревор попросил у дяди Эдварда моей руки.
Леа молча, не в силах что-либо ответить, заморгала глазами. Должно быть, она чего-то не поняла.
— Ты… не могла бы повторить, что сейчас сказала?
Рэйчел подошла ближе и взяла Леа за запястье.
— Прошу тебя, не надо меня ненавидеть. Мне показалось, что Тревор это знает от тебя, и я решила, что ты нарушила обещание и рассказала ему о нас с Джастином… Я слишком поздно поняла, что он заблуждается. Теперь он хочет спасти меня от позора. Сказав мне об этом, он прошел вперед, в кабинет дядюшки, и выполнил свое намерение. Дядя Эдвард рад тому, что все так сложилось, ну а мне остается лишь плакать.
Резко высвободив свою руку, Леа поглядела на сестру. Она пыталась овладеть собой, а между тем горячие слезы уже навернулись ей на глаза. Несмотря на все усилия, голос ее зазвучал злобно и яростно:
— Как ты могла такое допустить? Ты же любишь капитана Трента. Или уже забыла?!
Рэйчел смотрела в пол, нижняя губа ее дрожала.
— Это не моя вина, Леа. Я люблю Джастина и хотела остановить Тревора, но не успела. Ты же понимаешь, что, пока Джастин не вернется, я никому не могу о нем рассказывать. Ведь понимаешь, правда? Дядя Эдвард возненавидит его. О Боже, не знаю, что мне теперь делать! Обещай, что не выдашь меня, пока я не приму решения.
Истерические всхлипывания, которыми сестра сопровождала эту свою речь, смутили Леа, но самое главное она уяснила себе слишком даже хорошо. С пылающей в сердце яростью она крикнула:
— Не беспокойся, твой секрет в надежных руках! — И, резко развернувшись, выбежала из комнаты.
— Подожди! — взмолилась Рэйчел, но опять опоздала.
Разум говорил Леа, что Тревор решился на этот шаг лишь затем, чтобы спасти репутацию Рэйчел, но сердце не желало прислушиваться к доводам рассудка. Мужчина, которого она любит, собрался жениться на ее родной сестре. Леа помчалась вниз по
Здесь она встала как вкопанная. Прямо перед нею оказался Тревор. Девушка глубоко вздохнула и сжала губы. Черт бы его побрал, ну как же можно не знать, с кем провел ночь!
— Леа, — прошептал Тревор. — Леа, мне надо с вами поговорить.
Внезапно у майора за спиной показалась дядина голова. Выходя вперед, он улыбнулся:
— Леа, дорогая, ты уже слышала прекрасные новости? Тревор и Рэйчел собираются стать мужем и женой.
Девушка закусила нижнюю губу и, досадуя на предательские глаза, готовые вот-вот пролить скопившуюся в них влагу, ответила:
— Рэйчел только что обрадовала меня.
Раненое сердце кровоточило. Но это и понятно — оно разрывалось на части. Она поглядела в пронизывающие глаза Тревора.
— Полагаю, я должна и вас поздравить, майор Прескотт.
— Леа…
Тревор на минуту обернулся к дяде, чтобы шепнуть ему что-то. Леа воспользовалась этим, приподняла край юбки в голубой цветочек и прошмыгнула мимо него. А она-то, дура, вырядилась ради него! Почти вслепую девушка преодолела пространство холла.
— Леа! — окликнул ее Тревор.
Звук его сапог, топающих по полу, заставил кровь стремительно помчаться по ее сосудам. Он догонял ее. Но Леа не желала с ним говорить. Во всяком случае, не сейчас. А может быть, и вообще никогда. И она бросилась бежать, но вскоре Тревор поймал ее за руку и развернул к себе лицом. На скуле его играли желваки, он был зол, но в глазах стояла боль. Господи, да как он смеет жалеть ее?!
— Дай мне объяснить… пожалуйста, — попросил он.
Леа выпрямилась во весь свой рост.
— Прекрасно. У тебя есть ровно минута.
Несколько мгновений он молча водил пальцами по своим волосам. Даже теперь, когда все внутри у Леа ныло и болело, этот жест тронул ее. Боже правый, вот же она, любовь, только руку протяни! Но тут она представила его и Рэйчел в качестве супругов и пришла в отчаяние.
— Понимаешь, хоть я и обязан теперь жениться на твоей сестре, но люблю я только тебя и всегда любил…
— Нет! — оборвала она. — Нет, слишком поздно!
Он рассмеялся, но радости в этом смехе не было.
Леа услышала в нем нескрываемую горечь и смутилась. Жуткая мысль пронзила ее мозг, но Леа быстро прогнала ее от себя. Она не должна его слушать, не должна внимать его признаниям в любви. Теперь он потерян для нее навсегда. Девушка отвернулась и собралась уходить, но Тревор был к этому готов и быстро удержал ее, обхватив за талию. Отчаянно вырываясь из его объятий, Леа замолотила кулаками по широкой груди майора.
— Леа, можем мы пойти куда-нибудь, чтобы поговорить наедине?
Наконец она высвободилась. Глаза ее метали молнии:
— Мы никогда не сможем быть наедине, никогда! Ты станешь мужем Рэйчел.
Сделав судорожный вдох, она немного успокоилась, чтобы даже с некоторым изяществом отвернуться от него и прошагать через зал. А на улице дождь заливал всю округу. Погодка под стать ее настроению, решила Леа. Самообладание не покидало ее, покуда она не ступила в длинный коридор, ведущий к хозяйственным пристройкам.