Южный Урал № 13—14
Шрифт:
Без устали Дж. Неру осматривает комбинат. Все, кто приехал с ним и пролетел тысячи километров в этом замечательном рейсе дружбы, единодушно заявляют, что Премьер-Министр неутомим.
В крупнейшем сталеплавильном цехе комбината Дж. Неру задерживается у мартеновской печи № 16, где варит плавку сталевар т. Глумов. Премьер-Министр любуется его неторопливыми движениями и просит у сталевара синие очки, чтобы самому посмотреть, как варится сталь.
«Миру — мир» — этот лозунг висит перед входом в обжимной цех, куда входят гости. Дж. Неру осматривает машинное отделение. Затем он идет на блуминг № 3, поднимается в кабину оператора главного поста и наблюдает за ритмичной работой автоматически управляемого стана. Гости спрашивают, где изготовлены эти мощные прокатные станы. Директор комбината
После знакомства с металлургическим комбинатом индийские гости осмотрели новый город на правом берегу реки Урал, возникший в послевоенные годы.
Незаметно пролетел день. Дж. Неру прощается с магнитогорцами. Как и утром, тысячи жителей города аплодируют индийской правительственной делегации, провозглашают здравицы в честь дружбы двух великих народов.
На аэродроме магнитогорцы преподносят подарки своим дорогим гостям. На пластине нержавеющей стали златоустовские граверы вырезали портрет Махатмы Ганди — выдающегося деятеля индийского народа. Этот подарок вручают Дж. Неру. Его дочери — гравюру с изображением Дж. Неру, а в дар индийскому народу — гравюру «Дружба народов», изображающую встречу индийских гостей с москвичами на фоне Московского государственного университета.
Джавахарлал Неру обращается к провожающим:
— Г-н председатель, дорогие друзья! Я побывал в вашем городе и увожу с собой приятное воспоминание о нем. Ваши послания и послания всего советского народа я передам индийскому народу. Я хочу в этот момент передать вам послание дружбы от своего народа.
До свидания!
Свистят винты самолета. Серебристая птица выруливает на старт. Вскоре она взмывает в воздух. На земле еще долго колышутся государственные флаги Республики Индии и Советского Союза, освещенные лучами нежаркого заходящего солнца…
Ирина Спектор,
руководительница танцевального коллектива
РАЗЛИЧИЕ В ЯЗЫКАХ — ДРУЖБЕ НЕ ПОМЕХА
Обидно быстро забываются иные подробности.
Кто первый предложил написать письмо в Венгрию? Столяр Саша Гейман? Штукатур Роза Канунникова? А может быть, крановщик Женя Марамзин? Или учащийся ремесленного училища Юра Шевелев?..
Это было после того, как мы в перерыве между занятиями прослушали по радио новый чардаш.
Музыка понравилась всем.
— А почему мы не поставим ни одного венгерского танца?
Это спросил меня, конечно, Саша Гейман — один из самых способных танцоров нашего коллектива и, что скрывать, самый беспокойный, всегда испытывающий чувство неудовлетворенности тем, что уже сделано.
— В самом деле, почему? — поддержали Сашу многие.
Я ответила, что недостаточно знаю венгерское танцевальное искусство.
Тогда кто-то и предложил послать письмо в Венгрию. Мысль подхватили с большим воодушевлением.
Через несколько дней на почту сдали два заказных письма: одно было адресовано в Москву, послу Венгерской Народной Республики; другое — в Будапешт, в ЦК Союза трудящейся молодежи Венгрии. В графе «Обратный адрес» стояло: Челябинск, Центральный клуб трест «Челябметаллургстрой», танцевальный коллектив.
Содержание писем было одинаковым. Мы просили помочь нам связаться с одним из самодеятельных хореографических коллективов Венгерской республики, желательно — с коллективом строителей. Мы обещали писать письма регулярно, рассказывать о своей работе и своем творчестве.
И с тех пор не было дня, чтобы меня не «атаковали»:
— Ну как, нет письма?
А Саша Гейман — тот спрашивал таким тоном, будто я виновата в том, что письма из Венгрии еще нет.
28 апреля, в разгар предмайского концерта, к нам за сцену пришла библиотекарь клуба.
— Пляшите! — возбужденно сказала она. — Вам письмо из Венгрии!
Все окружили меня. Даже обычно невозмутимый баянист Павел Никанорович поспешно отставил в сторону свой инструмент.
— Читайте же быстрее! — нетерпеливо сказал Саша Гейман.
— Письмо из Сталинвароша, — сказала я ребятам. — А больше… больше
В этот вечер мы выслушали десятки различных советов о том, как «организовать» перевод письма на русский язык.
О том, что в Сталинвароше, новом городе Венгерской Народной Республики, строится крупный металлургический завод, знали все. И это придавало письму особую ценность: ведь наш клуб обслуживает строителей тоже металлургического завода, и большинство участников нашего коллектива являются строителями этого металлургического завода.
На следующий день нам удалось перевести письмо.
«Дорогие друзья!
Нужно ли говорить, с какой радостью получили мы Ваше письмо, письмо из великого Советского Союза! Вся венгерская молодежь счастлива, что наша Родина идет по пути, указанному советским народом. Венгерская молодежь счастлива, что у нее теперь есть все возможности работать и учиться, овладевать культурой.
В нашем молодом городе есть дом культуры строителей имени Иозефа Аттилы. Он существует только полтора года, но ведет уже большую работу по культурному обслуживанию рабочих — строителей Сталинвароша и металлургического комбината. В нашем доме культуры работают музыкальные и другие кружки художественной самодеятельности. Здесь же занимается и наш танцевальный коллектив.
Юноши и девушки нашего коллектива приехали из разных городов и сел нашей Родины. Часть учится в строительном техникуме, по окончании которого станет специалистами, а часть работает непосредственно на стройке.
В декабре прошлого года мы принимали участие в республиканском смотре художественной самодеятельности в Будапеште, и заняли там первое место.
Мы будем очень рады наладить с вами творческую дружбу, пока хотя бы с помощью писем. Будем очень признательны, если Вы пришлете нам описания советских народных танцев, фотографии Вашего коллектива. В свою очередь, мы уже готовим для Вас фотографии и описания народных танцев Венгрии.
Мы отлично понимаем, какое значение для сохранения мира во всем мире имеет дружба советского народа со всеми народами стран народной демократии, в том числе и с нашим венгерским народом. И мы клянемся всегда крепить эту дружбу. В свое время весь наш коллектив во главе с руководителем подписал Обращение Всемирного Совета Мира о запрещении атомного оружия. Так вместе с Советским Союзом, по его примеру, венгерский народ отстаивает дело мира.
Посылаем Вам, дорогие советские друзья, первую нашу фотографию. Мы снялись на республиканском смотре художественной самодеятельности строителей.
Ждем с нетерпением Ваших писем.
Примите наш горячий привет от всего сердца и пожелания всяческих успехов в труде, учении и искусстве».
Мы немедленно послали поздравительную телеграмму строителям-танцорам Сталинвароша: ведь был канун Международного праздника трудящихся 1 Мая.
И сразу же начали готовить письмо, решив послать снимки и книги по хореографии.
Наконец, ответное письмо готово. В нем рассказали о своем коллективе, о родном городе, о самом молодом его районе — Металлургическом.
«В нашем коллективе, — писали мы, — почти пятьдесят юношей и девушек. Большинство из них — рабочие-строители, учащиеся технических школ и ремесленных училищ, есть и рабочие-металлурги.
Занимаемся мы вечерами, после работы. Часто выступаем в нашем клубе и в других клубах города.
В репертуаре нашего коллектива около двадцати различных танцев. Среди них: русские, украинские, молдавские. Есть и наши — уральские… Исполняем мы несколько танцев братских народов: чешских, польских, китайских. Недавно подготовили новый румынский танец, который собираемся показать на городском смотре. Очень хотим поставить новый венгерский танец и поэтому с большим нетерпением ждем от Вас обещанного нотного и описательного материала. Если Вы не задержите его присылку, мы, может быть, успеем подготовить к началу смотра и венгерский танец.
Все члены нашего коллектива, так же, как и Вы, единодушно подписали Обращение о запрещении атомной бомбы. Мы очень хорошо знаем, как много горя приносит народам война».