За это можно все отдать

Тушнова Вероника

Вертушинка

Хороша, говоришь, красива?Что ж клянешь ты ее с тоской?Не кори, а скажи спасибобыстрине ее колдовской.И в погоду, и в непогодунад речонкою склонена,пьет осинка живую воду,через то и жива она.Вертушинке ли не струиться?Нет иных у нее примет…Если речка угомонится,значит, речки на свете нет.То мелеет, то прибывает, —любо-дорого поглядеть…Реки старыми не бывают,им не надобно молодеть.Не страшись ее круговерти,не беги от воды хмельной,успокоится после смерти,нету

вечных рек под луной!

Погода плохая

Как тугие жгуты куделив проводах повисают тучи…Дождик сыплется не скудея,неразборчивый и колючий.То он сыплется, то он сеется,то по стеклам забарабанит…За работу берусь – не клеится,подремать бы чуть-чуть,так сна нет.Вспоминаются все заботы,все обиды и все печали:вот неласков ты нынче что-то,ты внимательней был вначале.Быть со мной тебе неприятно,разлюбил ты меня, похоже…Впрочем, что же, вполне понятно,есть красивееи моложе…Что мне делать теперь – не знаю!Вот и дождик заладил назло.Дребедень его жестянаяза пять суток в ушах навязла.Одиночество неизбежно…Но не знал ты о том, не ведал,постучался влюбленный, нежный,и конца мне придумать не дал!

Бессонница

Ночи… ночи… пустынные, синие…Мыслей вспененная река.А слова – до того бессильные,что за горло берет тоска.Обжигает подушка душная,и вступает рассвет в права,и тяжелая, непослушная,в дрему клонится голова.И когда уж глаза слипаются,где-то около четырех,воробьи в саду просыпаются,рассыпаются как горох…Скачут, мечутся, ошалелые,жизнерадостно вереща.Пробивается солнце белоеиз-за облачного плаща.Зашуршали дворники метлами,и, прохладой цветы поя,шланг над брызгами искрометнымиизвивается как змея.Не заснуть, как я и предвидела…Все слышней за окном шаги.Ночь сегодня меня обидела.Утро доброе, помоги!

С поэтом Я. Акимом.

«Зачем судьбу который раз пытаешь…»

Зачем судьбу который раз пытаешь?Любовь, как ветку, гнешь да гнешь в дугу?Ты без нее счастливее не станешь,а я прожить на свете не смогу.Да, все идет неладно,криво, косо,да, время намк закату, под уклон…А ветке что?Она цветет без спроса,и никакой закон ейне закон!За то ты так ее и ненавидишь,ты хочешь, чтобы все —как надо быть,ты в ней противоречье смыслу видишьи все-таки жалеешь загубить.Брось, не жалей,сгибай и перекручивай,мол, все равно когда-нибудь зима…Ты только оправданий не вымучивай,я для тебя их подыщу сама.Сломай – и все!И крест поставь на этом,а лучше кол осиновый забей.Уж вот когда оназеленым ветромпойдет хозяйничатьв душе твоей!

Удельная. 1957 год.

«И вот ты купе закрываешь…»

И вот ты купе закрываешь,включаешь ночник голубой…Ты знаешь,ты только скрываешь,что еду я вместе с тобой.То колкий, то мягкий не в меру,то слишком веселый подчас,ты прячешь меня неумелоот пристальных горестных глаз.Названья полуночных станцийдежурные сонно твердят…О если бы выйти, остаться,пропасть, воротиться назад…Но вместе, да, вместе мы выйдемна утренний

влажный перрон,и бледное небо увидимс оравой орущих ворон,дорогой, подернутой дымкой,мы в хвойные дали пойдем,и стану я жить невидимкойв неласковом доме твоем,и будут недели молчаньямедлительны и горьки,и буду я плакать ночамина бревнышке возле реки.

«Нам не позволено любить…»

Нам не позволено любить.Все, что с тобою связано,мне строго-настрого забытьсудьбой моей приказано.Но помню я всему назлолюбви часы беспечные,и встречи памятной число —мое. На веки вечные!И низко стелющийся дымс мерцающими искрами,и поле с деревом седымпод облаками низкими…Вагон, летящий в темноту,покачиванье мерное…И гаснут искры на лету, —ты помнишь их, наверное?Так каждый миг, и час, и годмои. На веки вечные,пока наш поезд не придетна станцию конечную!

Дорогая Вероника Михайловна!

От всего сердца поздравляю Вас, замечательную поэтессу, стихи которой давно притягивают и волнуют меня своей оригинальностью, человечностью, красотой и теплом, с Вашим славным юбилеем. Я рад, что в Вашем творчестве сильно прозвучала также тема нашей Литвы.

С чувством радости я всегда вспоминаю наши встречи в Москве, в Вильнюсе и Каунасе и мечтаю о новых встречах и дружеских беседах.

Желаю Вам, дорогая Вероника Михайловна, много здоровья, счастья, негаснущего вдохновенья для новых прекрасных книг!

Ваш Антанас ВенцловаВильнюс 10.4.1965

Снова Литве!

Я была с тобою рядом,может, слишком мало,но ведь я тебя не взглядом —сердцем увидала.Я была такой богатой,столько я имела:темный, плотный, кисловатыйхлеб литовский ела.Сладкий сок литовских вишен,солнца хмель пила я,под гостеприимной крышейсладким сном спала я.Я летала, словно птица,лаской обогрета,я заглядывала в лица,полные привета, —все хотела убедиться,что не снится это.Как меня ты одарилапрелестью земною,сколько счастья разделила,радуясь со мною.И в недобрый час печалине была одна я,ты стояла за плечами,как сестра родная.С глаз моих обиды слезывытерла не ты ли?Не твои ль снега и звездымне в пути светили?Первый луч на черепицах,первый ветер с юга…Так возможно ль разлучиться,позабыть друг друга?

«Я без тебя училась жить…»

Я без тебя училась жить,я принялась за дело.Костер сумела я сложить —гудело, а не тлело.Я без тебя училась жить…Как сердце ни болело, —сумела песню я сложить,не плакала, а пела.На озаренные кустыглядела ясным взглядом…Но вышел ты из темнотыи сел со мною рядом.

«Я стою у открытой двери…»

Я стою у открытой двери,я прощаюсь, я ухожу.Ни во что уже не поверю, —все равнонапиши,прошу!Чтоб не мучиться поздней жалостью,от которой спасенья нет,напиши мне письмо, пожалуйста,вперед на тысячу лет.Не на будущее,так за прошлое,за упокой души,напиши обо мне хорошее.Я уже умерла. Напиши!Сто часовсчастья

Сто часов счастья

Свежие проталины, муравьи у пня,маленькие тайны мартовского дня…

Снимок В. Тушновой.