За это можно все отдать

Тушнова Вероника

Я желаю тебе добра

Улыбаюсь, а сердце плачетв одинокие вечера.Я люблю тебя.Это значит —я желаю тебе добра.Это значит, моя отрада,слов не надо,и встреч не надо,и не надо моей печали,и не надо твоей тревоги,и не надо, чтобы в дорогемы рассветы с тобой встречали.Вот и старость вдали маячит,и о многом забыть пора…Я люблю тебя.Это значит —я желаю тебе добра.Значит, как мне тебя покинуть,как мне память из сердца вынуть,как не греть твоих рук озябших,непосильную ношу взявших?Кто же скажет, моя отрада,что нам надо,а что не надо,посоветует,

как же быть?Нам никто об этом не скажет,и никто пути не укажет,и никто узла не развяжет…Кто сказал, что легко любить?

«А знаешь, все еще будет…»

А знаешь, все еще будет!Южный ветер еще подует,и весну еще наколдует,и память перелистает,и встретиться нас заставит,и еще меня на рассветегубы твои разбудят.Понимаешь, все еще будет!В сто концов убегают рельсы,самолеты уходят в рейсы,корабли снимаются с якоря…Если б помнили это люди,чаще думали бы о чуде,реже бы люди плакали.Счастье – что оно? Та же птица:упустишь и не поймаешь.А в клетке ему томитьсятоже ведь не годится,трудно с ним, понимаешь?Я его не запру безжалостно,крыльев не искалечу.Улетаешь?Лети, пожалуйста…Знаешь, как отпразднуемвстречу!

«Сколько дней…»

Сколько днейне спалось,не елось,не плакалось мне,не пелось,не работалось,не гулялось, —все в душе своейразбиралась.Раздала что было хорошего,что не нужно —на свалку брошено,подмела свою душудочиста,настоящее одиночество.Настежь окна,свежо в груди…Вот теперь давайприходи!

Синяя птица

Ты на рынкемне купил голубку.Маленькую,худенькую,хрупкую,рыжевато-палевой окраскиптицу,прилетевшую из сказки.Вытащил помятую рублевку,чтобы за покупку расплатиться…Боже, как давнои как далекоя разыскивалаэту птицу.Позади, без малого, полсвета,скоро жизнь мою оденет иней…А она быласовсем не синяя,рыжевато-палевого цвета.

«Я пенять на судьбу не вправе…»

Я пенять на судьбу не вправе,годы милостивы ко мне…Если молодость есть вторая —лучше первой она вдвойне.Откровеннее и мудрее,проницательней и щедрей.Я горжусь и любуюсь ею —этой молодостью моей.Та подарком была, не боле,та у всех молодых была.Эту я по собственной воле,силой собственной добыла.Я в ее неизменность верюоттого, что моя она,оттого, что душой своеюоплатила ее сполна!

«Хмурую землю…»

Хмурую землюстужа сковала,небо по солнцузатосковало.Утром темно,и в полдень темно,а мне все равно,мне все равно!А у меня есть любимый, любимый,с повадкой орлиной,с душой голубиной,с усмешкою дерзкой,с улыбкою детской,на всем белом светеодин-единый.Он мне и воздух,он мне и небо,все без него бездыханнои немо…А он ничего про это не знает,своими делами и мыслями занят,пройдет и не взглянет,и не оглянется,и мне улыбнутьсяне догадается.Лежат между намина веки вечныене дальние дали —года быстротечные,стоит между намине море большое —горькое

горе,сердце чужое.Вовеки нам встретитьсяне суждено…А мне все равно,мне все равно,а у меня есть любимый, любимый!

Самолеты

Запах леса и болота,полночь, ветер ледяной…Самолеты, самолетыпролетают надо мной.Пролетают рейсом поздним,рассекают звездный плес,пригибают ревом грозным,ветки тоненьких берез.Полустанок в черном поле,глаз совиный фонаря…Сердце бродит, как слепое,в поле без поводыря.Обступает темень плотно,смутно блещет путь стальной…Самолеты, самолетыпролетают надо мной.Я устала и продрогла,но ведь будет, все равнобудет дальняя дорога,будет все, что суждено.Будет биться в ровном гулев стекла звездная река,и дремать спокойно будетна моей твоя рука…Можно ль сердцу без полета?Я ли этому виной?Самолеты, самолетыпролетают надо мной.

«Нам двоим посвященная…»

Нам двоим посвященная,очень краткая,очень долгая,не по-зимнему черная,ночь туманная, волглая,неспокойная, странная…Может, все еще сбудется?Мне – лукавить не стану —все глаза твои чудятся,то молящие, жалкие,то веселые, жаркие,счастливые,изумленные,рыжевато-зеленые.Переулки безлюдные,непробудные улицы…Мне – лукавить не буду —все слова твои чудятся,то несмелые, нежные,то тревожные, грешные,простые,печальныеслова прощальные.Эхо слышу я древнее,что в полуночи будится,слышу крови биение…Может, все-таки сбудется?Ну, а если не сбудется,разве сгинет, забудетсятех мгновений течение,душ заблудших свечение?

Птицы, листья и снег

Утром как с цепи сорвалсяветер,небо одел свинцом.Наш дуб облетели сам не заметил,и, значит, дело с концом!По огромной спираливсе выше, вышесухие листья летят,летят выше ветоки выше крыши,в облака улететь хотят.Ветер вновь их сгребает, швыряет охапки,попробуй с ним поборись!У голубей застывают лапки,стая шумно взлетает с карнизов ввысь.Ветер гонит их по косой,все выше,комкает их, бесшабашно лих,им небо навстречухолодом дышити роняет белые звезды на них.Это осень с зимойсошлись в поднебесье,там, где вьюги берут разбег,там, где в сумерках сизыхлетают вместелистья, птицы и снег.

«Морозный лес…»

Морозный лес.В парадном одеяньедеревья-мумии, деревья-изваянья…Я восхищаюсь этой красотой,глаз не свожу,а сердцем не приемлю.Люблю землею пахнущую землюи под ногойлиствы упругий слой.Люблю кипенье, вздохи, шелест, шорох,величественный гул над головой,брусничники на рыжих косогорах,кочкарники с каемчатой травой…Труд муравьев, и птичьи новоселья,и любопытных белок беготню…Внезапной грусти,шумного весельячередованьепо сто раз на дню.Люблю я все, что плещется, струится,рождается, меняется, растет,и старится,и смерти не боится…Не выношу безжизненных красот!Когда январским лесом прохожу яи он молчит,в стоцветных блестках сплошь,одно я повторяю, торжествуя:«А все-таки ты скоро оживешь!»