За горизонт
Шрифт:
Ндэ, сгущенки оставили, только чтобы дна банки было не видно. Выливаю кофе в банку, слегка взбалтываю. Кофе с молоком и почти не черствый хлеб. Что еще нужно для счастья?
— Ошо, — зверек косится с мою сторону. — Твое здоровье, — первый глоток утреннего кофе теплой волной прокатывается по пищеводу.
— Уип, хрум–хрум–хрум, — оставшаяся половина змеюки уже и не дергается.
Н–да.
На пару с Ошо успеваем закончить завтрак, помыть посуду и даже принести
— Что там приключилось?
— Ничего страшного. Свалились охраннички на нашу голову. Их самих охранять надо, — Вольф тяжело плюхнулся на кочку рядом со мной.
— Все так плохо? С виду ребята тертые. Что все–таки произошло ночью?
— Пулеметчик не придумал ничего умнее, как выбрать позицию возле термитника.
— За что был ночью немножко покусан хе–хе, — Дензелу весело. Причем веселье из разряда — у соседа корова сдохла, мелочь, а приятно. — А кусаются они бооольнооо. При укусе термиты токсин вводят, ну очень болючий. Меня когда первый раз термит укусил, я хотел себе палец отрезать — так больно. А этого всего искусали.
— Не насмерть покусали, надеюсь?
— Нет. Опух очень сильно. Сейчас его наркотой обкололи. Пару суток спать будет.
— Дензел, прочти мне краткий курс местного термитоведенья. Почему, кстати, термиты, а не муравьи. И откуда у вас такие познания в токсинах?
— Почему именно термиты, это ты у энтомологов поинтересуйся, если тебе повезет их встретить. Нам объясняли что–то об очень примитивном строении этих насекомых, очень схожим с земными термитами. Антидот против укусов термитов наши родители разрабатывали. Отсюда и познания.
Я оценил подачу — им ОБЪЯСНЯЛИ, и попробуйте слово ЭНТОМОЛОГ без запинки произнести.
— И как, разработали?
— Нет. У каждого гнезда свой — отличный от остальных токсин. Хоть немного, но отличный. Поэтому с универсальным антидотом не срослось.
— Ладно, это все лирика. Давай, рассказывай, как к ним на обед не попасть?
— Как, как. Смотри, выше на двести метров по склону кривое дерево. Желтоватый шар у основания ствола видишь?
— Вижу.
— Это гнездо. Днем термиты безопасны. Хоть сиди на нем. Ночью безопасная дистанция тридцать метров. И будет тебе счастье.
— Термитники только у деревьев встречаются?
— По–разному. В горах только у деревьев. Молодь термитов древесными соками питается.
— А пулеметчик где позицию выбрал?
— Скалу красноватую видишь? Вот под ней.
— Там же нет деревьев?
— Сами гадаем, как так вышло?
Ну–ну, так я и поверил.
Впрочем, не мое это дело. Мое дело нырять за грузом.
Пролитый мыльной водой гидрокостюм упорно не хочет «садиться» как надо. Минут через пять будет сидеть как вторая кожа,
— Дензел, добавь на пояс один груз. Не этот, вон тот — килограммовый возьми. Ага, молодец. Только раздвинь грузы равномернее.
Вешаю тяжелый пояс на талию. Продеваю ремень в пряжку.
Здесь есть хитрость, ремень застегивается таким образом, чтобы его можно было сбросить одним движением. Резкий удар по пряжке ремня и мое тело всплывет даже в бессознательном состоянии.
— Грета, помоги ему акваланг поднять.
В толстом неопрене гидрокостюма становится жарко. Спиной вперед захожу в воду по плечи.
Ополоснуть маску в воде.
Обильно поплевать на внутреннюю поверхность стекла, растереть. Отличное средство от запотевания маски.
Все, готов.
— Я проплыву вдоль берега до места, где машина в озеро въехала. Проверю, как снаряжение функционирует. Вы сразу на место идите.
Бодро рычит закрепленный на корме надувной лодки мотор. Вольф выбирает слабину фала, натянутого между лодкой и плотом. Брат и сестра, вооружившись короткими лодочными веслами, бестолково, но решительно, топчутся на плоту.
Плот ощутимо качнулся — фал выбран. Вольф добавляет оборотов на моторе, лодка задирает нос к небу. Дензел усиленно гребет со своей стороны, медленно разворачивая плот на курс.
Загубник в пасть — погружаемся.
Поверхность воды серебристыми искрами бликует над головой.
Резкий выдох, пузырьки воздуха шустро устремляются к поверхности.
Плавный вдох.
Легочный автомат в полном порядке.
Принимаю чуть в сторону от берега, опускаюсь до глубины два метра. Косые лучи утреннего солнца пронизывают хрустально–зеленоватую толщу воды.
Вода в озере чистейшая, видимость как говорят — сто на сто. Метров двадцать — двадцать пять, не меньше.
Красотища, словами не описать.
По мере продвижения вдоль берега, снизу проплывает каменистое, круто уходящее в глубину дно. На дне хаотично навалены затонувшие стволы.
Чуть в глубине колышутся ленты длинных, похожих на саргассы, водорослей.
Между водорослей сверкают полированной чешуей боков стайки разноцветных рыбешек.
Ну как рыбешек, визуально килограмма по два в каждой.
На грани видимости мелькают крупные вытянутые силуэты.
Вдоль дна снуют похожие на смесь сома и налима придонные обитатели.
Любопытная рыбная мелочь окружает со всех сторон.
Свежеповаленный ствол с обломанными сучьями лучше любого указателя показывает — здесь направо и вниз.
Скатываясь по пологому, но ровному участку дна, грузовик проложил широкую просеку среди леса водорослей.
Смешная черепашка, напуганная моей тенью, спешит спрятаться в гуще водорослей.