За грань. Инструкция по работе с вампирами
Шрифт:
Первородный не изменял себе и был в превосходном, сшитым на заказ темно-сером костюме, на рубашке слегка поблескивали неброские, строгие золотые запонки. Всем своим видом он выдавал свое высокое происхождение, от уложенных назад льняных волос и хищной уверенностью на лице, до электрической энергетики и силы в каждом движении. Он крепко держал меня под руку и говорил приглушенно, чтобы лишние уши не могли услышать его слов.
— Надо полагать тут собралось слишком много вампиров? — шепнула я, зная, что начальник расслышит.
— Увидишь, — выдохнул он мне прямо в ухо, и я поежилась, поправляя маленькую сумочку на длинной цепочке — один из гарантов
Ведь в ней был нож-бабочка.
Я специально заколола свои каштановые волосы, открывая обзор на шею, чтобы каждый мог видеть — у меня есть хозяин. Сейчас я радовалась следу укуса. Он был моей броней и единственным, что теоретически могло защитить от посягательств. Имя Стрэнда всегда вселяло в некоторых вампиров либо ужас, либо неприязнь, либо благоговение, несмотря на чувства, все, как один признавали его силу и попросту не хотели связываться лишний раз. Что за прошлое так возвысило первородного в глазах других вампиров мне было не ведомо, но на тот момент это было не важно.
Как только перед нами открылись тяжелые железные створки, я тут же инстинктивно прижалась к Стрэнду.
— Что за х**? — впрочем, я сама не расслышала собственного голоса, громкая музыка быстро поглотила испуг и возмущение.
— Вампирский пафос, — прокричал мне в ухо Стрэнд, можно было почувствовать его раздражение. — Держи истерику при себе.
— Все нормально, — получилось процедить сквозь зубы.
Нос щекотал влажный медный запах с сильной примесью чего-то горького. Неоновая полутьма не пыталась скрыть развернувшейся вакханалии. Наверное, чем дольше ты существуешь в мире смертных, тем безоговорочнее чувствуется твое преимущество и тем прозрачнее рамки морали. Если у вампиров она, конечно, есть. Все походило на один огромный БДСМ-клочок. В разных частях большого помещения было слишком много различного непотребства, чтобы мозг мог оценить это адекватно. То, что мы видели в доме Лоренцо, было лишь пробником. Здесь лилось слишком много крови и было крайне много секса.
Невозможно было разобрать, где вампиры, где люди, пока не посмотришь кому-то в глаза. Несколько человек, кажется, смертных лежало без сознания на сцене, их потихоньку стаскивали с постаментов, отвязывая от расположенных в полу петель. Их место сразу же заняли другие. Судя по поведению, они были против того, что с ними делали. Двое мужчин, абсолютно голых, в одних лишь цепях были насильно приведены на постаменты, они упирались, но слабо. Цепи закрепили в петлях и резко потянули вниз. Жертвы упали на колени. Кровососы, которые их привели, полностью облаченные в бордовые мантии подняли вверх черные, тускло блеснувшие в клубных сумерках ножи и толпа, танцующая у самой сцены, радостно заулюлюкала, поднимая вверх пластиковые стаканчики.
Когда мужчинам вспарывали горло, я едва не вскрикнула, понимая, что это вовсе не смертные, а вампиры. Их глаза горели, клыки были только подкреплением моей догадки. И люди со стаканчиками…
— Это смертные! — пораженно проговорила я, наблюдая, как совершенно обычные люди, подгоняемые адреналином и кайфом, проталкиваются к желобкам по краям сцены, откуда стекала вампирская кровь. — И ты посмел что-то предъявлять мне, Стрэнд?
Я ткнула его в плечо, точнее попыталась, он быстро перехватил мое запястье с такой силой, что на мгновение мне показалось — он его сломает.
— Эмоции, Мэйер, уйми их, — прошипел он, снова склоняясь ко мне, задевая теплыми губами мочку уха. — Это казнь. Все, кроме первородных несут наказание кровью. Сегодня особый
Мне не надо было рассказывать, как вампирская кровь, отнятая силой влияет на смертных. Я торговала ей. Это чистейшее удовольствие, секундное ощущение силы и наполненной жизни. К сожалению, она быстро выветривалась из организма смертного, а после приносила лишь похмелье. Но если кто-то из жителей ночи решит по доброй воле напоить кого-то своей жизненной силой — только тогда была возможность присоединиться к кормильцу в вечности. Поэтому я не боялась, отсылая огромное количество клиентам Мэнсон. Они никогда уже не смогут слезть с этого.
— На утро их вынесут под солнце?
— Нет. Здесь есть специальная комната. Те, кого сняли, наверное, уже получили свою дозу ультрафиолета.
— А как же тогда казнят первородных?
Он отстранился и странно прищурился.
— Лучше тебе не знать.
Ужасно то, что смертные находились здесь добровольно, в отличие от игрушек, которые резко выделялись на фоне переполненной похотью и сверкающей весельем толпы. Для них даже выделили отдельное место — стеклянное помещение на небольшом возвышении неподалеку от сцены, где палачи в красных мантиях вновь и вновь перерезали глотки приговоренным вампирам. Те уже не кричали, не дергались, лишь скалились, от чего иссушенная кожа на их лицах начинала трескаться.
Я слишком хорошо знала, как умирают клыкастые. Иногда мне нравилось наблюдать за тем, как жизнь покидает сильнейших, но сейчас сделалось дурно. Это было унижение. Мои жертвы в последний момент получали разговор и спокойную смерть.
Йоан наблюдал за мной. Я заметила это не сразу, ведь мое внимание было сконцентрировано на казни. Он ничего не сказал. Красные вспышки неона делали его похожим больше на демона из преисподней, вкупе с подсвеченной голубой радужкой глаз у него пропал всякий намек на хоть-что-то человеческое. Каждый раз, видя его ночью я напоминала себе, что он такое.
Стрэнд отвел взгляд, брезгливо поморщился при виде сцены.
— Йоан? — позвала я, мне срочно захотелось его кое о чем спросить.
«Иди к своим», — мощный ментальный приказ сдавил виски. — «Не выделяйся».
Босс легонько толкнул меня в спину по направлению к чертовому аквариуму с полоумными смертными и просто растворился. Я осталась одна. Стало слишком неуютно, будто с меня сняли бронежилет и каску на стрельбище.
В стеклянной комнате было гораздо тише. Здесь стоял длинный глянцевый черный стол, имелась, как ни странно, еда и напитки. Порядка пятнадцати пар глаз скучно посмотрели на меня, когда я вошла. Кто-то просто кивнул и вернулся к трапезе, некоторые просто отведи взгляд, а двое на другом конце комнаты вообще проигнорировали мое присутствие.
В углу сидел мрачный худой парень с длинными черными волосами. Неестественно выпрямившись, он немигая уставился в пространство перед собой. Девушка блондинка в элегантном белом костюме была ко мне спиной и, сидя на углу стола, наблюдала за всеми, кто веселился сейчас в клубе. Она была единственной, кто был мне знаком. Еще на подходе на мгновение я застыла, словно увидев призрака.
К ней-то я и направилась, перед этим поправив цепочку от сумки на плече. Этим я напоминала себе, что у меня есть минимальная защита.