За границами легенд

Свительская Елена Юрьевна

Эльф глаза прикрыл, прислушался, потом, руки моей не выпуская, коснулся свободною рукою деревьев, клёна, ёлок, сосны.

Глаза открыл и улыбнулся:

— Твои деревья. Они тебя любят. Слышишь?

Я уже выпустила его, забралась внутрь, опускаясь на колени, ладонями и щекой к стволу клёна прислонилась.

Тогда я не замечала этого, но…

Но теперь я вдруг услышала, как эти четыре дерева радостно приветствуют меня. Они меня знали. Любили почему-то. Хотя я всего-то и делала, что иногда пряталась под ними. Или иногда просто залезала в

этот уютный уголок и играла с веточками и камушками. Здесь же из камня себе куклу сделала. Потом из глины и платка носового, в ручье выстиранного. Здесь же и прятала, боясь, что в деревне их отберут обидчики. Но кукол и мой тайник почему-то другие люди так и не нашли.

Раздвинула мох и горку камней. Достала двух кукол. Ткань на их простеньких платьях и платочках обтрепалась, но… но их так и не нашли… куклы… память о детстве…

Невольно расплакалась. Нэл присел рядом, обнял меня, притянул к себе. Так мы какое-то время сидели. Вдвоём здесь сидеть было как-то странно. Будто… будто вернулась домой…

— Твоё место, — сказал вдруг Нэл, — Оно тебя очень любит. Твоё место силы. Место, где земля и мир почему-то очень расположены к тебе.

— Странно… — ёлочку задумчиво рукой погладила, — Не знаю, почему так? Я же вроде и не пыталась с ними дружить. Вот, как с деревьями в Эльфийском лесу, где меня Лэр научил.

Мы посидели так. Вечность бы там сидеть! Только…

— Как бы учителя не припёрлись за мной, — вздохнула, кукол спрятала и поднялась.

Шагнула из убежища меж дружных деревьев. Нэл за мной шагнул.

А тут почти сразу к нам под ноги выползла змея. Вот ни разу её тут не видела, но сегодня…

Нэл вскрикнул, рванул меня на себя, от гадюки подальше. Сердце у него испуганно билось.

Но гадина почему-то нагло попёрлась на нас.

Я вывернулась из рук мужчины, камень из тайника подхватила, да запустила в неё. По хвосту попала.

— А ну кыш отсюда!

Но она обиделась, голову подняла, зашипев. И рванулась на нас, загоняя в угол.

Эльф вдруг подхватил меня на руки, рванулся на неё…

— Наступишь! — взвизгнула я отчаянно.

Но Нэл умудрился перепрыгнуть через неё. И приземлиться. И она, хоть и кинулась было за нами, но до эльфа прыгучего не дотянулась.

Оглянулась. Гадина ползла на нас. И сердито шипела.

Друг схватил меня за руку и потянул. Мы вроде пробежали. Оглянулись. Нет, ползёт вдалеке, за нами вроде. Тогда бежали долго и быстрей…

И опять нам откуда-то змеюка кинулась под ноги, уж уже. Нэл успел уклониться, меня рванул за собой, отрывая от земли. И, поскользнувшись, бултыхнулся вместе со мной в ручей.

Ай, ледяная вода!

Из ручья мы выскочили ещё скорей, чем от земли. К счастью, на другой берег. Мокрые, замерзающие. Уж остался бодро шипеть на том берегу.

Нэл подхватил меня, прижал к себе левой рукой. Вокруг левой у него заплясало пламя. И сердце у него билось бешено и… и я так без одежды чувствовала всё его тело… каждый изгиб.

Мы вдруг отпрянули друг от друга, посмотрели смущённо.

Ой, кажется, и он тоже.

Эльф как-то одежду на нас магией подсушил. На мне, потом на себе. Ладно, я его уже успела всего рассмотреть, облепленного одеждой. Стройный он в общем-то. Красивый… Хотя и худоват по сравнению с людьми. Другой тип красоты.

Дальше мы шли уже молча, старательно гляд под ноги. А то как бы ещё не кинулся на нас кто.

— И откуда она там только взялась?! — вздохнула я, не выдержав, — На моём месте?! Там ни разу змей не видела! Ни одну!

— Может, мир хотел чего-то сказать? — друг задумчиво поскрёб кончик носа, своего.

— А чего?

— Да я откуда знаю? Или предупредить о чём?..

— Не знаю! — снова вздохнула я.

И до деревни мы дошли почти вместе. Потом я ему дальше направление указала. Нэл, прежде чем уйти, попросил меня на змей не наступать. Хотя бы одной. Вот вдвоём если — ладно.

— А то мне будет грустно, если ты так внезапно за Грань уйдёшь.

И я пообещала, что постараюсь на змей не наступать. Вот, прислонюсь к этой старой берёзе — и буду стоять. В засаде. Но он может мне оружие дать для обороны.

Он как-то переместил к себе кинжал — и отдал мне. И пошёл, чуть вытягивая густые волосы из-под шнура, натягивая поверх ушей. Туда, где мы когда-то жили с мамой. Сердце у меня сжалось тоской.

Стояла, вслушиваясь в шум леса. В его осеннюю песню. Теперь ощущала внимание пространства леса на себе: он меня знал. И вроде бы не был враждебен ко мне, хотя осознанно мы не общались с ним…

А потом вдруг изменился шум леса. Новые нотки прорезались в нём. Грозные. Испуганные. Сжалось пространство. Сердце моё невольно сжалось вслед за ним. Привкус угрозы разлился вокруг. Иначе зашумел ветер по последним листьям, по сухим и обнажённым веткам. Встревожено.

Долго, долго было как-то тихо. Как-то вдруг напряжённо пространство замерло: и деревья, и гады, и звери. И даже смолк где-то вдалеке шум ворон.

А потом содрогнулось пространство, будто от боли.

Сжалась отчаянно моя душа. Словно меня саму ранили. Лезвием. Острая боль… слабость, будто кровь утекает.

— Нэл? — испуганно вскричала я.

Мягкое и пушистое что-то скользнуло по босой ноге.

Взгляд опустила.

Белка…

Вот пробежала у меня под подолом, осторожно мои щиколотки и пятку задевая пушистым хвостом. Нежно даже. Будто ласковое прикосновение. А, нет. Оно и есть. Лес меня погладил! Словно успокаивал.

— Не Нэл? — повторила тише.

Белка, прежде, чем убежать, снова хвостом легонько коснулась ноги моей. Не Нэл. Так лес сказал. Но… кому-то всё-таки больно?

Глухо, мрачно проорала неподалёку стая ворон. Тучей поднялись над лесом, тёмной, мрачной. Значит, что-то всё-таки случилось.

Снова душу скрутило от боли. От наползающей слабости. На миг вроде, но… О, как больно! И Лес вон как напрягся весь. Лесу больно? Или кому-то другому?.. Здесь кто-то есть?..

Вдруг тихий треск раздался. И…