За гранью снов
Шрифт:
И голос ведущего аукциона. Громкий, звучный, противный, он резал мне слух, и я хотела зажмуриться.
– Лот номер 1831, дамы и господа!
Лот номер 1831?! Товар, выставленный на витрину магазина!
Все в моей душе перевернулось от этих слов. Я дернулась, покачнулась, едва не упав, но чудом устояла на ногах. Сжалась, втянув плечи, и испуганно пробежала взглядом по собравшимся вокруг меня людям.
– Девушка брюнетка двадцати четырех лет от роду, глаза
– Начальная цена - одна серебряная монета!
– Одна серебряная монета! – раздался из толпы мужской голос.
Я вздрогнула, стараясь выхватить мужскую фигуру, заявившую начальную стоимость.
– Две монеты серебром, - последовала тут же иная заявка, более спокойным, размеренным тоном.
– Две монеты, дамы и господа! Кто даст больше? Ну же, кто больше? Девушка, брюнетка...
– Три монеты!
Я снова вздрогнула, тяжелое дыхание вырывалось изо рта.
– У нас есть три монеты от господина Сайласа! – воскликнул руководитель аукциона. – Кто даст больше? Посмотрите, какие у нее великолепные волосы! – он подошел ко мне и дотронулся до них руками, потянув.
– Четыре серебряных! – выкрикнул кто-то из толпы, и мне показалось, что этот голос я уже слышала.
– Четыре монеты, вот это да! А кто же даст больше! – мужчина наклонился ко мне и втянул аромат моих волос носом. – Ммм, - промычал он на публику, - пахнет цветами... Кто-то даст пять?
– Пять!
– О, господин Сайлас! – воскликнул руководитель. – Пять монет, уважаемые. А кто даст шесть? За такое милое сговорчивое создание, хрупкое, как тростинка! Я услышу сегодня шесть серебряных?!
– Шесть!
– А семь, дамы и господа? – тут же затараторил мужчина. – Семь монет, господа, за такую крошку!..
– Семь монет серебром.
Мой мозг разрывался от напряжения, сердце барабанило в груди молоточком. В ушах стоял шум. Я уже не успевала следить за тем, кто стоит за цифрой, и просто невидящим взглядом смотрела перед собой.
– Восемь монет!
Грудь обтягивает плотным кольцом металла, мешая дышать.
– Девять!
Все вокруг меня начинает кружиться.
– Даю за нее десять!
Тошнота подступает к горлу острым болезненным комком.
– Двенадцать! – грубый голос врывается в мое сознание и остается в нем жужжащими насекомыми.
Я стараюсь сдержать рвущийся изнутри моего существа стон отчаяния и безнадежности.
– Кто-нибудь даст больше? – спрашивает руководитель аукциона, оглядывая зал. – Тринадцать? Никто не желает приобрести это милейшее создание, дамы
– окинул внимательным взглядом аудиторию.
– Двенадцать серебряных - раз!
– провозгласил он.
– Двенадцать серебряных - два! – брови его с удивлением поползли вверх.
– Неужели никто не предложит больше?
Мое сердце сжалось, пульс забился внутри оглушительными ударами.
– Двенадцать серебряных - три! Продано!
Продано!..
Оглушительный взрыв внутри меня. Разлетаюсь на части, бьюсь, распадаюсь, умираю...
Я продана. Продана, как вещь, как игрушка для забав и развлечений, как тряпичная кукла...
Воздуха стало не хватать, в ушах зазвенело, а перед глазами – зияющая своей неизвестностью темнота.
И я поняла, что вот-вот упаду в обморок.
5 глава
Дверца захлопнулась
Как много нужно времени, чтобы поверить в то, что когда-то считал ложью, и что сейчас предстало перед тобой неоспоримой истиной? Ужасающей и поражающей воображение истиной?! День, два, месяц, год? Вся жизнь?!
Мне хватило и пяти минут. Даже, наверное, меньше. Мне хватило тех мгновений, когда я услышала роковое слово, произнесенное руководителем аукциона. Равнодушное и пустое, лишенное эмоций и чувств. Всего одно слово. Если бы оно не значило для меня так много!
Продано!
То, что казалось бессмыслицей, безумием, противоречием моих убеждений вдруг превратилось в пыль, растворяясь в чаше, наполненной бессердечной правдой, ударившей мне в лицо потоком горячего воздуха. Я продана! Какому-то безумцу, вообразившему себя, как и многие здесь, едва ли не богом. Человеку, которому я досталась словно в подарок. Хозяину. Повелителю. Господину. Как служанка. Нет, хуже. Как рабыня! И никому не было до меня дела. Я превратилась в ничто.
Одни здесь правили, обладая неслыханной властью не только в своем мире, но и за его пределами, в мире моем. Другие им подчинялись, не смея слова поперек сказать. Распоряжались ли они аукционом, искали ли и находили новых жертв, избивали ли и уничтожали морально, вбивая внутрь тебя ту истину, в которую слишком сложно было поверить. Всё это не было важно, не сейчас. Главным было одно - я оказалась среди этих безумцев. Совсем одна. И я была среди них никем.
И я знала, что они все, эти безумные, безразличные ко мне и уверенные в своей правде люди, - правы. Они правы - а не я. Потому что в этом мире царили свои законы. Антигуманные, бесчеловечные и жестокие законы выживания, и против них я пойти не могла. Это был уже не мой мир. Чужой, другой, странный и жестокий мир со своей истиной. И в этой истине я была никем. Я была рабыней, купленной для забав и развлечений. Кому?.. На какой срок?..