За гранью снов
Шрифт:
С двух сторон меня грубо придерживали за руки, чтобы я не упала, а, когда Стелла дала им какой-то знак, с силой толкнули в спину, вынуждая покачнуться на дрожащих в коленях ногах, ставших ватными.
– Когда вернется Михаэль, - сказала Стелла, - он решит, что с тобой делать. И уж тогда... Ох, и не завидую я тебе!
– она качнула головой.
– Отсюда не убегают, даже попытки не предпринимают, - словно выплюнула эти слова.
– А ты осмелилась... Если отправишься в Колонию, то будешь сама виновата в этом, - холодно
Я знала, что виновата сама. Но лишь в том, что совершила такой непродуманный побег. Как же я могла так оплошать?! Нужно было все продумать, все просчитать, а я... Я поплатилась за собственную глупость.
Меня затолкнули в комнату, грубо пихая руками внутрь, и я, не удержавшись на ногах, упала на пол. Лишь через какое-то время я смогла подняться и лечь на кушетку. В ожидании наказания.
Прошли три дня. Долгих, томительных, удушающе медленных. А на четвертый день пришла расплата.
Я все еще лежала в своей постели, когда послышались быстрые шаги за дверью. Вздрогнула.
Звякнули ключи, послышался скрежет отпираемого замка... Через мгновение дверь распахнулась, и на пороге появилась Стелла. Бледная, напуганная, с взлохмаченными волосами и разодранном платье.
– Хозяин прибыл, - проговорила она запинающимся голосом. – Он просит тебя. Пошли.
Тело, скованное страхом, словно железными оковами, не желало двигаться. Я лишь смотрела на Стеллу, гадая, что же такое с ней произошло. Не в силах пошевелиться или хотя бы произнести слово.
– Пошли, я сказала!
– безумно закричала она, подскочив ко мне и резко дернув за руку.
– Немедленно!
Я испуганно посмотрела на нее и с трудом, пересиливая боль, поднялась с кушетки. Долгий подъем из моего подземелья на верхний этаж. Каменная лестница, холодные серые стены, длинный мрачный коридор.
Меня привели в тот же зал, что и в день моего появления в доме Михаэля. И едва я оказалась здесь, в памяти всплыли картинки издевательств хозяина над своими рабынями. Один за одним замелькали перед глазами, как в калейдоскопе, кадры того дня. Мерзкие, отвратительные, гадкие кадры преступления.
Меня передернуло от отвращения и я скривилась.
Михаэль, широко расставив ноги, стоял у камина, заломив руки за спину, и смотрел на меня, прожигая демонскими глазами, казалось, саму душу. Он был в ярости, грудь его часто и тяжело вздымалась.
Я услышала, как захлопнулась дверь за Стелой, и ощутила себя загнанной ланью в лапах хищника.
Сердце зашумело в ушах, пронзая своим биением виски.
Михаэль сделал быстрый шаг ко мне. Затем еще один, и еще, и еще... Наступая медленно, но яростно.
А через
Но отступать было некуда. Я оказалась в ловушке.
– Так ты хотела сбежать, Каролла?! – выдохнул Михаэль, оказавшись в паре шагов от меня.
Голос его звучал грубо, злобно, ноздри вздымались, на скулах заходили желваки, губы плотно сжались.
И мне впервые стало действительно страшно.
Опасаясь удара, я откинула голову назад, словно защищаясь.
– Хотела сбежать отсюда?!
– злобно продолжал Михаэль.
– Значит, тебе не понравилось у меня, так?! Не понравилось!? – он схватил меня за локти.
– Рабыня!
– резко вскинув руку, он стремительно опустил ее на мою щеку, которая тут же загорелась огнем.
– Рабыня, и больше никто! Поняла?!
– новый удар обжег еще сильнее, чем прежний.
– Поняла, я спрашиваю?!
Скрутившись комочком в его руках, я отчаянно закивала. Мое дыхание стало частым и прерывистым.
– Я тебе покажу, на что ты годишься, - с яростью выдохнул мужчина, сжимая мои руки.
– Я тебе покажу!
Я дернулась, когда он, нависнув сверху, резко дернул меня на себя, подчиняя мое тело своему желанию.
Я испуганно охнула, предвидя, что будет дальше, но подготовленной все равно не оказалась, когда его жесткие, жадные губы накрыли мои, сминая, покоряя, порабощая, дерзко проникая внутрь языком, насилуя мой рот и словно оставляя на нем свои ядовитые отметины.
Меня передернуло, к горлу подкралась тошнота, сковывая тисками грудь.
Я пыталась бороться и тогда, когда его руки по-хозяйски скользнули вдоль моего тела, грубо накрывая обнаженные участки кожи ног, приподнимая подол длинной рубашки и сжимая бедра горячими ладонями.
Меня охватил не просто страх, а дикий ужас. Я забилась в его руках, оттолкнула, отшатнулась, уперлась кулачками в широкую грудь, и, завороженно глядя перед собой, как безумная, замолотила по ней.
С силой дернув меня на себя, Михаэль сжал мои запястья и приподнял над полом, вынуждая смотреть себе в глаза, в эти горящие сумасшедшим блеском глаза дьявола.
Всего мгновение, длившееся вечность. И он набрасывается на меня снова.
Разорвав, стащил рубашку, и я вскрикнула, снова попытавшись вырваться из захвата его рук.
Но он лишь яростнее сжал меня, не позволяя отодвинуться или отойти. Часто и прерывисто дышал, жадными затуманенными глазами глядя на меня. Руками накрыл обнаженную грудь, больно стиснул соски, другой рукой скользнул между моих сведенных бедер, силой раздвигая их кулаком.