За Хартию
Шрифт:
Вдруг Оуэн вскрикнул:
– Красные куртки! Поглядите! Красные куртки едут вон по той дороге!
Таппер поглядел, куда указывал Оуэн, и тихо выругался.
– Значит, правду говорили, что власти вызвали войска из Уилтшира. Значит, правда, что ребята в Монмутшире крепко их напугали! Они нас перехватят у поворота, но вы не бойтесь: придраться им не к чему.
Приближающаяся опасность вывела его из оцепенения, и он уже снова был самим собой: сметливый, проворный, всегда настороже.
Итак, они вызвали в долины солдат, чтобы подавить недовольство народа! Оуэн негодовал:
Они подъехали к перекрестку, стараясь ничем не выдать своего волнения. Офицер подал им знак рукой:
– Стой! Я должен обыскать вашу телегу - не прячете ли вы оружие.
– Обыскать?
– Брови Таппера насмешливо поднялись.- С каких это пор Британией управляет русский царь и его жандармы?
– Во всем виноваты эти бандиты чартисты. А мы действуем по приказу министра внутренних дел. Все подпольное оружие подлежит конфискации.
– Отлично. Исполняйте свой долг. У нас только вот эти два пистолета. Ведь вы согласитесь, что кое-какое оружие необходимо на этих горных дорогах.
– Ладно, пистолеты можете оставить при себе.
– Офицер порылся в тележке.
– А мушкетов или пик не везете?
– Боюсь, что нет. Думаю, что и пушек вы ни одной не найдете. К сожалению, вынужден вас разочаровать.
– Можете смеяться, сэр, - отрезал офицер, заканчивая осмотр, - но вы бы не так заговорили, если бы повидали то, что привелось увидеть мне.
– Неужели?
– Голос Таппера стал вкрадчивым.- Неужели вы видели... гм... все, что можно увидеть?
– Я отобрал сотню пик! Только в этом районе. Похоже, что в каждой деревне - тайный арсенал.
– Ах, это ужасно!
– проговорил аптекарь, трогая поводья.
Когда они отъехали настолько, что офицер уже не мог их слышать, Таппер воскликнул, ликуя:
– Он нашел сотню пик! Значит, есть еще пять сотен, которые он найти не сумел!
– Куда мы теперь направляемся?
– поинтересовался Оуэн.
– В Бирмингем. Тринадцатого числа там должны начаться заседания конвента. Мне надо быть там. К тому же для нас безопаснее скрыться сейчас из долины...
Они ехали через внутренние графства, пробираясь окольными дорогами, останавливаясь в странных на вид гостиницах и разговаривая с еще более странными людьми. Повсюду чувствовалось сильное недовольство, готовое в любую минуту вылиться в бунт и восстание.
Но чартисты пока что возлагали все свои надежды на мирную петицию, которую вскоре должны были представить парламенту. Не имея возможности участвовать в работе парламента, они созвали свой собственный конвент в Лондоне, неподалеку от Вестминстера. И, конечно, чартистский конвент имел куда больше прав говорить от имени народа, чем сборище богачей, которые после обильной еды и питья клевали носами в палате общин.
Что будет, если парламент отвергнет петицию, отвергнет волю народа?
Многие говорили, что парламент на это не решится. Другие были уверены: решится! Хозяева будут драться за власть до последнего. Но, если парламент не прислушается к требованию масс, что тогда? ..
Конвент
Таппер и оба мальчика прибыли сюда вечером двенадцатого числа. Делегаты должны были приехать поездом на следующее утро. Весь город готовил им теплую встречу.
Правительство тоже!
Усиленный отряд ирландских королевских драгун в любую минуту готов был очистить улицы. Расстановку артиллерии тщательно продумали: зияющие жерла злобно нацелились на площади. Власти города пополнили запасы пороха, ядер и пуль - чтобы на всех хватило!
Пусть только эти чартисты дадут повод...
Если не будет беспорядков, нельзя сделать предупреждение, согласно закону о мятеже [*] . Если нельзя будет применить закон о мятеже, то нельзя будет сделать ни одного выстрела, ни одного удара клинком.
Офицеры облизывали губы; они надеялись, что эти мужланы непременно "дадут повод".
Таппер, Том и Оуэн проснулись рано и сразу направились к Булл Рингу - большой открытой площади, где в Бирмингеме проходили все общественные сборища. Булл Ринг был уже полон народа, а в стороне, на виду у всех, зловеще маячил отряд кавалеристов.
Закон о мятеже
На основании закона о мятеже (англ. Riot act), принятого в 1715 году, власти обязаны предложить мятежникам разойтись, предупредить их, и лишь в случае неповиновения могут применить силу.
Ждут повода!
По спине Оуэна пробежал холодок, когда он подумал, что, может быть, сегодня острый клинок будет занесен над его головой.
По толпе пробежал ропот, потом рев негодования:
– Генри Винсент арестован!
Винсент, любимый вождь Уэлса и Запада, был арестован в Лондоне за несколько дней до открытия конвента.
Что ответят на это люди Уэлса и Запада?
Но вот еще одна новость облетела толпу: Уэлс и Запад ответили. Город Ньюпорт сказал свое слово, веское и твердое слово: огромная демонстрация прокатилась по его улицам; народный вождь арестован, и народ открыто выражал свой гнев, свое возмущение. Власти разогнали демонстрацию силой, но всем было ясно, что огонь не погас, что он вспыхнет, когда придет время.
– Мы еще услышим о Ньюпорте, - прошептал Таппер; он отлично знал, как бьется пульс революции в любом городе Уэлса.
Кто-то уже начал направлять движения толпы.
"К вокзалу!" - таков был приказ, и каждый, повинуясь, последовал за вожаками.
Несколько тысяч людей вышли с площади; из каждой улицы в процессию вливались новые толпы. В голове колонны загремел оркестр. Взвились знамена и полотнища с лозунгами чартистов.
АНГЛИЯ БЫЛА И БУДЕТ СВОБОДНОЙ! ДЕСПОТИЯ ДРОЖИТ ПЕРЕД ЛИЦОМ ОБЪЕДИНЕННОГО НАРОДА!