За круглым оконцемПовесть
Шрифт:
Севе осталось теперь только ждать, когда приподнимется комочек земли возле самого стебля и появится на свет маленький юркий змееныш, может быть, самый красивый из всех, которых приходилось видеть Севе на своем мальчишечьем веку.
Катастрофа
— А-а-а-а! — на всю квартиру закричал Андрейка. — Ой, боюсь! Ма-ма!
Сева в это время лежал в ванне. Он решил испытать на себе хвойный экстракт, который продается в полиэтиленовых зеленых коробочках. Говорят, от него человек настолько здоровеет,
Андрейка заорал так пронзительно, что Сева ракетой выскочил из ванны и, завернувшись в простыню, распахнул дверь комнаты.
— Ox! — Только и сумел сказать он.
Андрейка стоял на столе и держал за корень тот самый кактус, который пуще глаза берег от него Сева все эти дни. Цветочный горшок, разбитый вдребезги, валялся рядом. Но это еще не все. Котенок! Что стало с Пестриком?
Он так фасонисто прошелся по комнате, словно собрался пуститься в пляс. Откинув назад голову со свирепо торчащими усами, он подпрыгнул, как мячик, выгнув кренделем хвост.
Но и этого ему показалось мало. Грозно мяукнув, котенок повалился на бок и начал кататься по полу. Он терся об пол не только спиной, но и боками, головой.
— Он с ума сошел… — пробормотал Сева. — Скорее открой дверь, я его выгоню.
Но дверь открыла мама.
— Что случилось? — испуганно спросила она, а потом, подняв вверх голову, понюхала воздух.
— Моя валерьянка! — воскликнула мама и кинулась что-то искать на полке и на полу. Нашла она только пустую бутылочку.
— Кот опьянел, — пояснила мама ничего не понимавшим ребятам. — Он разлил и вылизал всю валерьянку.
— Ура! — закричал Андрейка и запрыгал на диване.
Но тут… тут он увидел на полу, возле рассыпанной земли, янтарное змеиное яйцо.
Андрейка слез на пол и осторожно, будто это был воробей, который может вспорхнуть и улететь, прикрыл находку ладошкой. Но в это мгновение Сева бросился на него.
— Отдай, — зло прошептал он.
— Бери, жадина! — И Андрейка бросил яйцо Севе под ноги.
— Что ты наделал?! — закричал Сева и влепил брату затрещину. Но это уже ничего не могло изменить. Маленькое мокрое пятно на полу — вот и все, что осталось от Севиной и Васькиной мечты о змеином инкубаторе.
И снова — Толька
Сева проснулся с таким чувством, будто вовсе не спал. Всю ночь его преследовали ящеры, вертлявые, ласковые и опасные.
Сегодня у них с Васькой горячий день. Нужно к приезду Пал Палыча переоборудовать террариум — пусть ящеры почувствуют себя, как в настоящей пустыне. Лампы Сева достал, провод — тоже. Теперь из дому убежать нужно, чтобы никто не заметил, а то опять начнут: «Садись завтракать…»,
Но, к сожалению, не всегда получается так, как задумано. Толкнув дверь, Сева убедился, что его заперли. Заперли, хотя Васька уже давно, наверное, дожидается его на улице Космонавтов: ведь ключи от Пал Палычевой квартиры у него, у Севы.
Сева забегал по комнате. Что делать? В нем было столько злости, что ее, пожалуй, хватило бы на тринадцать с половиной крокодилов.
— Севка, ты проснулся? — раздался из-за двери голос Андрейки.
Став на колени, Сева прильнул глазом к щели под дверью. Это — спасение. Кажется, никогда еще Сева не радовался так появлению братца, как сейчас.
— Андрейка, открой дверь. Мне надо… Мне, знаешь как надо!
— Мама не велела. Говорит, убежишь и не поймаешь тебя целый день. А она в лес с нами хочет.
Сева чуть не взвыл от досады: лес! Именно сегодня, когда надо закончить оборудование террариума. Как будто нельзя съездить в лес завтра. Да не нужна ему ни черника, ни земляника.
— Андрейка! — взвыл Сева за дверью. — А ты открой — и все. Я тебе… знаешь что? Я тебе гвоздь большой отдам. Помнишь, ты просил?
— А мама в магазин ушла.
— Ну и пусть ушла. Разве тебе гвоздь больше не нужен? Ну, тогда… Ну, тогда я тебе «конструктор» отдам. Пользуйся, не жалко.
— И все винтики? — не выдержал Андрейка.
— Конечно! И винтики, и планочки — все-все. Только открой. Я тебе вечером экскаватор помогу сделать, будем с тобой в него бусы мамины грузить.
Сева лежал на полу и сквозь щель под дверью старался доказать братишке, как важно для него оказаться сейчас на свободе.
— А самолет ты мне поможешь сделать?
— Помогу, Андрей, конечно, помогу.
Андрейка повернулся к двери, сделал два торопливых шага и снова замер.
— Я зна-а-а-ю… Ты обманешь! Ты — обманывальщик, я знаю…
— Да нет же! Теперь я исправился. Хочешь, я тебе сейчас «конструктор» отдам?
Сева вскочил на табурет, снял со шкафа заветный «конструктор» и, тяжело вздохнув, стал засовывать под дверь планки, гаечки и винтики.
— На. Все сорок винтиков и сорок гаек. Десять длинных планок и десять коротких. И колесики. Только не растеряй.
Получив драгоценную коробку, к которой Сева не позволял ему раньше даже притронуться, Андрейка начал раскладывать на полу Севины сокровища.
Он ерзал, сидя на одной ноге, и разговаривал с «конструктором», будто тот его понимал.
Словно камешек, разбивший воздух, в комнату влетел условный свист. Видно, Ваське надоело торчать возле дома Пал Палыча, и он явился сюда.
— Андрей, открывай! За мной уже Васька пришел. «Конструктор» получил, а тянешь…
— А я не могу. Дверь заперта, и ключ у мамы.
— Ах, так? Ну, погоди!
Сева выскочил на балкон. На тротуаре стоял Васька, но не один. Рядом размахивал руками Игорь Бородич. Ребята что-то кричали, перебивая друг друга. Сева только и сумел понять: Толик, телята, пожар…