За миг до полуночи

Андреева Наталья Вячеславовна

– Знаю, что я тебе не пара? Так?

– Какой-то младший научный сотрудник.

– Но я подрабатываю, где могу! Это временный спад! Если тебе деньги нужны, я что-нибудь придумаю, чтобы их достать!

– Вот когда придумаешь… – протянула Ная.

– Знаешь, мне это надоело. Нам надо расстаться.

– Что-о?

Она приподнялась на локте и посмотрела на Диму с огромным удивлением. Чтобы ее, Наину Нечаеву бросил мужчина?! Да не бывать этому! Будет при ней, пока она сама не захочет расстаться!

– Я так больше не могу. Ты меня постоянно унижаешь.

– Видали! – фыркнула Ная. – Он обиделся!

– Я подал заявление.

Увольняюсь из КБ. Так что я уже даже не младший научный сотрудник. Я безработный.

– У нас в стране безработицы нет. Тебя посадят. Как тунеядца, – рассмеялась она.

– Твоя-то какая печаль?

– Ну, все-таки. Ты не чужой мне человек.

– И на том спасибо!

– Что же ты будешь делать?

– Открою кооператив.

– Что-о?!

– Буду программы писать. И продавать.

– Какие еще программы?

– Компьютерные. Ожидается компьютерный бум. А я в этом кое-что соображаю. Натаскался в своем КБ.

– Какая чушь! Какие еще компьютеры? Где ты их видел?

– Помяни мое слово. Не за горами время, когда компьютеры будут стоять в каждом доме, в каждой школе, в каждом классе, на каждой парте. Во всех учреждениях. Даже в магазинах. В кинотеатрах. Везде.

Ная рассмеялась. Фантазер!

– Тебе никто не даст на это разрешение. Я в этом кое-что понимаю. Нужны большие деньги, чтобы его добыть. Взятки надо дать.

– Посмотрим. Что касается денег… Я откладывал на черный день.

– Если ты уйдешь, учти: я тебе первая не позвоню. А если ты передумаешь, не прощу. Хоть на коленях передо мной стой.

– Что ж, – и Дима тяжело вздохнул. – Значит, такова моя судьба. «Пастух, я не люблю тебя». Так что ли? Придется стать героем. Я думаю, ты все-таки разумней своей тезки из поэмы Пушкина.

Ная вновь рассмеялась:

– А к волшебству не пробовал прибегнуть? Зачем мелочиться? Может, не кооператив организовывать? Запереться где-нибудь в глуши, и там, в ученье колдунов… А?

– Не пойдет. Времена сейчас другие. А что касается волшебства… Есть одно средство. Волшебное. Называется огромные деньги. В какие только вещи они не превращаются! В бриллианты, в норковые шубки, в роскошные авто. Я думаю, что ты не сможешь устоять.

– Посмотрим, – усмехнулась Ная. – Ты их сначала заработай, огромные деньги.

И они расстались. На несколько лет. За эти годы мир удивительным образом изменился. Первой эти перемены почувствовала на себе Люся. Петя переехал в Москву, и какое-то время искал работу. Устроился экономистом на завод, но что-то его не устраивало. А вскоре зарплату стали задерживать, заказы сократились, намечалось и сокращение штата. Люся вышла из декретного отпуска на работу, в свою библиотеку, но теперь соотношение ее зарплаты и скачущих цен изменилось. Но ей хотя бы деньги платили регулярно, а мужу задолжали, и долг этот все рос. Жить они стали бедно. Петра Рябова это не устраивало.

– Я должен что-нибудь придумать, – говорил он, в отчаянии сжимая огромные кулаки. – Это не жизнь. В семье должен быть достаток. Какой же я мужчина, если не могу обеспечить жену и дочь?

– Что придумать-то, Петя? Такие времена, тут уж ничего не поделаешь. Все так живут.

– Не все. Посмотри вокруг. Есть и такие, которые разбогатели. Дело свое надо начинать, вот что.

– А где деньги, Петя? Мы ведь не миллионеры. Простые люди. А в деревне сейчас хорошо, – вздыхала Люся. – Сытно.

– Надо туда наведаться.

И Петя поехал

в деревню. Вернулся он оттуда другим человеком. Морщил лоб, что-то напряженно подсчитывал, делал какие-то записи. И, наконец, сказал жене:

– Колхоз развалился. Все распродается за бесценок. А какое было хозяйство! Коров забивают массовым порядком. Невыгодно держать. Свиней, опять же. Не только у нас, повсюду. Все бы это мясо пустить на тушенку. Продукты – это сейчас выгодно. Очень выгодно. А там перерабатывать дешевле.

– Где там?

– На месте. Оборудование завезти. Помещение я уже присмотрел. Надо только ремонт сделать. Чтобы все было на уровне. Зарплату людям хорошую положить. Тогда пойдут. И работать будут. Порядок навести. И все мясо – по банкам. Договориться с оптовиками. Я уже все подсчитал.

– А деньги?

– То-то и дело, – скрипнул зубами Петр Рябов. – Деньги. Денег у меня нет. Надо брать кредит.

– Да кто ж даст?

– Есть вариант. Но ты на это никогда не согласишься.

– Какой же?

– Эта квартира. Хозяйка ее – ты. Она стоит хороших денег. Три комнаты, метро рядом. Под нее дадут кредит. Я уже разговаривал с однокурсником, он работает в банке. Большой начальник, – с уважением сказал Петр Рябов. – Но ты никогда не согласишься. А я не посмею сделать тебе и дочери плохо. Я понимаю – ты мать. Рискнуть будущим ребенка, остаться без крыши над головой? Нет, ты не согласишься. И я тебя понимаю.

– Но почему же рискнуть, Петя? – всплеснула руками Люся. – Я тебе верю. Если ты говоришь, что выгодно, значит, выгодно.

– Значит, ты подпишешь документы?

– Господи, конечно!

– Люся, ты хорошо подумала?

– О чем тут думать, Петя? Если так надо, так я даже думать не буду!

И тут случилось неожиданное. Петр Рябов, настоящий мужчина, крепкий хозяйственник, глава семьи опустился перед женой на колени и прижал к губам ее руку, пахнущую детским мылом. И тихо сказал:

– Ты даже не представляешь, что это для меня значит. Я никогда не забуду. Клянусь жизнью моего ребенка. А дороже у меня ничего нет. Никогда у меня не будет другой женщины. Только ты. Я никогда с тобой не разведусь. Чтобы ни случилось. В горе и в радости, в болезни и в здравии. Я тебе клянусь.

Люся испугалась и стала вырывать у него руку:

– Да что ты, Петя! Что ты! Встань немедленно! Ася увидит!

– Ну и пусть!

Потом они, обнявшись, долго стояли у окна. За окном была ночь. Муж говорил, а Люся слушала. Даже если бы у него ничего не получилось, она бы не стала любить его меньше. Ну, уехали бы в деревню, к его матери. Везде люди живут. Она была готова ко всему. Но у Рябова получилось. Да иначе и быть не могло. Считать он умел хорошо. И года не прошло, как отбили кредит, и его дело начало набирать обороты. Рябов был человеком жестким, умел надавить, принять волевое решение. Конкуренты его боялись, партнеры уважали. Сотрудники фирмы говорили, что у него нет сердца. Но, переступая порог родного дома, Рябов становился совершенно другим человеком. Любящим отцом, нежным внимательным мужем. Казалось, существуют два Петра Рябова. Один для дела. И другой – для семьи. Для жены и дочери. Первую он боготворил, вторую обожал. Ася ни в чем не знала отказа. Но, удивительный случай! Она не была избалована, напротив. Как и мать, привыкла довольствоваться малым. Одевалась Ася скромно, дорогих подарков не требовала и никогда не говорила о том, что ее отец – миллионер.