За нами – Земля!
Шрифт:
Можно было бы предположить, что компания собралась для распила, однако бюджет уже был утвержден и пилить было нечего. Присутствие отца Никодама наталкивало на мысль, что уже дораспиливались и пора замаливать грехи. Однако присутствовал и шестой человек – целый академик РАН Денис Кириллович Бабушкин. И присутствие этого, шестого элемента, вообще сбивало с толку и не позволяло строить каких-либо догадок.
– И какого хрена мы все здесь собрались в такое время? – поинтересовался чекист, Андреевских Сергей Анатольевич.
– Проблема,
– Не чеши мне тут, – отмахнулся полковник. – Трамп внеочередное звание майора ГРУ получил, с коррупцией у нас все в порядке. Какие еще могут быть проблемы? К нам едет ревизор?
– Все гораздо серьезнее, – шепотом произнес Пантелеев Вадим Петрович, прокурор. – Убийство.
ФСБшник, сонно клевавший носом, встрепенулся. Из сонного, уставшего человека, он превратился в ястреба, орла, настоящего сталинского сокола.
– Кого? Неужто… – полковник ткнул пальцем в потолок.
– Сплюнь! – вздрогнул Иволгин Семен Борисович, генерал МВД. – Один лаборант вывел в расход другого… хм… лаборанта.
– И?
– Что – и?
– И – что? Ну мочканул, и мочканул. И хрен с ним. Мало ли кто кого у нас мочит? Могли б и до утра подождать. И, вообще, я-то тут при чем?
– А вот об этом нам и расскажет господин Бабушкин, который для того сюда и приглашен! – торжественно заявил Занозин.
Ученый, полировавший платочком все это время очки, отвлекся от своего занятия, посмотрел сквозь линзы на свет и нахлобучил их на нос.
– Итак, – начал академик. – Несмотря на то, что все это может показаться законченным бредом, попрошу отнестись к услышанному максимально серьезно. В 1980 году, когда советская наука и техника находилась на пике своего развития…
– Да-да, – прервал его Андреевских. – При Брежневе все делали лучше, особенно людей.
– Из колбасы, – хохотнул кто-то.
– Можно без отступлений? – закончил полковник.
Занозин и Бабушкин удивленно переглянулись. Академик сверлил взглядом губернатора, а тот, пожав плечами, махнул рукой.
– Короче говоря, мы смогли создать эмбрион, – продолжил Денис Кириллович. – Человеческий эмбрион. Полностью идентичный существующему. И обеспечить аналогичные условия развития. То есть в 1981 году мы получили двух абсолютно идентичных людей. Как бы так сказать… человека и его клона.
– Вы с ума сошли! – взревел полковник. – Это же запрещено!
– Ну, во-первых, запрет на клонирование был введен лишь в 1998 году. А, во-вторых – попробуй, найди статью, по которой за клонирование можно привлечь к ответственности. – пояснил Пантелеев.
– Хорошо. Это все очень интересно, но настолько же интересно, насколько интересно есть ли жизнь на Марсе. Для общего развития – познавательно. Но нам-то что с того? В чем цимес?
– Вся соль в том, что сегодня днем Павлов,
– Отправить Павлова лет на 15 лес валить и дело с концом, – проворчал прокурор.
– Кажется, я начинаю понимать, где собака зарыта, – протянул ФСБшник. – А за что ты предлагаешь закрыть Павлова?
– Как за что? За то, что он мочканул Павлова! – пояснил Вадим Петрович.
– Это, конечно, замечательно. И как будет звучать приговор суда? Павлов Иван Иванович…
– Дмитрий Андреевич, – поправил полковника академик.
– Хрен с ним, пусть Дмитрий Андреевич. Что Павлов Дмитрий Андреевич 1981 года рождения вывел в расход Павлова Дмитрия Андреевича 1981 года рождения? Тебе это бредом не кажется!
– Да, товарищи! – воскликнул Занозин. – Вот для этого мы все здесь и собрались. Чтобы определить, как рассматривать убийство человеком своего клона. С точки зрения закона. Так сказать, определить правовой статус клона.
В кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь звоном чьей-то ложки в кружке с кофе.
– Если позволите, миряне, я выскажусь, – взял слово отец Никодим. – Считаю клона явлением богопротивным и богомерзким. Человек – творение Божие и происходить должно только естественным путем.
– Замечательно, – кивнул генерал. – Получается, убийство клона – деяние уголовно ненаказуемое. Состава преступления нет, дело можно закрывать на стадии доследственной проверки.
– Однако убийство – есть грех, – заметил священник. – Любая тварь Божья имеет право на жизнь.
– Э, нет, батюшка, – возразил Сергей Анатольевич. – Вы уж определитесь, или тварь божья, или явление богопротивное. А то получается, что масло – масляное, железо – железное, но вода – мокрая!
– Да похрену! – заявил Пантелеев. – По мне – хоть антихрист. Ты покажи мне статью, которая избавляет от уголовной ответственности за убийство лишь потому, что убиенный – антихрист. Я считаю, что клон – человек, а значит и судить надо, как за убийство человека.
– А вот тут ты не торопись! – погрозил пальцем полковник. – У человека есть свидетельство о рождении, паспорт. А у клона паспорт есть? Паспорта нету! А нет паспорта – нет и человека!
– Ага, а завтра спуститься с гор какой-нибудь чабан, у которого паспорта нету, и что? Валить его безнаказанно? Не паспорт делает человека человеком, – ответил прокурор.
– Тем более, что я тебе паспорт хоть на обезьяну нарисую, – поддержал его полицейский. – И что, обезьяна от этого человеком станет? Нет, конечно!
– Согласен, – кивнул Занозин. – И, вообще, сейчас на карте мира столько непризнанных республик… это что получается, это государство мы признаем, с этим паспортом человек – человек. А то государство мы не признаем, человек с тем паспортом – не человек. Не хорошо как-то, не красиво.