За последним вздохом
Шрифт:
– Мы волновались, Туман, - мягко пожурила Алина, чем заслужила надменный взгляд сверху вниз.
– Вот ведь баран, да…
В гриве Тумана почему-то было много опилок, а еще какие-то ветки и сухие листья. Некоторые пряди слиплись от засохшей крови. Кольтира растер один из колтунов между пальцами и подумал, что надо успеть сводить коня к озеру, отчистить его как следует, чтобы выступать в Гробницу уже в приличном виде.
Туман стоял спокойно, не мельтешил, как непременно делал бы на его месте Сумрак. Но Кольтира чувствовал, что тот
Хорошо, что Туман не понимал, что он с ним сделал тогда. Убил. Отобрал прежнюю жизнь и обрубил все контакты, отнял у прежнего хозяина, к которому конь, возможно, был привязан. Кольтира невольно вспомнил собственное обращение в немертвого и охватившую его тогда обжигающую, ледяную ненависть к Тассариану, совершившему все это. Жажду мести, которая изредка все еще давала о себе знать.
Кольтира заглянул в спокойные и умные глаза Тумана и снова запустил пальцы в его гриву. Мой. Плевать, что нежить не может испытывать подлинную, чистую радость. Пусть это будет лишь удовлетворение от возвращения того, над кем имеешь власть. Главное, что Туман рядом с ним, не вынашивает планов возмездия, ни в чем не обвиняет и не пытается сбежать от него подальше.
Алина, чьи попытки наладить отношения Туман упорно не ценил, повернула все еще свисающую из пасти коня голову к себе.
– Хм, знакомое лицо. Где же я его видела… - задумчиво проговорила она. Кольтира покосился на голову, потрудившись, наконец, ее разглядеть. Прежде она принадлежала Ноэллину, что, в общем-то, было неудивительно. Алина тем временем продолжила изучать искаженное страхом лицо.
– А, помню. Штабной офицер, очень исполнительный парень, ни одной бумажки не забудет. Чего это он вздумал коней воровать?
– И правда, странный тип, - пожал плечами Кольтира.
Он подумал, что как бы ни хотелось прикопать голову в лесу и забыть, наконец, об этой идиотской истории с похищением, нужно доложить стражам о смерти офицера. Ноэллин сам виноват, Кольтире и Туману, скорее всего, ничего не будет. Не объявят же Коня Смерти хищной тварью, опасной для представителей народа Отрекшихся?
– Возьми голову и отнеси в очередь на воскрешение, - велела Алина.
– Тела нет, духом побудет.
Кольтира кивнул. Точно, можно же воскресить. Ноэллин получил хороший урок, больше не рискнет связываться с Туманом. Да и в виде призрака очень сложно напакостить немертвым.
– Сдай, запиши. Ты помнишь его имя? Оно в письме было…
– Ноэллин.
– Точно, - Алина щелкнула пальцами.
– Ноэллин Солнечный Полдень. Младший лейтенант.
– Солнечный Полдень? Так вот кто он такой!
– вспомнил, наконец, Кольтира этого типа.
Это же он был заместителем лейтенанта Первого Луча в Ан’овине! Ну, он действительно сильно изменился в посмертии. Если Кольтире не изменяла память, раньше этот парень
Алина жаждала подробностей, и Кольтира рассказал ей о битве у храма, перехваченном командовании, докладе у Сильваны. И о встрече в Элун’аране, настойчивом предложении, попытке шантажа и ударе в челюсть.
– А теперь он опять пытался мне угрожать, представляешь? Ну ничему не учится парень!
– хмыкнул Кольтира, забирая у Тумана голову Ноэллина и направляясь к палатке, где были сложены трупы.
Алина, следуя за ним и Туманом, покачала головой.
– Бедолага, - жалостливо покосилась она на останки младшего лейтенанта.
– Знаешь, Кольтира, я запомню, что в тебя не стоит влюбляться. Не хочу получить в челюсть и быть сожранной конем.
Последние слова она произнесла с тихим смешком. Кольтира оскалился в ответ. Довольный, что все благополучно разрешилось, он аккуратно положил голову Ноэллина на полку и дотошно, по буквам, продиктовал секретарю имя и звание убитого. Узнал, что офицеров воскрешают в первую очередь - что, в принципе, логично.
Погибших в боях Отрекшихся тоже поднимали раньше, чем свезенные с окрестных кладбищ трупы. Наверно потому, что Отрекшиеся - уже опытные немертвые бойцы, и они больше преданы Сильване, чем новоподнятые, умершие своей смертью или в других войнах.
– Берегись, он станет призраком и будет преследовать тебя. Например, подсматривать, когда ты моешься, - поддела Алина.
Кольтира только фыркнул в ответ. Иссушить призрака для него - дело пары мгновений. Правда, убивать призраков у Отрекшихся было запрещено. Ну так и помимо убийства много чего можно сделать.
– Ну ладно, с головой разобрались, теперь пошли на воргенов охотиться, - продолжила она.
– Да ну, - отмахнулся Кольтира.
– Теперь-то зачем? Делать, что ли, нечего?
– Воргены, быстрые и злобные, полные жизни и горячей крови, - соблазняла Алина, повиснув у него на руке.
– Будет весело! Тебе же нравится их убивать.
– В Гробнице поубиваем, - возразил он.
– А мне коня надо чистить, смотри, какой лохматый.
Кольтира погладил Тумана по взъерошенной гриве. Конь не был голоден, иначе уже давно дал понять, что не против поохотиться на воргенов вместе. Так что первым делом нужно привести его в порядок, потом заняться его броней, и только после этого - развлекаться.
– Та-а-ак, я начинаю понимать, почему этот тип решил похитить именно твоего коня, - протянула Алина, с прищуром глядя на них.
– Почему?
– Ты больше ни к кому не испытываешь привязанности, верно?
Кольтира усмехнулся, но вышло криво. Привязанности? К кому бы? Родные мертвы. Сапфириэль убита. Тассариан… далеко. Друзья… если кто и жив, так не захочет знать рыцаря смерти. Тут, у Отрекшихся, у него были Клеа и сама Алина, но не сказать, что он к ним чувствовал что-то особенное. Он промолчал, но от него и не ждали ответа.