За правое дело ; Жизнь и судьба
Шрифт:
— Удивительно,— сказал Соколову Штрум,— посмотреть на работу по сбору нашей установки приходят люди из разных лабораторий. А вот Шишаков не удосужился, ни разу не был.
— Делов у него много,— сказал Соколов.
— Конечно, конечно,— поспешно согласился Штрум.
Да, попробуй, затей с Петром Лаврентьевичем после возвращения в Москву искренний, дружеский разговор. Свой своя не познаша.
Странно, но он перестал спорить с Соколовым по любому поводу, появилось желание уходить от спора.
Но
Штрум протяжно сказал:
— Вспомнил я наши казанские разговоры… Кстати, как Мадьяров, пишет вам?
Соколов покачал головой.
— Не знаю, не знаю, как Мадьяров. Я ведь говорил вам, что мы перестали встречаться перед отъездом. Мне все неприятней вспоминать о наших разговорах той поры. От подавленности мы пытались объяснить временные военные трудности какими-то вымышленными пороками советской жизни. Все, что ставилось в минус советскому государству, оказалось его преимуществом.
— Тридцать седьмой год, например? — спросил Штрум.
Соколов сказал:
— Виктор Павлович, вы в последнее время любой наш разговор превращаете в спор.
Штрум хотел ему сказать, что, наоборот, он-то миролюбив, а Соколов раздражен, и это внутреннее раздражение и побуждает его спорить по любому поводу.
Но он сказал:
— Возможно, Петр Лаврентьевич, дело в моем скверном характере, он день ото дня становится хуже. Это установлено не только вами, но и Людмилой Николаевной.
Произнося эти слова, он подумал: «Как я одинок. И дома, и на работе, и с другом своим — одинок».
У рейхсфюрера СС Гиммлера предполагалось совещание по специальным мероприятиям, проводимым Главным имперским управлением безопасности. Совещанию придавалось особое значение, оно связывалось с поездкой Гиммлера в полевую Ставку вождя.
Штурмбанфюрер Лисс получил распоряжение из Берлина доложить о ходе строительства специального объекта, расположенного вблизи лагерного управления.
Прежде чем приступить к осмотру объекта, Лисс должен был поехать на механические заводы фирмы Фосс и на химическую фабрику, выполнявшую заказы Управления безопасности. Затем Лиссу предлагалось доложить в Берлине о положении дел оберштурмбанфюреру СС Эйхману{260}, ответственному за подготовку совещания.
Командировка обрадовала Лисса, его тяготила лагерная обстановка, постоянное общение с грубыми, примитивными людьми.
Садясь в машину, он вспомнил о Мостовском.
Вероятно, старик, сидя в изоляторе, день и ночь старается разгадать, с какой целью вызывал его Лисс, напряженно ждет.
Всего лишь потребность проверить кое-какие мысли да вот желание написать работу «Идеология врага и ее
Какой интересный характер! Действительно, когда влезаешь в ядро атома, на тебя начинают действовать не только силы отталкивания, но и силы притяжения.
Автомобиль выехал за ворота лагеря, и Лисс забыл о Мостовском.
На следующий день рано утром Лисс приехал на заводы Фосса.
Позавтракав, Лисс разговаривал в кабинете Фосса с конструктором Прашке, затем он разговаривал с инженерами, руководившими производством; в конторе коммерческий директор ознакомил его с калькуляцией стоимости заказанных агрегатов.
Он провел несколько часов в заводских цехах, путешествовал среди грохота металла и к концу дня очень устал.
Завод Фосса выполнял важную часть заказа Управления безопасности, и Лисс остался доволен,— руководители предприятия вдумчиво отнеслись к делу, технические условия выполнялись точно, инженеры-механики усовершенствовали конструкцию транспортеров, теплотехники разработали наиболее экономичную схему работы печей.
После тяжелого дня на заводе вечер в семье Фосса показался особенно приятным.
Посещение химической фабрики разочаровало Лисса: в производстве оказалось лишь немногим больше сорока процентов запланированного химиката.
Люди на фабрике раздражали Лисса своими многочисленными жалобами: производство сложно и капризно; во время воздушного налета испортилась вентиляция, и в цехе произошло массовое отравление рабочих; кизельгур{261}, которым пропитывается стабилизованная продукция, поступает нерегулярно; герметическая тара задерживается на железной дороге…
Однако в дирекции химического общества ясно представляли себе значение заказа Управления безопасности. Главный химик акционерного общества, доктор Кирхгартен, сказал Лиссу, что заказ Управления безопасности будет выполнен в срок. Правление пошло на то, чтобы притормозить выполнение заданий министерства боеприпасов,— случай беспрецедентный начиная с сентября 1939 года.
Лисс отказался присутствовать на ответственном испытании в лаборатории химического объединения, но просмотрел протоколы, подписанные физиологами, химиками и биохимиками.
В этот же день Лисс встретился с научными работниками, проводившими испытания,— это были молодые ученые, две женщины — физиолог и биохимик, врач-патологоанатом, химик — специалист по органическим соединениям с низкой температурой кипения, руководитель группы — токсиколог, профессор Фишер. Участники совещания произвели на Лисса прекрасное впечатление.
Хотя все они были заинтересованы в том, чтобы разработанная ими методика была одобрена, они не скрыли от Лисса слабые стороны своей работы и свои сомнения.