За руку с его величеством

Гордова Валентина

— За какой Тьмой вообще, Вика? Как у тебя хватило ума сунуться туда?

Я бы многое могла сказать на это… и сказала:

— Оно пробудилось ещё до нашего появления.

— И ты, конечно же, знала об этом ещё до того, как додумалась покинуть наш дом и вновь вернуться туда, где вы все уже чуть было не погибли.

Его голос был пропитан злостью. Не той слепящей глаза яростью, как на площади, а просто толстой прочной злостью.

Я не ответила, моих слов Верховному и не нужно было, чтобы верно всё понять и придти к правильным выводам:

— Знала,

конечно. И не пожелала сказать мне.

Сожаление неприятно завертелось внутри.

— Аяр, — тихо позвала я.

— Кто я, Снежинка? — Он не кричал, даже голоса не повышал, когда спрашивал это, оборачиваясь и требовательно глядя на меня.

Я закусила губы и ничего не ответила.

— Я не мальчишка на побегушках, за спиной которого можно проворачивать тайные операции и думать, что за это ничего не будет. Будет, Снежинка. Если я говорю, а ты меня не слышишь, то я больше не буду говорить, я просто буду делать так, как считаю нужным. И мне уже без разницы, будешь ты на меня обижаться или даже ненавидеть меня, если только так можно обезопасить тебя от глупостей и печального конца, то я пойду на эту жертву.

Каждое его слово было похоже на проворачивание ржавого ножа прямо в моём сердце. Нестерпимо больно, так, что горло рвало криком, и хотелось просто закрыть глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать…

Но я не успела даже рта раскрыть, как вдруг от Верховного эора отделилась приличная часть окутывающей его тьмы, подлетела ко мне и уверенно проникла в мою ауру. Прямо в неё, не обращая внимания на сопротивление магии и всего организма, не остановившись даже тогда, когда у меня от крика перехватило дыхание и всё тело выгнуло дугой.

Это произошло быстро, фактически молниеносно! Яркая вспышка резкой боли, пронзившей всё тело, ужас, мелькнувший в сознании, и вот я уже снова могу дышать и чувствовать собственное тело… неуловимо изменившееся тело. Будто сотни невидимых тончайших ниточек оплели меня по рукам и ногам…

— Иди сюда, — позвал Аяр каким-то безжизненным голосом, глядя в стену напротив, но не на меня.

И я, сама не понимая, как вообще, откинула одеяло, свесила ноги, встала, пошатнулась и медленно побрела к жениху, не сводя с него перепуганного до ужаса взгляда.

Потому что это была не я! Точнее, я, моё тело, но им будто не я управляла! Будто кто-то…дергал за невесомые ниточки, заставляя меня подчиняться чужой воле.

— Молчи, — мрачно велел Аяр, когда я остановилась чётко перед ним и он всё же опустил на меня взгляд.

И рот, который я открыла для панического «Что происходит?!», спокойно закрылся. Я не смогла произнести ни звука! Стояла, чуть пошатываясь от магического истощения, дрожа скорее от ужаса, чем от холода, не сводила широко распахнутых глаз с мрачного лица Аяра и просто не могла поверить в то, что сейчас происходило.

— Это заклинание подчинения, — глухо пояснил Верховный эор, подошёл, легко подхватил меня на руки, вернул на постель, укрыл и отошёл на шаг назад, чтобы, прямо глядя мне в глаза, жёстко добавить: — оно невечное, к сожалению, продержится сутки, за которые,

надеюсь, я успею вернуться. А ты, Снежинка, в моё отсутствие не смеешь покидать замка. Даже думать забудь о том, чтобы куда-либо исчезнуть. Когда я вернусь, то ты будешь здесь, в нашем доме, и мне не придётся бегать за тобой по всему материку, молясь Единству о том, чтобы с тобой ничего не случилось.

Если бы я могла, я бы много ему сказала. Столь много, что у меня, вероятно, закружилась бы голова от переизбытка эмоций. Но это, как выяснилось, было ещё не всем, что задумал Верховный. Он, тихо ступив ближе ко мне, осторожно коснулся моей щеки, заглянул в полные обиженных слёз глаза и шепнул:

— Спи.

И в сон я провалилась в тот же миг!

***

— Распутал. Вставай, красавица!

Я проснулась, словно по щелчку. Просто резко открыла глаза и мгновенно села, заставляя Паклю отодвинуть в сторону громадную мохнатую морду и с интересом на меня посмотреть. Ощущения были… странными. Очень странными. Будто я проспала несколько суток, и всё тело затекло, и мысли путались, и ускользало понимание того, что вообще происходит.

Медленно, с громким скрипом, но осознание всё же проскользнуло ко мне, чтобы с силой ударить из-за угла, заставляя меня безвольным мешком опасть обратно на подушки.

Это был не просто шок, это была смесь из глубочайшего потрясения, неверия, страха и обиды.

Аяр никогда так не делала. Ни разу за четыре года нашего не просто знакомства — совместной жизни! У нас много чего приключалось, многое случалось, были разочарования и даже боли, но чтобы вот так…

С одной стороны — мне было очень, очень, очень неприятно, даже больно из-за его…предательства. Но с другой стороны мне было ещё хуже, потому что я вот только сейчас подумала о том, что Аяр чувствовал всякий раз, как я покидала пределы нашего защищенного от всего на свете дома.

И это было странно настолько, что никак не желало укладываться в голове.

— А давай-ка мы с тобой слёзы оставим на потом? — Жизнерадостно предложил внимательно, как оказалось, наблюдавший за мной дух, переступил с одной громадной лапы на другую, сверкнул хитрым прищуром голубых глаз и замолчал в ожидании моего ответа.

Ждать ему пришлось долго, потому что мысли всё никак не желали выстраиваться ни в один логичный ряд, путались, кружились и просто пропадали из головы. А ещё у меня было такое ощущение, что я — выжатый фрукт. Всё внутри забрали и оставили только кожуру.

— Ты что здесь делаешь? — В конце концов спросила я у духа, который вообще предпочитал жить в поселении магов Смерти вместе с малышкой Лией, а в нашем доме появлялся крайне редко, только когда что-то случалось.

— Мимо проходил, — невозмутимо солгал Пакля, — решил к тебе заглянуть. Смотрю, а на тебе заклинание подчиняющее! Достала всё-таки Верховного, да? Молоде-е-ец, моя школа! Пакля тобой гордится, девочка, ты небезнадёжна! А вот Аяр сленчайничал, да, потому что заклинание его — фуфло. Нет, ты бы не распутала, конечно, но хорошо, что я мимо проходил.