За руку с его величеством
Шрифт:
— Егор! — Разулыбалась я, потрепала его светлые и без того растрепанные волосы и чуть отстранила, заглядывая в светящееся радостью лицо. — Как ты вырос! И когда только успеваешь?
— Я большой! — Заявил братишка гордо и завозился у меня в объятьях, прямо в ботинках перебираясь ко мне на коленки.
Но я не ругала, я лишь помогла ему устроиться поудобнее.
Есть люди, которым мы позволяем всё. Понимаем, что делать так нельзя, а иногда даже глупо, но всё равно продолжаем позволять. Люди, что дороже всего. Люди, что для нас дороже нас самих.
Таких людей в моей жизни трое.
Мама, что была
Аяр, что буквально помог мне переродиться. Лучший мужчина из всех где-либо существующих. Моя любовь и, без преувеличений, моя жизнь.
И Егор, мой любимый младший братик, который в свои три года был самым защищённым существом во всём мире. Даже сейчас, точно зная, что у меня на руках сидит он, «внутренний магическим радаром» я ощущала лишь кокон — настолько плотный, что его было не проткнуть даже мысленно. Аяр, когда понял, насколько для меня важен уже однажды потерянный брат, наложил на него столько защиты… Я честно ужасно удивилась и обрадовалась, и чисто на всякий случай укрыла его ещё и защитной магией Смерти и Жизни. Маму, кстати, тоже.
— Верю, — серьёзно кивнула я, прилагая усилия, чтобы сдержать растягивающиеся в улыбке губы, — а где мама?
— Мама ням, — важно поведал беловолосый малыш.
— А-а-а, — протянула в ответ, с трудом сдерживая улыбку, — ням — это хорошо. Опять её замучил?
— Не-е-ет. — протянул Егорка с такой пакостливой улыбкой, что я вот прямо сразу так и поверила.
Он — та ещё вредина.
Сколько мама на него не ругалась, всё бесполезно. Вредничал, вредничает и будет вредничать.
Так в последнее время ещё и Аяр, будто издеваясь, взялся ему в маленьких пакостях помогать. Эти двое дурачились, но сильно никого не доставали, а потом мы возвращали уставшего и почти всегда уснувшего Егора маме, а Аяр… пытался убеждать меня в том, что нам тоже нужен маленький проказник. Свой собственный. Мне даже наглядно демонстрировали, насколько сильно он нам нужен, но особенности данного мира, эоров и айрин, к которым в последнее время причислялась и я сама, хотя до конца никто уверен так и не был… так вот, благодаря особенностям этого мира, беременность могла случиться только с желания обоих.
Я не скажу, что категорически не хотела детей, особенно после того, как насмотрюсь на Аяра с Егором. Просто я понимала, что ещё рано. Я не закончила учёбу, мы даже не поженились ещё! Не было той грандиозной свадьбы, которую Пакля в шутку называл грандиозной пьянкой, что запомнится каждому жителю не только нашего материка, но и нашего мира. А то и не только нашего.
Для детей нам было ещё слишком рано. И это — запрещённая для разговоров тема, каждый раз заканчивающаяся натыкающимися друг на друга «Я хочу от тебя ребёнка» и «Я хочу подождать», после которых Аяр обязательно уходил, не говоря ни слова и каждый раз возвращаясь так, будто ничего не случилось, а я чувствовала себя кем-то очень и очень нехорошим.
— А Егор ням? — Вырываясь из неприятных мыслей, пощекотала я мальчишку.
— Егор ням, — с гордостью ответил он мне, равнодушный к щекотке, — а Вика ням не. Пошли!
Сопротивляться Маленькому Важному
А вот там, стоя за прикрытой дверью и точно зная, что Егор никуда не уйдёт, но и ко мне не зайдёт, я со всей ответственностью признала себя временно немощной. Сложно было даже стоять. Хотелось привалиться к прохладной стене, сползти на пол и растянуться там.
Я даже не знаю, в какой момент действительно начала так делать. Опомнилась лишь когда услышала радостное из-за двери:
— О, Егорка!
И ответ, собственно, Егора:
— Аяй!
Причём имя Аяра у него оканчивалось чем-то твёрдым, потому как говорить букву «р» он ещё не научился.
— Подрос, мелкий! — Даже не видя Аяра, я точно знала, что он сейчас присел перед Егором на корточки и осторожно трепал его по белесым волосам.
А мой братишка, радостно улыбнувшись, полез к нему с обнимашками. И Аяр возьмёт его на руки, бережно прижмёт и, придерживая двумя широкими ладонями, медленно выпрямится, позволяя Егору насладиться видом с такой внушительной высоты. И они будут шушукаться о чём-то, только им понятном, никого не посвящая в свои секретики. И…
И тут случилось то, чего я никак не ожидала: короткий громкий стук в дверь и тревожное, но умело замаскированное весёлым:
— Снежинка, у тебя всё хорошо?
Глава 11
Странный вопрос, если учесть, что этот эор когда-то успел научиться умело чувствовать не только моё состояние, но и даже моё передвижение. Даже если сам при этом находился далеко-далеко отсюда.
И каждый раз этот удивительный мужчина бросал все свои дела и переносился ко мне, если чувствовал, что мне плохо или просто его не хватает. Хоть я и старалась не отвлекать его, выходило как-то крайне плохо.
— Да, — отозвалась я, проползла вдоль стеночки и принялась умываться холодной водой: лицо, шею, руки, снова лицо и слипающиеся глаза, опять горящую шею, руки чисто для симметрии…
Когда я с влажными волосами и в помятой ночной сорочке выползла обратно в спальню, намереваясь перебраться в гардероб и хотя бы переодеться, сидящим на диване мужчинам хватило всего одного взгляда на меня, чтобы коллективно решить:
— Обедаем в гостиной, — Аяр.
— Надо сказать маме, — Егор.
После чего оба проводили меня пристальными и даже немигающими взглядами до гардеробной, подождали, пока я там закроюсь, ещё пару мире подождали вообще непонятно чего, и только после этого поднялись и куда-то вышли, велев напоследок:
— Аккуратно!
Я даже кивнула, шмыгнула носом и честно попыталась переодеться. У меня даже честно получилось, хоть и шатало из стороны в сторону и голова от любого неловкого движения раскалывалась так, что дыхание перехватывало.
Но я это сделала. Нацепила на себя тёмное платье, вместо чулок надела тёплые мягкие носки, достающие мне до самого колена, так что тоже почти как чулки, даже расчесаться кое-как смогла, но волосы убирать не стала, оставив распущенными.
Вот так и выползла. Сначала в пустую спальню, затем в гостиную, которая была уже практически готова к тихому семейному обеду.